Мёртвый лев

               
Однажды Лев,  чей грозный рык
cо страхом слушали и Бык,
и Слон, и даже Носорог,
вдруг отчего-то  занемог,
почуял смерть свою, а там
и впрямь убрался к праотцам.

Мелькнула молнией молва,
и обступили звери льва,
а хоть бы кто в душе и рад,
но все почтительно молчат…
 
И только Заяц молодой,
льва мёртвого лягнув ногой,
сказал хвастливо:
-- Я таков!
Я критикую даже  львов!

Не посмотрю на чин и сан,
скажу легко: какой баран
придумал, будто этот Лев
был царь зверей?.. 
Всё это блеф!

Добавлю больше: чей язык
промолвил, будто львиный рык
мог напугать кого-нибудь?..
Его заслышав,  я свой путь
с усмешкой гордой продолжал,
в кустах прибрежных не дрожал…

Чего бояться, в самом деле?
Какие страхи – в мёртвом теле?

…За львиные усы он взялся –
и  клык огромный показался…
-- Ай-яй! – вскричал зайчишка наш. –
Да он живой!!!
   
 …Такой пассаж
и сильного согнёт дугою,
куда там нашему «герою»?
Сердечко – хлоп! – и был таков
Суровый критик  мёртвых львов.
            * * *
Когда в литературных джунглях
грызутся,    задирают юных,
что ж возмущаться?    Джунгли здесь
(и критик тоже должен есть).

Вот только мёртвых бы не трогали:
радищевых,   белинских, гоголей…

Гиганты спят, сомкнувши веки,
их львиный рык умолк навеки
и «храбрым критикам», увы,
уж не ответят эти Львы.

А жаль!  Когда бы взор Поэта
мелькнул дуэльным пистолетом,
построже б подбирал слова
тот Заяц, 
          что порочит Льва.

Юрий Арбеков