Don Juan

               XXIV

Разгул и веселье, отвага и слабость,
К Отшельнику в гости сегодня пришли,
В себе воплотил их не самую малость,
Вошедший – Жуаном его нарекли.

И был этот призрак, как ветер беспечный,
Походкой игривой себя развлекал,
Как будто удел его ныне не вечный,
Как будто рождения вновь ожидал.

- Моё Вам почтенье, милейший Отшельник, -
Коснулся перчаткой он шляпы с пером,
Коль женщины нет, значит, вы не соперник,
Позвольте, блаженным, считать вас отцом.

Притом, усмехнулся улыбкой он дерзкой,
Шпагу поправил костлявой рукой,
И плащ он откинул манерою резкой,
Кресло подвинул и сел предо мной.

- Женщины – это как солнце весною,
Женщины – это души аромат,
Я оживаю любовной порою,
В крепких объятьях и смерти я рад.

Славное бремя – в любви откровенья,
Ночь наслаждений истомой полна,
В ней я учитель достойный почтенья,
Многие женщины помнят меня.

Красками неги себя я раскрасил,
Вкусом любви я себя напоил,
Женскую долю собою украсил,
Счастье и радость я им подарил.

Впрочем, бывали, порой и проклятья,
Слёзы, обиды и мщенья предел,
Страсти такие гасили объятья,
Их я дарил, когда был не удел.

Призрак умолк, обрывая признанья,
Голову грустно к груди опустил,
Взгляд притупил, словно ждал состраданья,
Правду свою, он затем, объявил.

- Ныне, я тоже, одну, ублажаю,
Ночью бескрайней, что длится века,
И об измене я ей лишь мечтаю,
Женщиной-Смертью зовётся она.