Он изменил ей в ночь на среду...

Он изменил ей в ночь на среду,
Когда  она хотела спать,
Накрывшись старым рваным пледом,
Легла в холодную кровать.

Он изменил. Не дрогнут руки.
Она не знала ничего.
Одна была. Глухие звуки
И сладко-жгучее вино.

Он изменил, забыв, как клялся,
Что верен будет до конца,
Забыв, как был влюблен, терялся
Смотря на свет ее лица,

Он изменил, забыв про нежность,
Забыв про первый поцелуй,
Про грубость, красоту, безбрежность,
Про соль горячих слезных струй.

Он изменил, забыв их песни,
Забыв, как голоса вились.
Он думал, будет интересней
И бросил чувства в неба высь.

Он изменил ей в ночь на среду,
Ушел с утра, сказав «приду»…
Глупышка, не иди по следу,
Не вспоминай его в бреду…

Он изменил ей в ночь на среду,
Напрасно, стоя у окна,
Она ждала его к обеду,
В четверг… И в пятницу… Больна…

Он изменил, и возвратившись,
Он ощутил себя глупцом,
Она заплакала, закрывшись,
Едва взглянув в его лицо.

Он изменил. Она с порога
Все поняла. И пустота.
Плачевно-горького итога.
И робость чистого листа.

Он изменил. Сто раз жалея,
Корил себя и проклинал.
И истерично цепенея,
Плохие мысли отгонял.

Он изменил. И выл, страдая,
Не унимая боль в висках.
А девочка его родная
Рыдала в неродных руках.

Он изменил ей в ночь на среду.
Напьешься горечи сполна.
Не жди, глупец, ее к обеду.
Она уж больше не одна...