Не играл я на тальянке

Не играл я на тальянке,
на гитаре не играл.
Балалайку брал по пьянке.
И на ней безбожно врал.

Все мелодии коряво
выводил, как в поле скот.
Поправлял меня Курявый
в русском языке, пилот.

Ну, а сам? Не в зуб ногою
в орфографии пилот.
Он преследовал другое...
...прекратил в наборе взлёт.

Сел обратно на бетонку...
...обнаружил перегруз.
Я сказал ему вдогонку:
– Подержи-ка вот арбуз!.

Средний двигатель обрезал,
по-простому – он заглох.
Остальным я взлётный врезал,
не ловил в полёте блох.

Сел нормально, без лопаток
на турбине. Мне за то
насадили столь заплаток
и отправили в УТО.

Написал я заявленье
и ушёл на "землю" я.
Помню то стихотворенье.
Говорю вам, не юля

всё как было в том полёте
ночью, на кануне дня.
Больше не был я пилотом.
И в начальники меня

двинули вдруг командиры.
Поработал без труда.
Затыкал потом я дыры
и годов текла вода.

То отправят быстро в Коксу.
Там кантуюсь месяц я,
щеголяю франтом, в лоске
вновь начальствую... Меня

приглашают быть в райкоме,
воду в ступе потолочь.
Я ж до одури раскован –
день дуркую, сплю всю ночь.