Peter Doherty - Salome

Саломея*

В холодную, самую холодную из ночей,
Я разжег костер, чтобы согреться.
Я ощутил уже достаточно этого ужасного холода.

И из огня появляется Саломея.
Я стою перед ней пораженный,
Пока она танцует и требует
голову Иоанна Крестителя на блюде.

На утро, дрожащий и встревоженный,
Из под мягкой белого одеяла
Я вижу пыль в утреннем свете,
который оживляет комнату.

И в телевизоре появляется Саломея.
Я стою перед ней пораженный,
Пока она танцует и требует
голову Айседоры Дункан** на блюде.

В холодную, самую холодную из ночей,
Я разжег костер, чтобы согреться.
Я ощутил уже достаточно этого ужасного холода.

И из огня появляется Саломея.
Я стою перед ней пораженный,
Пока она танцует и требует
голову любого негодяя на блюде.

* Саломея - иудейская принцесса, падчерица правителя Ирода Антипы, который был настолько очарован ее танцем, что обещал исполнить любое ее желание. Под влиянием своей матери Саломея потребовала убить пророка Иоанна Крестителя, и ей была принесена на блюде его голова.

** Айседора Дункан - американская танцовщица, жена Сергея Есенина.


Salome

In the cold, coldest of nights
The fire I light, to warm my bones
I've had enough, of the dreadful cold
And from the flames, appears Salome

I stand before her amazed
As she dances and demands
The head of john the baptist on a plate

In the morning, shaken and disturbed
From under soft white fur
I see the dust in the morning bright sets the room alive
And by the telly appears Salome

I stand before her amazed
As she dances and demands
The head of Isidora Duncan on a plate
Oh, It's Salome
Oh, It's Salome

In the cold, coldest of nights
The fire I light, to warm my bones
I've had enough, of the dreadful cold
And from the flames appears Salome

I stand before her amazed
As she dances and demands
The head of any bastard on a plate