Вскрывались вены уходящей ночи на рассвете

Вскрывались вены уходящей ночи на рассвете,
И растекалась кровь по белой прОстыни небес.
Седеющий туман плясал на луговом паркете,
Накрыв своей фатой у речки, изумрудный лес.
Сетчатка паутин, дрожа, в астральном теле утра,
Забыв ночной кошмар любви мохнатых пауков,
От первого луча, купалась в блёстках перламутра,
Вновь, приглашая в лоно сети, глупых мотыльков.
Как заклинанье, разносился эхом шепот ветра,
Пьянящий воздух содрогала виртуозность нот,
И горькая полынь, играя в зелени абсЕнта,
Отравой пряной угощала солнечный восход.
Исток  рыдал среди камней кристальными слезами
И ускользал, как тень змеи, сверкая чешуей,
А на щеках дорог – лишь пыль, что втоптана веками.
Да, шрамы от нагих корней, умывшихся росой.
Кривились зеркала озёр ухмылкой отраженья,
Где в джунглях облаков рассветный луч блуждал.
Стыдливость Утра растворялась в нежности мгновенья,
И пробуждалась жизнь под соловьиный мадригал.