От судьбы не спрячешься

                Счастье постоянно рядом, но приходит неожиданно.
                ................................................


             Не любил он эту собачку.  Ну не нравилась она ему  - и всё! 
        Гладкая, рыже-красного окраса, шерсть выглядела прилизанно и этим, напоминая крысиную породу, вызывала брезгливость.
        В холодную пору года шерсть не грела животное, и хозяйке приходилось напяливать на собачку немыслимую по форме и цвету жилетку, а на собачьи ноги надевать кожаные на меху чулочки.

        Мрак! Зрелище не для слабонервных обывателей.

       Голову этой кикиморы с большими стоячими ушами (это про собачку)  поверх остренькой мордочки украшали величиной со сливу выпученные глаза, а зад заканчивался облезлым хвостом.

       Но и это ещё не всё! Существо, своим видом оскорбляющее всю благородную собачью породу, было невероятно злобным и язвительно громкоголосым.
       С противным захлёбывающимся дискантовым лаем, собачка бросалась на всё, что двигалось рядом в пределах видимости: на птиц, людей, кошек и других собак.

       Нет, не зря немцы прозвали эту породу «пинчер» - тот, кто кусается! И назначение её - охотник на крыс – она оправдывала. Только эта собачка видела крысами всё шевелящееся вокруг.

       При этом, с необычной для своего малогабаритного организма силой, собачка таскала свою хозяйку на длинном поводке от столба к мальчишке с мячом, от велосипедиста к дереву с шипящей кошкой.
       Причём таскала хозяйку напрямик – через кусты и клумбы, пересекая по диагонали, размеченные асфальтовыми дорожками зелёные зоны.



       Но женщина, привязанная к другому концу поводка, ему нравилась.
       Очень! И объяснить себе этот факт он не мог.

       Ему нравилось смотреть, как она, нелепо размахивая свободной рукой, балансирует на краю клумбы, стараясь не затоптать цветы.
       Как она высоко вскидывает ноги в зарослях барбариса, чтобы сохранить в целости колготки. Он просто балдел, наблюдая, как ловко у неё получалось на бегу снимать зацепившуюся за ветку дерева сумочку, и при этом удерживать на лице непринуждённую счастливую улыбку.

       Однажды, случайно увидев эту женщину с собачкой, он стал ходить в парк каждый день после работы.  Нет, не для того, чтобы видеть нелепый цирк без шапито с преодолением барьеров на пересечённой местности; и не для того, чтобы дополнить свой вечерний моцион лишней прогулкой.

       Ему просто нравилось смотреть издалека, как она в расстегнутом легком плащике почти не касаясь земли, плывёт над  асфальтированной дорожкой, укрытой осенним золотом и своей кукольной фигуркой Барби удачно дополняет красоту уходящего лета.
       Светло-русые волосы, изящно схваченные заколкой в «конский хвост», развевались от ещё теплого ветра манящим флагом, а невозможно-серые глаза, с чуть-чуть восточным косым разрезом век, сияли неразгаданной загадкой. 
       Когда она небрежно бросала взгляд на встречных мужчин, черные ресницы-бабочки вздрагивали, готовые сорваться с уютных мест из-под аккуратных тоненьких бровей, но тут же по приказу хозяйки успокаивались на привычном месте. И только уголки рта, шевельнувшись то ли в улыбке, то ли в усмешке, выдавали её мимолетный интерес к проходящему мимо  объекту.

       Много вечеров подряд они гуляли вдвоем – женщина и собачка. Тайна их вечерних прогулок без мужчины – фаньастически необъяснима.
       Такая милая, солнечная, эффектная, симпатичная, поразительная, лучезарная, удивительная женщина – и без кавалера!  Загадка природы.
       А он каждый день не уставал придумывать для неё новые эпитеты.



       Как-то он попытался приблизиться к ней. Проложил свой маршрут так, чтобы их пути пересеклись.

       Собачка с ожесточённой отвагой бросилась обрывать ему шнурки,  хватала за брючины, с мерзким желанием вырвать клок ткани.
       Отскакивая и нападая, собачка заливалась таким  отвратительно-громким лаем, что  его «здравствуйте» она не услышала.

       Он стоял с чокнутым видом, не зная, как отреагировать на эту звериную ревность. Она со смущением напрягала усилия, чтобы оттащить злобное существо от мужчины. А собачка вопила на весь парк, распугивая всё живое в округе.
       Ну, полная «франшиза»!

       Конечно, он мог футбольным ударом загнать это, захлёбывающееся в ярости, чудо  в «девятку» между двух берёз, но вместо этого, освободив штанину от захвата собачкиных зубов, промямлил «извините» и, возненавидев всех собак и кошек заодно, ретировался скорым шагом в глубину лесопосадки.

       Следующим вечером, тоскливо размышляя о перспективах знакомства с ней, он опять шёл за ними на безопасном расстоянии, заданном весёлой собачкой.
       Время от времени она оглядывалась и убеждалась в его присутствии. Ему даже показалось, что она призывающее махнула рукой, и он ускорил шаг, но собачка рванула поводок в сторону, и ей пришлось обернуться.
       Он увидел сконфуженную улыбку, и не захотел рисковать брюками.



       Из-за своей «подружки» она гуляла в малолюдных местах парка и старалась выбирать дорожки свободные от детского гомона, трёхколёсных велосипедов и бадминтона. И, конечно же, она видела, что он следует за ними везде, и ей нравилось такое сопровождение в кильватерном строе, но женщина ничего не предпринимала, чтобы изменить ситуацию.

       А он больше не мог жить без таких вечеров: без едва осязаемого волшебного запаха духов, смешанных ветром с осенними яркими ягодами рябины и бурыми шишечками туи, без шороха её плаща, без развевающихся на ветру волос.
       В шелест опадающих листьев осины мягко вписывался тихий звук её шагов, напоминая, что лето закончилось и впереди холодная зима.
 
       Кто её согреет? Плед? Собачка? Бокал вина у электрического камина? Он даже рискнул предложить ей свой фирменный пунш, который с мороза быстро разгоняет кровь и поднимает настроение. Он научился делать этот пунш в поездках по Северу и знал, что лучшего средства от простуды нет.

       «Рискнул предложить...» - вот куда занесла  фантазия.  Сказки. Чудеса.



       Мимо него, набирая скорость, проехал велосипедист в полной экипировке «фрирайдера» - шлём, очки, перчатки с обрезанными пальцами, панталоны в обтяжку  до колена, кроссовки.

       Он, когда-то в молодые годы, тоже изучал «Искусство езды на маунтинбайке», принимал участие в кросс-кантри и опытным взглядом сразу определил, что у «свободного ездока» экипировка вся фирменная, не из дешёвых подделок. Да и «маунтинбайк» - горный велосипед, не одну «штуку» в у.е. потянет.

       Дальше дорожка кончалась и начиналась зелёная зона. Все правильно! Гонять по асфальту на маунтинбайке не интересно. Тренируется парень, сейчас свернёт в посадки.

       Но парень, поравнявшись с женщиной, сорвал с её плеча сумочку,  ударил  ногой в бок так, что она, потеряв равновесие, упала на асфальт, и свернул в кусты. Собачка даже не успела среагировать.

       А фрирайдер прорывался сквозь заросли боярышника на параллельную дорожку.

       Он  несколькими прыжками сократил расстояние, на ходу прихватив в кустах толстый обломок сучка.  И когда велосипедист, набрав скорость, проезжал мимо, воткнул палку в спицы переднего колеса.

       Фрирайдер перелетел через руль и распластался на дорожке. Он подошел, несильно пнул грабителя в бок. Убедившись, что тот живой, подобрал сумочку и вернулся.

       Она сидела на камне и разминала ногу. Сквозь порванный чулок на колене сочилась кровь. Собачка испуганно скулила рядом и пыталась зализать рану.

       Он подал сумочку.
       - У вас духи есть?

       Она удивлённо распахнула глаза.
       - А вам зачем?

       Он показал свой носовой платок.
       - Надо продезинфицировать рану.


       Отодвинув собачку, он платком, смоченным в духах, осторожно протер разбитое колено и держал платок, пока не перестала сочиться кровь.


       Собачка спокойно сидела рядом и наблюдала за манипуляциями.


       - Идти сможете?
       - Попробую. Тут только кожа содралась. Спасибо вам!

       - Я вас провожу!
       - Нет, нет! Я в таком виде - плащ грязный, колготки порваны...

       - Тогда, тем более, я просто обязан проводить вас до дома.



       Через неделю в парке они гуляли  втроем, и собачка больше ни на кого не бросалась.

                *     *     *