Палата номер шесть

В больничном коридоре оживленье,
С утра кипит нешуточный скандал -
Трехсотый свой справляет день рожденья
Михал Илларионыч, генерал.

С ним бой ведет французская пехота,
С самим Наполеоном во главе.
Мол, людям третьих стран и второсортным -
Нет места в древней сказочной Москве.

И даже шизофреник дядя Вася,
Схватив Омара сломанный костыль,
Сипел, что всех замесим, всех заквасим!
Сотрем в муку и раскатаем в пыль.

Омар орал с отчаяньем джигита,
Что Вася оскорбил его навек.
Сломал костыль и жизнь его разбита,
Ну, отомстит кафиру моджахед!

На это дядя Вася обнажился
И норовил нассать Омару в суп.
Джигит наш нецензурно матерился
И обещал, что Вася точно труп.

В углу давился кашлем и икотой
Испуганный и бледный имбецил.
По кругу в упоении полетом
Летал ахренептерикс - рукокрыл.

Палата номер шесть, по коридору,
В бреду горячем шумно разбрелась.
Кутузов оттеснил Наполеона,
Омар кричал, что Вася просто мразь.

В аду кромешном, в хохоте и стонах
Я уши зажимая, закричал -
Винтовку мне, а к ней пяток патронов!
Здесь каждый псих до печени достал!

На крик явились быстро санитары -
Вкололи в вену галоперидол.
И после всех в рубашки замотали,
А имбецилу дали валидол.

Идет обход. В палате Палыч ходит.
Прописывает каждому пурген.
И только рукокрыл наш колобродит
Летая без штанов на фоне стен.