Битвы Триглава. Алатырь. Ч. 1, гл. 4

Осторожно! Ненормативная лексика!!!

Что тут за сила вампирской по круче?
Кто был урод тот, отродие сучье?
Луна временами средь тучек светила,
Всё выше на небо она восходила.
Леший, качаясь, шёл в сторону леса,
В самом разгаре теперь наша пьеса.
На крайней могиле крышка сползла,
Почуял Лешак приближение зла.
Вокруг оно было. В тиши гробовой,
Егерь услышал чудовищный вой.
Не волчий! Не воет так даже упырь,
А вой всё взлетал, рос и вверх он и в ширь.
Вампир, что поужинать было собрался,
В могилку обратно немедля сховался.
"Сперди? Сбоку? А может быть сзади?
Где эта нечисть засела в засаде?"
Отпрянуть едва Леший успел,
Только сверкание глаз углядел.
Лешего монстр оглушил своим рёвом.
Понос пробудится и в теле здоровом,
От рёва такого. Но Леший лишь взмок.
Готовил к тому его русский панк-рок.
"Ох нихуя себе! ****ый стос!!"
Огромный, косматый, страшенный пендос,
Стоит пред Лешим - пылают глаза,
Неведомы монстру тому тормоза.
Прыжок. Тут же выстрел. Живот был пробит.
Но что это?! Монстр никак не убит!
Раны его на глазах затянулись,
Лишь волдырями средь косм его вздулись.
В мгновение ока ружьё в траву - бряк!
Урод навалился - вонючий, как хряк.
Зловонным дыханьем обдал лесника,
С колом зажатым метнулась рука.
С всхлюпом осина вошла в плоть чмыря,
Вокруг волосами своими соря,
Тварь встрепенулась. "На, получай!!
И жрать егерей тут, урод прекращай!"
Но кол за ружьём последовал тут,
"Такие приколы меня, блин, не прут!"
Клыки динозавра лязгнУли пред носом,
Снова едва избег Леший поноса.
Сцепились. Горячая кровь полилась -
Намного слабее козла лесной князь.
В последней надежде достал рукой кол,
С хрустом в затылок он мрази вошёл.
Монстр удивился. Глаза потускнели.
Нервы в напряге прям слышно звенели.
С рёвом из Лешего монстр вырвал клок,
"Нехай, бля, подавится ваш Чернобог!"
Гаркнул Лесник. Ружьё подтянул,
И в сердце два раза уроду стрельнУл.
Тьма огласилась воем тягучим,
Зверьё всполошилось в лесу том дремучем.
Дрожат кровососы в склепах своих,
Леший всей дурью бьёт монстра под дых.
Тот падает навзничь , землю скребёт,
И что-то по-русски почти-что орёт.
Дым из ушей повалил, кровь струёй,
"Я, блин, не кто-то, не стану седьмой!"
Монстр исдох, сошёл на говно,
Но зло продолжало здесь быть всё равно.
Леший кровищей своей истекал,
Но в жутком аффекте не замечал.
Вдруг, Леший видит - урод шевельнулся!
Как-будто он спал и теперь, блин, проснулся.
Каркнул вороной, тявкнул лисой,
Леший ружьё зарядил снова: "Хой!!!"
Но монстр обмяк, превращаться тут стал,
Стал мужиком. Его егерь узнал.
То был лесник, отец двух детей,
Что встретил с утра у лесхоза дверей.
Поплыли в глазах облака цвета крови,
Чем-то горячим заляпаны брови.
Всё тело как-будто его отсидели,
Немеет, саднит. Качаются ели.
Леший пополз, вцепившись в ружьишко,
Пред носом мелькнула ражая мышка.
При каждом движении боль разрывает,
Кровь алая в зелены травы сбегает.