Я на нее, глядел весь вечер...

Я на нее, глядел весь вечер,
     Забыв про водку и гитару;
Она в ответ мне улыбалась
     И я почти сошел с ума …
Ее другие обнимали,
     А я дрожал, как от удара …
Ее другие целовали,
     А я бледнел, как от вина …

И кто-то пьяный и небритый,
     Закрылся с ней в одной из комнат,
А я сидел, кусая губы
     И сигареты мял в руках,
Он возвратил ее измятой,
     Ее глаза блестели томно,
Ее глаза блестели томно,
     Горел румянец на щеках.

Она, все также, улыбалась,
     Она, все также, веселилась …
И краше не было на свете,
     Желанней не было ее …
Она еще потом мне долго,
     Ах, боже мой, как долго снилась,
Пока в один прекрасный вечер
     Опять не встретил, я ее …

Я пел, свои блатные песни –
     Она сидела и молчала …
Я рассказал, как жил в Одессе –
     Она – смотрела на меня …
Потом мы долго танцевали
     И, наконец, она сказала:
«Давайте, убежим отсюда!»
     «Давайте…» - ей ответил я.

Мы шли по улицам пустынным,
     Презрев огни таксомоторов,
Мы целовались с ней, как дети,
     В тени смущённых тополей…
И лишь под утро, на рассвете,
     Мы всё же добрались до дома,
Где нас ждала её большая,
     Гостеприимная постель.

Ещё одна для песни тема
     И непонятно – было ль это?
Или придумал всё, по бабам
     Неровно дышащий поэт?
Да разве это столь уж важно,
    О чём терзаются поэты
И что им в голову приходит,
    Когда не строится куплет.