Восторженность... О. Мищенкова
Вспоминая Беллу Ахмадулину
Была зима на рубеже веков.
Снег нежно падал, отдаваясь ночи.
Луна дремала, распахнув снам очи.
Сон оседал на вату облаков и укрывался негой высоты, не прерывая шествия по грёзам…
А на земле – крещенские морозы его лишали стройной немоты
воздушных строчек
строгого письма
полёта
неизбежности
и лени…
Горели свечи в переулках тени.
Свой перекресток охраняла тьма.
Промчалась тройка…
Колокольцев смех слегка окрасил зиму перезвоном, подрастеряв ездою полутоны.
Выгуливался шубой лисий мех.
Цветы в витрине снежностью зимы не восхищались, солнце вспоминая:
грозу апреля с перецветом мая, тепла безбрежность
аромат волны
тревожил память розовых стеблей.
Им было страшно выходить на холод, когда какой-то забежавший щёголь оплачивал их жизнь остатком дней.
Да Бог с ним, право!
Странность бытия таилась не в метелевых безумствах, которых розой оттенялись чувства на рубеже веков….
Быть может, зря когда-то пала давняя мечта, устала мёрзнуть на пустой орбите и захотела изменить событий желанных ход.
И снегопад устал в кулису ночи прятать арабеск.
Ночь остывала от дневного света…
Рубеж веков.
Зима.
Метель сонета.
Серебряная хрупкость сна в терцетах.
Восторженность обманностью .
Бурлеск.
09.12.2010, утро.
Свидетельство о публикации №110120909527