на Печерских холмах

В девять вечера в воскресенье купить на Печерских холмах буханку хлеба невозможно – для ведьм и вурдалаков, издревле населяющих Подол самое раздолье: легко взлетают они на холмы, и тебе уже нет места.

Остаётся, деревенея от бесснежной зимы, глазеть на Киевскую первую мужскую гимназию, давшую миру с разницей в один год Булгакова с Паустовским, ни слова друг о друге не написавших, что с одной стороны удивительно, а с другой – близко и понятно.

Не исключено, также, что среди выпускников этих Альма-матер было столько равных, что писатели не знали за кого из них ухватиться, а сведения о свершениях этих равных просто не дошли до нас в именах.

Войны и революции стирают с лица земли результаты многих усилий людей, и в этом смысле рукописи таки менее всего горят, на что с гениальной простотой было указано: «не горят».

Но и другие чудеса здесь не редкость. Выплывает из ледяного тумана магазинчик, где хлеб и консервы.

Здесь даже подвалы арендуют банки и ювелирные бутики мировых брендов, но всем нужен хлебушек.

Оказывается, что кроме меня и крупной продавщицы, безупречно говорящей на классическом языке Полесья – русско-украинском суржике и двух иностранцев, открывающих беззвучно рты, как немые рыбы, в магазине есть настоящая киевлянка – старушка, почему-то не сдающая квартиру в центре, где стоимость месячной аренды приближается к стоимости квартиры в пригороде Житомира.

Будущее меня в этот промозглый вечер интересовало мало – жить в таких местах прошлым настолько естественно и «само собой», что кажется никакой любви нет, а есть чистая алгебра –непрекращающиеся, неупростимые отношения.

Но старушка оказалась гадалкой, причём гадалкой нового типа.

Разговорившись с нею, под предлогом гололёда, я выяснил, что гадает она на новых украинских кодексах: Налоговом, Жилищном, Пенсионном, Строительном.
«Разложи их в любом порядке, как Бог тебе на душу положит и смотри».

Получилось НАЖИПЕСТ.

«Оставшись вдовою с 7-ю детьми (из которых 5 учащихся) и имея во вверенной Вам гимназии двух учащихся сыновей, покорнейше прошу Ваше Превосходительство освободить сына моего Михаила Булгакова, ученика 8-го класса II-го отделения, от платы за право учения в текущем учебном году…»
Варвара Булгакова