Р. М. Рильке. И умер день...

…И  умер день. В чарующем лесу
Цвели меж папоротников цикламены,
Высоких елей кроны на весу
Держали ветер, словно клочья пены.
Ты, ослабев в пути, пила росу,
Шептал я имя слаще всей вселенной:
Был сердца-лилии открыт сосуд, -
И с силой восхитительной, сквозь вены,
Огонь страстей зажёг твою красу.

Был вечер розов – розов был твой рот, -
Его искали страстно мои губы!
И пламя, - то, что нас внезапно жжёт, -
Лизало зависть одеяний грубых…
И лес затих, и умер  день, и вот
Восстал Спаситель, и пропели трубы, -
И вместе с днём мертвы нужда и гнёт.
Луна,  к холмам приникшая упруго…
Выходит счастье тихое из вод.


Schon starb der Tag...

Schon starb der Tag. Der Wald war zauberhaft,
und unter Farnen bluteten Ziklamen,
die hohen Tannen gluehten, Schaft bei Schaft,
es war ein Wind, - und schwere Duefte kamen.
Du warst von unserm weiten Weg erschlafft,
ich sagte leise deinen suessen Namen:
Da bohrte sich mit wonnewilder Kraft
Aus deines Herzens weissem Liliensamen
die Feurlilie der Leidenschaft.

Rot war der Abend- und dein Mund so rot,
wie meine Lippen sehnsuchtheiss ihn fanden,
und jene Flamme, die uns jaeh durchloht,
sie leckte an den neidischen Gewanden...
Der Wald war stille, und der Tag war tot.
Uns aber war der Heiland auferstanden,
und mit dem Tage starben Neid und Not.
Der Mond kam gross an unsern Huegeln landen,
und leise stieg das Glueck aus weissem Boot.