Новый Год от Кролика и Фантомаса

Новый Год от Кролика и Фантомаса
( к 100-летнему юбилею известного злодея )

               
"Где он теперь, этот Фантомас?
И если он действительно существует -
а инспектор сыскной полиции был в этом
абсолютно уверен, -то чем он, скажем,
может заниматься первого января?"

П. Сувестр, М. Аллен "Фантомас" 1911 г.


Под Новый год Фантомас по обыкновению сидел в своей квартире на Мясницкой в изрядно наконьяченном состоянии и читал свежий номер журнала "Мурзилка". Елочку он  поставил небольшую, да и украшений на ней было  немного. В домашних празднествах Fantomas всего более ценил уют и скромность, и не терпел ни малейшей помпезности в духе Нерона или Рублевского шоссе. Большая елка нужна для большой компании, чтоб было вокруг чего водить хороводы, складывать   подарки и влезать наверх с перепою от приставучих чертей. Но Фантомас не ждал никого в гости. Ни кружевной кузины Шарлотты,  ни Анискина, ни Анджелики.  Даже леди Белсом, и та, затерялась безвозвратно в одном из британских сумасшедших домов. И рассчитывать на скорейшее выздоровление Ее Светлости не приходилось. Почему-то все женщины, сходившие с ума по Фантомасу, заканчивали жизнь в смирительной ночной рубашке от Юдашкина.
Крайне переменчивая фантомасова внешность весьма этому способствовала, а женщины предпочитают в мужчинах постоянство, хотя сами вытворяют с маникюрами, макияжем и прическами Бог знает что.
-Но я ведь первосортный злодей и только потом уже мужчина, -не раз и не два заявлял сомнительный уголовный герой в ответ на слезы и стенанья, на метательные снаряды в виде сковородок и утюгов.
Но сегодня ни истерик, ни упреков не предвиделось.
У Fantomasа была елочка, "Детский" коньяк, "Мурзилка" и очаровательная московская метель за окном. Мысль о том, что старенький Жюв бесплодно прочесывает Париж в его поисках, наполняла Фантомаса приятным праздничным злорадством, от которого шелковый жилет, пошитый в Одессе, уже начинал потрескивать в критических местах.
Ибо западно-европейские организмы, внезапно попав, на тучную российскую почву, нередко страдают от перекорма.
Телефон зазвонил по будничному и как-то некстати. Фантомас поднял сперва одну бровь, потом вторую. Обе были чужие. Левая –брежневская, а правую он позаимствовал у Франсуа Бирюка –одного из агентов Жюва, не слишком убедительно  изображавшего клошара на набережной Сены. Что же это такое? Фантомас никому не давал номера, звонков не ждал и с саркастической ухмылкой просто выключил телефон.
Он вернулся в кресло, отхлебнул коньяку   и уткнул хитрый нос в "Мурзилку", но снова раздался звонок. На сей раз в дверь.
-Merde, -проворчал Fantomas. Воздержимся от перевода этого исключительно злодейского словца. Точно так же как сам он воздержался от похода к дверям. Пальцы звонившего вскоре устали и трели постылого звонка смолкли.
Но вскоре кто-то настойчиво забарабанил прямо в окно. Это уже было черт знает что такое. Когда ты живешь на 3-м этаже, а тебе беспардонно барабанят по стеклу – по парижским меркам просто верх бестактности.
Настырный гость требует аудиенции? Fantomas с неохотой отложил журнал, отставил коньяк, запахнул халат, насупил обе ворованные брови, прицепил к физиономии особенно черную и густую бороду модели "Скорее, Буратино, ты ноги уноси!" Вынул из шатурского комода небольшой скорострельный пулемет бельгийского  производства и не спеша подошел к тревожному окну.
Он не собирался омрачать законного зимнего праздничка какими-то специальными злодействами, но неприятности точно сами нынче лезли  в дом.
За окном мела поземка, часто проносились нервные машины в красных и желтых огнях, зябнущие пешеходы заскакивали в чайный магазин с достоинством переносящий очередную плановую реставрацию…
То есть все было как обычно. Но вот на подоконнике с той стороны сидел совершено злой и до ужаса черный поросенок. Он явно осатанел от морозу и долбил по стеклу копытцем с возрастающим остервенением. И, судя, по маленьким мрачным глазкам, был недалек уже от того, чтобы высадить  стекло и зайти внутрь без позволения гостеприимного хозяина.
При виде дивного животного Fantomas едва не выронил из рук бельгийский пулеметик.
"Детский" коньяк оказался совсем даже не детским, а генетически модифицированным. С исключительно дурной наследственностью. Иначе откуда взяться подобным свинским галлюцинациям?!
У Fantomasа произошел изрядный умственный тупик, однако заботясь о целостности стекла, он впустил настырное животное, ибо на зиму окон не заклеивал никогда. И даже не знал как это делается. Четвероногая злобная бестия влетела в комнату верхом на метели с диким зябким всхрюком. Фантомас торопливо захлопнул окно и многозначительно встал с пулеметом в руках.
В комнате воцарилось праздничное молчание. Ни поздравлений, ни приветственных речей сказано не было –поскольку таинственный злодейский мир существенно отличается от мира нормальных людей.
Молчание явно затягивалось и Fantomas впервые в жизни ощутил, что нервы у него порядочно расшатались, и если игра в проклятую молчанку продолжится, то дело окончится крупною стрельбой.
Потом поросенок, совершивший удивительный альпинистский подвиг, злобно чихнул.
Фантомас не собирался желать ему здоровья и крупного карьерного роста. Он завел разговор на довольно неприятную для всякой свиньи тему.
-По соседству, -он кивнул на стену. –Живет веселая украинская семья. Дебренко. Они обожают сало не только по праздникам.
Но страшная угроза не возымела должного действия. Животное невозмутимо вспрыгнуло на стул, уперлось в стол, с невероятной ловкостью откинуло крышку ларца с сигарами с помощью пятачка. Недовольно хрюкая, долго в них копалось, потом выбрало ту, что поприличнее, откусило кончик, сплюнуло на пол и варварски чиркнув копытцем по любезной фантомасову сердцу, дорогой шатурской полировке в стиле целых 18 Людовиков,  от копытца же и прикурило.
Наглый черный поросенок, попыхивая доминиканской сигарой, уставился на хозяина  с природной животной иронией. Выпуская дым из обеих ноздрей задорного курносого пятачка.
Некоторая странность поведения была подмечена Фантомасом практически сразу. Он не был таким уж крупным специалистом по свинине, в отличие от своих соседей Дебренко, но некоторое отсутствие тени у подозрительного гостя, он заметил невзирая на воздействие коньяку.
-Ага! –точно, угадав его мысли, хрюкнул кабанчик. –Тень моя на улице. Торчит на стреме. Чтоб нашей беседе никто не помешал.
Fantomas незаметно вздрогнул. Голос животного был смутно знаком. Голос этот когда-то напевал на известный неаполитанский мотивчик дикую песенку:

                В бору бродил бравурный боров,
                Зубов и ружей избежав…

Что-то такое в интонациях определенно…
-Может шандарахнуть тебя табуретом? В целях освежения памяти? –непрошенный гость явно имел собственные действенные методы борьбы с застарелым склерозом.
Да-да! Именно табурет! Фантомас вспомнил этот голос и интонации, и Неаполь 1923 года, налет на банк Оливетти. Сколько же лет прошло?
-Do figa, -подумал он по-французски и умно посмотрел в даль.
-А ты сильно изменился, Джузеппе,- добавил он вслух, осматривая бывшего друга и подельника с явным неодобрением. В тот день, когда Фантомас коварно отправил его в цепкие лапы карабинеров, Джузеппе выглядел значительно солиднее  и крупнее. Он явно обмельчал и оскотинился с годами.
-Узнал таки, -довольно хрюкнул чернобокий Джузеппе и сожрал остаток сигары совершенно некультурным свинским образом. Впрочем, дело обошлось без ожогов и надсадной нескончаемой икоты.
-Так, а что собственно ты хотел, -начал было Fantomas, но черный поросенок уже сжимал в копытцах два крупнокалиберных кольта. Все пояснения свелись к краткому пиренейскому минимуму.
-Вендетта! –страшно хрюкнуло маленькое животное и выстрелы прокатились по комнате.
5-й, 6-й, 7-й… Так как Фантомас не был бухгалтером, то на 7-м выстреле  сбился со счета и это так его расстроило, что он упал в обморок вместе с пулеметом. Маленькая  зеленая елочка в редких красных шариках смотрела на него без тени сочувствия.
Fantomas очнулся лишь под утро. Самочувствие его было совершенно злодейским.
В комнате не пахло уже ни праздником, ни порохом, ни зарвавшимся пиренейским поросенком. Стало быть привиделось? Хотя край проклятой барабасовой бороды набился в рот. Накладная борода была сорвана с присущим к случаю отвращением.
Фантомас встал, отряхнулся с тщательностью бывалого человека, на которого никто не смотрит и откупорил бутылочку "Советского шампанского", которое в Париже по ряду уважительных причин невозможно купить ни за какие деньги.
Fantomas с жадностью старого алкоголика осушил два бокала подряд и тут же обнаружил течь. 14 дырочек в его халате. Чрез них шампанское текло прямо на пол, ехидно пузырясь.
-Чертов Джузеппе! –пробурчал Фантомас, проклиная меткость давнего приятеля.  Нитку в иголку он продел далеко не сразу –руки дрожали после вчерашнего, кремлевские куранты били прямо внутри головы, несколько раз Fantomas пришил халат к самому себе, пришлось отпарывать и начинать по новой. И после нескольких часов чудовищных мучений заделал все пробоины. Третий фужер шампанского не вытек наружу и жизнь снова стала прекрасна. Все же хорошо, что Джузеппе имел пристрастие к разрывным пулям. Обычные прошли бы насквозь, а штопать самого себя со спины даже на трезвую голову бывает жутко неудобно.
Эта мысль развеселила Фантомаса и он обрел привычный оптимизм. И выглянул в окошко. Там вёл  победное наступление год кошачьего кролика. Поэтому кролики отчаянно мяучили, а коты меланхолично грызли морковки, и тут же на улице шили из кроликов шапки и продавали их со скидкой всем желающим. Шла нормальная животная жизнь.