Чувствуя что-то

«Чувствуя что-то»

Бутылки шампанского стояли на столе между салатов, тарелок, вилок, рюмок... Водка выстроилась на подоконнике, во всю его длину. Нарядные девушки разместились вокруг стола на диване, стульях и табуретках. Молодые люди с гитарами ходили из кухни в комнату, наливали из разных бутылок в бокалы и фужеры, громко кричали, курили, ощущая себя уверенно, весело. Девушки тоже курили, смеялись, подставляли рюмки, чокались, болтали между собою, переключали телевизор с программы на программу. Все программы были праздничные, музыкальные, дикторы и артисты улыбались, поздравляли друг друга, зрителей. На кухне, в комнате, в другой комнате собирались разные компании, которые менялись местами, людьми, бутылками, сигаретами. На кухне пели песни, пили водку, встречали новых гостей. В комнате смотрели телевизор, доедали салаты, звонили по телефону. В другой комнате погасили свет и оставляли там тех, кого уже не держали ноги... иногда темнотой этой комнаты пользовался какой-нибудь молодой человек, и приставал к какой-нибудь девушке. Девушка соглашалась только на поцелуй, а потом сразу убегала, присоединяясь к какой-нибудь компании. В песнях было много слов о любви, снах, дожде, весне, похмелье, улицах... окурков уже набралось так много, что уже не вмещаясь в пепельницу, они валились на стол. На полу усаживались те, кому не хватило места за праздничным столом, или те, кто хотел расположиться более удобно. К ним подсаживались, им протягивали рюмки и они пили без закуски, и, если рядом подсаживалась какая-нибудь девушка, с ней сразу же целовались обожжёнными спиртом губами. Хотелось ещё большего веселья, действия. Кто-то пытался танцевать, кто-то мазал лицо разноцветными красками, кто-то пил водку из фужеров, кто-то искал девушек в комнате с выключенным светом, кто-то уже спал. Телевизор работал всю ночь. Шампанское закончилось, но ряды водки на подоконнике почему-то не кончались. То один, то другой гитарист боролся с гитарой, пытаясь добиться от неё хоть какого-нибудь строя, но желающих петь всё прибывало, и гитара играла уже почти сама. Приходили новые гости, приносили зачем-то коньяк. Все лица были возбуждены и красны или от мороза на улице, или от толкотни в квартире. Кто-то уже по-тихому одевался. Подошла пора, когда нужно было собираться. Будили уснувших, наливали друг другу «на шаг ноги», искали одежду, играли прощальные вальсы. Девушки были готовы идти хоть на край света. Молодые люди это понимали и пытались отыскать метро. На улице, несмотря на ужасный холод, стало ещё свободнее, ещё веселей – обнимались, бегали, кидались снегом. Прямо на морозе прикладывались к горлышку бутылки и согревались, испуская крики радости каждую минуту. У только что открывшегося метро оказалось, что по пути компания сильно сократилась. Оставшиеся стали разъезжаться в разные стороны. Только небольшая кучка друзей ехала куда-то по тёмному туннелю, кричала на весь вагон и не давала угаснуть огню праздника.
На следующий день все искали друг друга по телефонам, обещая встретиться, и, уже много позже, звонили из других городов, приезжали в гости и проводили время вместе, почувствовав в ту новогоднюю ночь что-то друг к другу.