Эпитафия Деду

Он был дитя своей эпохи –
В часы веселья пил и пел.
Дела иной раз были плохи –
Он матерился и терпел.

Какая дьявольская сила
Его несла всё время в бой
И на поверхность выносила,
Чтоб оставался он собой.

Такая слабость – эта самость.
Он был, как черт, умен и горд.
А в старости считать осталось
Число набитых важных морд.

Чем выше было это рыло,
Когда он видел в нем бревно,
Главнейшим наслажденьем было
Ему то рыло ткнуть в говно.

Себе любое возраженье
Как вызов он воспринимал,
Он вел борьбу на пораженье
И зло противника топтал.

Так пусть земля им будет пухом –
Безбожникам с упрямым духом!
5.08.94
(Когда его представили к ордену, министр
собственноручно вычеркнул его со словами:
«Пусть он сначала научится уважать начальство».
Этим Дед гордился больше, чем орденом.
Мы сделали ему памятник из чёрного мрамора
с его портретом и изображением паруса
со словами «Дух вольный, дух мятежный».
Памятник украли.)