Житие Матвея Ивановича

       (Старожилам Владивостока - вольным стихом)

=1=
Он не видывал полюса,
И экватора тоже,
Но, как ракушечник, пориста
По-моряцки загрубевшая кожа.

Грудь его под рубашкой
Обтянута тельняшкой,
А черноту его волос
Отбелила соль.

Нам чудится, что пылью далёких странствий
Покрыты его сапоги!
...А у Матвея Ивановича
Нет одной ноги.

Поскольку трудно бродить безногому
По кручам нашего города,
То и сидел он обычно дома,
Курил махорку.

Зимой по крышам снег рыщет,
Летом под жестью крыш - зной.
Жил он в комнатушке под крышей,
Вдвоём с женой.

Сбежавшие с лекций,
Мы к нему приходили.
Он закуривал наш "Север"
И рассказывал были.

Как от былей бы небылью
Или сказкой ни пахло,
Сомнений у нас не было,
Что всё это - правда.

Нам нравилось с ним фантастически плыть
Меж материками.
Но была у него одна быль -
В гладь души камень...

=2=
Революция разбередила
Муравейник России.
Он ушёл за её пределы,
Молодой да сильный.

Не потому, что имел немало
(Небогат был он),
А потому, что ему казалось -
Висит над обрывом.

Идеи, платформы, классы - бредни!
Быть сыном природы - высочайший сан!
Втайне себя он считал последним
Из чистокровнейших россиян.

Но страна, по которой не раз бродил,
Трепыхалась, впутавшись ярости в сети.
За границу ушёл он один,
Ни с кем не советуясь.

Один по Китаю шарахался,
За жратву лез из кожи,
Под Шанхаем, в чужой фанзе,
Гнал спирт из картошки.

...Разливает по стаканам
Из бутылки зелёной:
- Пейте, хлопцы, та самая -
Горючие слёзы...

Я всё о том же, о том:
Хлебнув её через силу,
Долго китайцы потом
Поминали Россию!

А я всё о том же, о том:
Пил, не пьянея.
Хотя бы обожжённым ртом
Быть с Россией, с нею!

За полночь и под утро,
Под храп хозяев на кане,
Россия мне чудилась
В каждом полном стакане.

Я глотал остервенело
И глядел остекленело,
Долго выдержать не смог -
По России, братцы, занемог!

=3=
Человеку без нации,
Куда ж мне идти?
Китай - Индия - Турция - Франция -
Мои пути.

Как тесто, меня месили
Сомнения кулаки.
Россия, Россия,
Пути к тебе далеки!

Где-то в белой метели
Есть домик - худые ставни.
Ждать там меня не хотели,
Ждать там меня не устали.

А я, заросший, в чужом порту
Таскал тяжести,
И был труд мой в поту -
Самой большой важности.

Надо мной смеялись парни:
- Что с тобой? Спешишь на плаху?
- Копишь деньги на билет?
Так считай, что тебя уже нет!

- Обзывай меня хоть стервой,
Но Москва слезам не верит.
Плюнь, забудь родимый дом!
Где работа - там живём!

Так я билета и не купил -
Недостало душевной силы.
Всё до копейки пропИл
По кабакам за Россию.

И если бы спьяну однажды не влез
Под брезент в трюме -
Я бы не сидел сейчас здесь.
Страшно даже подумать...

А как меня родина встретила?
Лагерем на Колыме.
Жил я в российских пределах,
А жил как будто вне.

Я в праздник люблю Россию,
Когда, победно трубя,
Вся её мощь и сила
Флагами льётся в тебя.

Но я хорошо знаю:
Ей так хочется, чтоб
И в будни несли её знамя,
Как первую любовь!

Как же быть нам, отчаявшимся!
Душу ведь ничем не убьёшь.
Мы много молчали,
Всех дум - не переберёшь.

Стиснув зубы и твёрдо зная -
Из России не побегу -
Строил я улицу Сталина,
Кирпич в снегу.

Окна, двери,
В три этажа домА.
А в сорок первом
Грянула война...

=4=
Когда заревели вокзалы
К дальним походам,
И нам, виновным, дали право
Умереть за Родину.

У нас в теплушках душный запах,
Наш состав идёт на запад,
Темнота, хоть волком вой,
На площадке - часовой.

Фронт. Окопы. Дыма тень.
В кольце врага - на третий день.
Сзади, спереди - враги.
Спаси, Россия, помоги!

...Мы убегали бежали
к цепи колючих огней
мы затихали дрожали
так и не встретившись с ней
прятались во чисто поле
под восходящей луной...

Как мы боялись, до боли,
Этих предательских снов!

Чтобы навек не уснули
Там, где спасенья мы ждём -
Плещут по брустверу пули
Горизонтальным дождём...

Три дня мы бились с ними
Прикладом и штыком,
Нас пулями клонило,
Как травы ветерком.

Сложили мы патроны
В последний грузовик,
Уже хотели трогать
По лесу, напрямик.

Но вовремя команда
По радио пришла,
И мы стоять остались
Насмерть, дотла.

Нас вёл в бои беспечный
Отчаянья восторг.
Терять нам было нечего,
Разве что позор.

И, в рукопашной битые,
По-русски, взашей,
Немцы откатились
От яростных траншей...

=5=
Товарищей погибших мы
Зарыли в глубь могил.
Легли у обелиска
Цветы горячих гильз.

На степь вокруг пожарища
Ложилась сажей тень.
Великому побоищу
Пришёл последний день.

На берег больше мёртвых
Не выбросит волной,
И вражьих самолётов
Не будет надо мной.

В окопах и воронках,
В ограде из огня,
Война меня не тронула,
Не тронула меня.

И чище стал, и чаще
Я стал на склоне дней
К России обращаться,
Как к совести своей.

Она повсюду с нами,
Она всегда живА.
Вы думаете, знаю,
Что это всё - слова, слова...

А я многое вынес и вЫносил -
Чужбина, лагерь, война.
Не зря до сих пор Россия
Ранами моими больна!...

=6= 
Он весёлое ещё рассказывал,
Седой старик,
Словно вину заглаживал
За рванувшийся было крик.

И мы отправлялись с рассказом плыть
Меж материками.
Но самая первая его быль -
В тишь души камень.

Теперь старика уже нет -
Умер, как у скал прибой,
Никому не доставив ни бед,
Ни хлопот собой.

А мы, взволнованные, живём,
И, будь то днём или глядя нА ночь,
Всегда первый стакан пьём
За Матвея Ивановича.

А наутро нас снова толкает в бока
Жизнь, как маятник,
И плывут над землёй облака -
Матвею Ивановичу памятник...

1967/2010