Лунные котята - дорога домой

       А осень сорила в моём парке листьями, как наследники престолов в средневековых тавернах сыпали золотом. Экю, гульдены и пиастры уже заполошными грудами валялись вдоль тротуаров, а несчастный принц всё кричал: "Трактирщик, наливай!" - и швырялся, швырялся монетами.
       Листья, подчиняясь его норову, срывались с веток, летели вниз и с жадным звоном бились оземь.
       Листья цветными змеями носились по протоптанным тропинкам и заасфальтированным дорожкам.
       Листья кружились и пели.
          Всё было напрасно: прекрасная маркитантка, замечтавшись, отвернулась и смотрела в окно, не слыша восхищенного гула вокруг, не чувствуя хмельного запаха пролившегося драгоценного вина, не видя, как солнце, устав расцвечивать золото золотом, покатилось на запад, на запад, на запад... Девка ждала восхода луны - ведь грядет полнолуние... Принц впадал в черную меланхолию. И густели тени.
          - Вы не скажите, как пройти в библиотеку?
          Парк от ужаса вздрогнул, таверна замерла, листья от негодования бросились в разные стороны, и только горячее светило, почесавшись о горизонт, чему-то разулыбалось.
          Она была хороша. Рыжая, как прозрачные закаты, рыжая, как предгрозовые рассветы, рыжая, как червонное золото. Южная осень не ревнива, она не заставляет земных дев кутаться в тяжелые одежды, и платье на девчонке было открытым и легким. И разлапистые веснушки ползали по ее голым рукам, как светлячки - по цветам Дюймовочки.
          Говорят, именно это стало последним доводом лягушки, уговорившей таки старого мерзкого Крыса, взять малютку в свою нору: можно было здорово сэкономить на свечках...
          Да какого черта! Танцевать - не целовать, и разговаривать - это тоже не целоваться. Не целоваться молоденькой девчонке со старым, облезлым крысом.
          Но у моей тени не было моей старости, она снизу подобралась к девичьим ногам и заглянула вверх.
          "Вот хамло!" - перекорежило за недалекой лавкой сумрачного принца.
          Ох...
          - Не советую: ни в каких библиотеках Вы не найдёте ничего нового.
          - Я не ищу нового, а лишь чуть-чуть красоты.
          "Ничего нового, лишь чуть-чуть красоты", - подтвердила за нею моя тень, а я выдохнул. И улыбнулся.
          - Красоту не надо искать - она приходит сама. Я вот только что убедился в этом.
          - Вам-то повезло, - улыбнулась красотка тоже и капризно показала обиду. - А я? А мне?
          - А Вам её должны приносить горстями и амфорами, свитками и букетами и дарить, дарить, дарить...
          - Нету! - протянула она мне пустые руки.
          - О, только дайте повод, только дайте право.
          - Даю, - лукаво улыбнулась девчонка и сложила ладони лодочкой.
          Южная осень пособила мне. Она бережно опустила в них резной, наполовину еще зеленый лист.
          - Ох! - сказала девочка.
          - Садись? - по праву возраста, по праву старости перешел я с нею на ты.
          Она села слишком близко. Ее голые колени приткнулись к моим, ее голое плечо уткнулось в моё, и наши тени, отпрянув на миг, принялись обнюхивать друг друга.
          А принц в своём углу залпом выпил очередной кубок, со стуком поставил его на стол и опять крикнул трактирщику: "Наливай!"
          - Это,- она продемонстрировала мне желто-зеленый листик, - горстями. А свитками?
          - Дай только повод, - опять улыбнулся я. - Дай тему.
          - А если свитка с таким сюжетом не найдётся?
          - Изрисую свой.
          Она не стала долго раздумывать:
          - Увядшие цветы, - и спохватилась, - только не надо о грустном.
          Я почесал лоб.
          Я почесал затылок.
          Я вынул из воздуха лист зеленоватого шелка и размашисто, как японские иероглифы, широкой кистью начал выводить русские буквы:
         
          Увяла роза.
          "Заморозки, однако", -
          Подумал чукча.
         
          Девчонка прыснула.
          А внизу, у наших ног тени уже игрались, вместе игрались с разноцветными листьями, как котята с одним клубом цветастой шерсти.
          - Спасибо... - сказала она.
          - Не за что, - ответил я. - Это всего лишь долг учтивого самурая перед прекрасной гейшей.
          - Долг гейши - вознаградить учтивость самурая.
          Я не успел отодвинуться - она запрокинула за мои плечи руки, она коснулась губами моей щеки.
          Я не успел даже вздохнуть - она оторвалась от меня, она откинулась от меня. Перепуганные котята бросили шерстяной клубок и бросились друг от друга. А из темного угла донеслось шипение и тяжелый стук дорогого кубка по красного дерева столешнице.
          Девчонка ничего не увидела, ничего не услышала, она подбросила листик и поймала его ладонями-лодочками. И снова, и снова... Она играла с ним, она веселилась с ним - она с ним кокетничала. И лист опять планировал, закручивая широкую спираль, слегка взлетая на воздушных ухабах, легко подчиняясь случайным порывам теплого ветра, и было в его небрежном скольжении нечто от...
          - Странно, никак не пойму на что это похоже? Я думала поначалу, что должно бы - на воздушного змея, но...
          - На парусник. На летящий по верхушкам волн чайный клипер.
          Она взглянула на меня. В ее глазах плескались два океана, и неслись по их зеленоватым безднам, неслись сквозь них, сквозь грозы и штили неслись через них - от древней бездумной Азии к чопорной старушке Европе с грузом первого чая неслись в своей вечной гонке две легенды, две леди - "Кати Сарк" и "Фермопилы". И не было им больше соперниц, и не было им преград.
          Листик упал на землю. Мы одновременно нагнулись.
          Котята взглянули друг на друга и бочком-бочком, едва ли не хвостами вперед, то подпрыгивая, то пригибаясь к земле, начали подбираться к брошенной, было, игрушке.
          - Пацаки обнаглели! - проскрипело изнеподалеку.
          Наши ладони соприкоснулись. И она не убрала свою. Мы разогнулись. Она держала осенний листок, а я - ее веснушчатую ладошку. И все океаны земли плескались на расстоянии объятия, и летели в них все клипера мира.
         
          Ставь же свой парус лохматый
          Меть свои крепкие латы
          Знаком креста на груди.
      
          Я не опускал глаз, я не отпустил ладонь, я коснулся ее колена, чуть вжал и невысоко провел вверх.
          - И на что похоже это? - заинтересовалась девчонка.
          - На счастье, - ответил я.
          И она потянулась ко мне губами.
         
          - Воры! Это мой золотой! - проревел пьяный принц. Он стоял рядом, и он выхватил меч. Принцев с детства учат искусству обращения с оружием. Его удар был силен и точен. Пробив мне грудную клетку, клинок попал прямо в сердце. Я даже не успел почувствовать боли.
         
          *
         
          Рыжеватая, веснушчатая девушка бродила по аллеям парка, зачерпывая ногами листву и подкидывая её в воздух. Из недалекой улицы раздались вопли неотложки, пошумели и стихли.
          "Кому-то плохо", - легко подумала она и легко забыла.
         
          *
         
          Два котенка, наигравшись листиком, попрыгали домой - к своей миске молока и сладкому кисикету. Они успеют: по лунному лучу - это недолго.