Глава 9. 9 сентября. Москва...

9 сентября.
В себя мы пришли на верхушке пятиэтажного здания... в центре Москвы...
Сказать что мы с Шахом обалдели — значит ничего не сказать. Вид открывался совершенно сюрреалистичный. Заросшие буйной растительностью дома, неизвестные животные, живущие своей жизнью — мутанты скорее всего. Просто «Парк Юрского периода» какой-то!
Вот только Дрозду было не до этих постапокалиптических красот. Его левая нога ниже колена осталась в Каширском районе, и по неясным причинам отказалась переправиться с остальным телом в Москву. Я бы сказал, что отказалась категорически.
Оказав товарищу посильную медицинскую помощь, мы с Шахом решили осмотреться. Должны же мы знать, куда нас занесло!
- Но это же точно Москва?- спросил меня Шах. Впервые я слышал в его голосе явную неуверенность.
- Точно тебе говорю, она самая.

Мы сорвали с петель проржавевший насквозь люк, ведущий с крыши в подъезд. Я спрыгнул и сразу же включил тактический фонарь под цевьем автомата. В воздухе витала пылевая взвесь. Чертыхнувшись, рядом спрыгнул Шах.
- Зацепился лямкой рюкзака.- пояснил он.
- Давай зайдем в квартиру.
- Отличная мысль. Ломаем дверь. - он приготовился было с разбега вынести массивным плечом дверь, но я его остановил.
- Тихо!- сказал я.- Давай по возможности не будем шуметь.

Я достал штурмовой нож, и подойдя к двери, аккуратно вбил сверхпрочное лезвие между дверью и косяком в место расположение замка. И почувствовав сопротивление замковых штырей, резко дернул вверх и вниз. С неохотным, но всё-таки тихим скрежетом, дверь мы с Шахом отворили. Перед нами предстала убитая вусмерть двухкомнатная квартира. Я прошел по захламленному коридорчику, развернулся, заглянул в маленькую комнатку. Там стояла развалившаяся детская кровать, на полу лежали полуистлевшие синтетические детские игрушки. В большой обнаружился крепкий раскладной диванчик, по словам Шаха сделанный из хорошего дуба. В углу пылился системный блок компьютера. И вещи, вещи, вещи... в хаотическом порядке разбросанные по полу. Выпотрошенный сервант, в опустошенном нутре которого угадывались бренные остатки праздничной посуды. Маленький шкафчик, наверное секретер, буквально вывернутый наизнанку, обрывки бумаги, какие-то книжечки-брошюрки...
Иными словами — вот такая вот «мерзость запустения»...

- В спешке собирались.- я констатировал факт.
- Ну да.- согласился Шах.- Ты разве не в курсе, какая норма у них была? Стандарт! Два часа на сборы и семь кило полезного груза на рыло. А ведь туда надо было ещё впихнуть какой-никакой, но жратвы, иначе вообще — швах!
- А ты откуда знаешь? Наши районы же бросили, никого не увозили. Кроме чиновников, разумеется...
- Хех!- Шах коротко рассмеялся.- Ты же у нас интеллигентный человек, абы с кем не общаешься! А я сбежавших от эвакуации видел. Парочка психов на одном «свободном хуторе». Тут в большинстве «простых» районов была не эвакуация —  «депортация народов» в уменьшенном варианте.

Ладно,  с этим понятно всё. Думаю, ничего нового мы с тобой не увидим в этом доме. Давай выберемся на улицу, осмотримся в районе. Дрозд!- я вызвал Алексеича по рации.- Ты как там? В порядке? Отлично! Это... конечность в порядке? Добро. Мы с Шахом пока что недалеко, тебе ничего не надо? Да мы хотим пошарить в окрестностях, глядишь чего и найдем. Ха-ха-х! Ну ладно, до связи. Всё, Шах, пошли на улицу.

Мы покинули пределы квартиры и тихо спустились на четвертый этаж. И тут где-то совсем рядом что-то неведомое гулко ухнуло. Потом ещё раз, и ещё. И дом словно ожил. Откуда-то снизу полились голоса. Больше всего было похоже на хоровое пение сотни алкоголиков.
Переглянувшись, мы с Шахом буквально прилипли к стенам, и продолжили спуск вниз.
Часового я заметил первым. Тормознул Шаха, оповестил о часовом. «Гасить» - сказал по внутришлемной рации Шах.
Я спрыгнул вниз, Шах опустился рядом. Мы схватили часового и в один момент «вырубили». Уложили в угол. Аристарх молниеносно разрядил его старенький ПМ.

Третьего этажа, как такового, не существовала. Я подумал, что здание, наверное, держится буквально на «соплях», не иначе. Третий и второй этажи были почти объединены в одну огромную залу. В ней собралась толпа чумазых людей, вокруг небольшого возвышения. Видно было плохо, всё скрывалось в каком-то тумане. Мы с Шахом подобрались поближе.
На возвышении стоял огромный мужик, одетый в цветастые лохмотья. Он о чем-то толковал, и толпа поддерживала его одобрительным гулом. Мужик кому-то махнул рукой, и на возвышение по соседству с ним вывели пятерых человек. И практически моментально одному из них перерезали горло.
Твою мать! Людоедство! Я посмотрел на Шаха.
«Тихо. Пока без резкостей. Они тут все вооружены»- сказал я ему по рации.
«Ок.»- ответил он.

Мужик что-то прокричал, и прирезали второго пленника.
«У тебя термобарические остались?»- спросил я у Аристарха. Он кивнул. Я продолжил.- «Три выстрела — один по центру, два ближе к нам, я сниму вожака и накрою прилегающую к пленниками территорию. Понеслись».

Ох и навели мы шума среди любителей посмотреть на чужую смерть! Вожак схлопотал от меня три пули в лысую голову и картинно завалился назад. Я взбежал на кучу хлама, из которой торчали бетонные балки. Шах открыл огонь из подствольного гранатомета. В зале вспухли огненные цветки разрывов. А потом мы в два автомата хлестнули по безумной толпе. Спаренные магазины по сорок пять патрон в каждом опустели моментально, но на бетонному полу осталось лежать куча людей. Я перезарядил оружие, и мы с Шахом вычистили помещение. Я подбежал к пленникам. Шальной пулей убило еще одного. Я взрезал веревки и не глядя перекинул через плечо безвольное тело. Шах кого-то пристрелил, или добил, я не видел, и подхватил второго пленника. Тот был при сознании, и активно брыкался. Шах, не скупясь, двинул ему по затылку.

«Валим отсюда»- крикнул Шах.
Мы вылетели из зала как ошпаренные, с «телами» на плечах.
«На крышу!»- прохрипел я.

На крыше нас ждал Дрозд. Бинты намокли от крови, и лицо было бледным, как погребальный саван.
- Вы чего там учудили?- спросил он слабым голосом.

Шах бережно прислонил оглушенного «пленника» к покосившейся трубе. Потом молча достал тюбик пневмошприца и ничего не говоря, вколол что-то Алексеичу. Тот от этого пришел в бурный восторг и долго радостно матерился. Я снял шлем и посмотрев на Шаха, покрутил пальцем у виска.
- Ты аккуратней, у него сердце слабое.- сказал я чуть погодя.

Пленниками оказались мужик пенсионного вида и девушка вида изможденного. И если пенсионера оглоушил мой брательник, девушка была в глубоком обмороке.
Первым пришел в себя, как ни странно, старичок.

- О Господи, где я на этот раз?- возопил дяденька.
- По крайне мере, на ближайшие пять минут, в безопасности.- ответил я.
- Кто вы такие?
- Люди. Разумный вид не блохастых абизян.- это был Шах.
- Ха. Ха-ха...- похихикал дяденька.- А если серьезно?
- Ну-у... в таком разе первые путешественники по пространственной аномалии типа «Пузырь». Сами мы не местные, адреса не знаем, прописку потеряли.
- Ха. Хи-хи.- снова нервно подхихикнул дяденька.- А-а... я понял, вы с Севера!
- А на север у нас что?- спросил Аристарх.
- На севере здесь есть какой-то полис.- ответил я.
- Э-э... вы не с Севера? А откуда?- изумлению дяденьки не было предела.
- Ну... вы про каширский район слышали?- спросил я. Мужчина покачал отрицательно головой.-  Ну, у нас ещё электростанция ГРЭС-4, первенец плана ГОЭЛРО.
- О! А! Вспомнил! Двадцать девятый год! Первая очередь!- дяденьку «пробило» на воспоминания.
- Вот, видите, знаете же.- Шах отчего-то разулыбался.- А вы откуда?
- Южная Федерация!- он выжидательно посмотрел на нас.- Скажите, а-а... эти... они не вернутся, нет?
- Да, кстати, что это за дикари?- поинтересовался я.
- О! А!- мужика передернуло.- Они... они выродки-и! Нелюди-и! Это...- он взял себя в руки.- опустившиеся асоциальные элементы. Явно сумасшедшие. Поклоняются культу Жертвенной Крови. Вампиропоклонники. Люди, ушедшие от суровой реальности в иллюзорный нездоровый мир. Но лидер! Лидер у них абсолютно психически здоровый выродок. Они пытают и заживо едят людей.

Тут в себя пришла девушка. Она застонала и открыла глаза. Повернула голову, увидела мужчину, улыбнулась, закашлялась. Я снял с пояса флягу и принялся поить несчастную. Она улыбнулась. Я посмотрел на неё. Немного симпатичная, чуток угловатая, бледная и хрупкая особа.

- Нам нужно сейчас куда нибудь деться.- сказал Дрозд.- Не самое лучшее место для болтовни.
- Э-э... а может, к нам?- предложил «спасенный».
- Вас, уважаемый, как зовут?- спросил я.
- Дмитрий Романович.
- Отлично, Дмитрий Романович. Куда к вам?
- В Южную Федерацию.
- И что нас там ждет?
- Благодарность за наше спасение, укрытие, работа если хотите. Да мало ли что, вы, как я погляжу, перспективные люди.
- А вы, как погляжу я, администратор.
- Да, именно так. Мы разбиты на несколько поселений. Я живу в одном из них. И участвую в его жизни, на высоком уровне, знаете ли. Правда вот,- он встал и присел на парапет,- ехал в Центр, охраны нет.  Вот, попали в засаду.
Печально. Вот только как мы пойдем?- усомнился я.- пять человек, двое из которых небоеспособны, ещё один не транспортабелен. Куда мы такими темпами?
- У вас есть телефон?- поинтересовался Романович.

- Я протянул ему аппарат дальней связи.

- Знакомый аппарат!- Романович что-то поколдовал с настройками. М-да, умный мужик!- Алло! Говорит Керин. Да, живой. Где нахожусь? Да слышно плохо!

Он ещё минут пять орал в трубку. Потом вздохнул, посмотрел на нас.
- Увы, «Картонку» за нами не пришлют. Опасно. Но вот ребята обещали придти.
- Что за парни?
- Жители нашего полиса. Всё как у людей. Выживаем как можем. Не то что эти милитаристы с юга. Давайте их подождем.

Выхода у нас не было. Были бы мы втроем, ещё куда ни шло, но вот впятером. В два ствола мы с Шахом не могли обеспечить безопасность всем, в этом буйном районе.  Как сказала Оксана, мы находились возле станции метро Академическая, оплота Жертвенной Крови. Вообще, метро, как я понял из слов этой тихой девушки, стало местом обитания всякой швали. Если не считать некоторое количество станций полисов. Ну честное слово, просто-напросто привет товарищу Глуховскому.
Мы решили подождать. Укрылись в служебном помещении, в маленькой, десять на пять метров кирпичной комнате, в которой когда-то хранилось имущество Товарищества Собственников Жилья, или попросту жилконторы. Наблюдать за окрестностями пошел Шах — медленно курсировать по всей крыше. Контроль люка взял на себя я. Раз в пол часа мы с братцем менялись.
Проблемы возникли через четыре часа после «знакомства» с сектантами и их пленниками. Группа из двадцати человек, в бронниках, закрытых шлемах и с «калашами» в руках. На крыше как раз был я.

"Black alert!" - передал я Шаху тревожное сообщение. Поймал в прицел один силуэт и максимально приблизил. Капли крови. Аккуратно вышитые багровые капли.

Автомат в моих руках тихо сплюнул две короткие очереди. Двое упали. Я сменил позицию. Метнулся через двадцать метров. В кирпичной стенке встречались небольшие, в полтора — два кирпичика оконца. Вполне достаточно, чтобы высунуть автоматный ствол.    Что и было сделано. Ещё двое отправились на тот свет. Третий задергался на потрескавшемся асфальте. И хотя я делал всё быстро, четко и по возможности незаметно, меня, что называется - «запалили». Ну и квалификация у парней! Я поневоле проникся уважением, чисто техническим, к своим новоявленным супостатам. Очередные кандидаты на олицетворение «старухи с косой» для моей скромной персоны. А вот хрен вам! Предпочитаю помереть естественной смертью. Тихо, во сне, в обнимку со скомканным одеялом.

Я выстрелил из подствольника. По кирпичу застучали пули. Я скинул вниз гранаты, с максимально возможным размахом. Слева мелькнул Шах. Его безгильзовая «немка» выдавала короткие четырехтактные очереди. Мы перемещались вдоль края дома, сдерживая натиск сектантов. Понеся первые потери, неприятель резко поумнел, больше не подставлялся, прикрывал друг друга, и вообще отказывался умирать. Однако, мы с Аристархом имели на этот счет кардинально противоположное мнение. Добрав из подсумка последние подствольные гранаты «аэрозольного» действия. До жути неприятные штуки, скажу я. Даже такой сверх защищенный костюм, как у мня или Аристарха, можно выбрасывать, если попадаешь в зону поражения. А сектанты были менее защищенны. На том, что называется, и погорели.
Последних недоумков добивали штыками в подъезде. Наступив на голову берцем, и — короткий, но беспощадный удар в горло. Чем хорош мой ствол — штык-нож крепится так, что даже наличие глушителя нисколько не мешает...

Спустя час пришли и бойцы из Южной Федерации. Уважительно покивав на наши костюмы, они соорудили носилки для Дрозда, и мы выдвинулись в путь.

Мы пошли дворами, и... я не узнал бывшую Первопрестольную... Масть честная — это был не просто другой город, это была другая физическая и ментальная реальность...  Покрытые салатового цвета плесенью дома, асфальт, устланный мхом, деревья, ветви которых переплелись в причудливый шатер. И — никакого намека на осень. А у нас уже потихоньку «унылая, пора!». И никакого очарования для очей. В этих же местах абсолютно другой коленкор. Другая, можно сказать, фауна и флора. Я шел и вертел головой по сторонам, забыв о подстерегавшей на каждом шагу опасности. Потому что постапоклиптическая Москва, по крайней мере в этом районе была красива. Город-сад. Хотя, если бы строители тридцатых годов двадцатого века узнали, каким способом воплотился в жизнь их лозунг про этот самый город-сад, сами бы поубивались с горя, не дожидаясь приезда дружелюбно-общительных парней из НКВД. Вот.

В наушниках шлема захрипел знакомый голос. Шах как-то кособоко переставлял ноги и шумно дышал. Я не церемонясь содрал с него его шлем. Лицо Аристарха раскраснелось, глаза были навыкате. Он посмотрел на меня, и его глаза обрели осмысленное выражение.
Это. Меня опять «взяло».- и он грустно уставился себе под ноги.

У Шаха имелось застарелое ранение. Ещё 19-го года. Пуля была дрянная, не факт, но может быть что отравленная, попала плохо, извлекалась ещё хуже, заживала вообще отвратительно. И временами его «вставляло» - нужно было сутки-другие отлежаться.

- Эва, народ!- окликнул я безымянных бойцов Северной Конфедерации. Они оглянулись.
Привал! Десять минут.- просипел Шах. Его лицо наливалось пунцовой краской. Мы зашли в какой-то подъезд. Шах сел на лестницу и спиной привалился к ступеням. Я сделал ему стимулирующий укол, и ему полегчало.

Скрипел зубами Дрозд. Ему тоже было больно. И в довершение всего — и я почувствовал недомогание. Несомненно, всему виною было путешествие в аномалии. Добром такие вещи не проходят.
Я ощутил покалывание в легких, сердечную боль, болезненный стук в висках. Однако мне удалось взять себя в руки, и вроде бы стало чуть легче.
- Ну-у...- вопросительно протянул один конфедерат,- мы ещё долго тут сидеть будем?
- У тя шо, трубы горят, с-сынок?- не сказал, а почти что прорычал Дрозд.- Давай я тебе ногу оторву, а потом отправлю на штурмовую полосу, а?!
- Всё-всё, папаша, вопрос снят!- примирительно отступился парень.

До  жилища мы добрались поздним вечером. Здесь, по крайней мере в этом микрополисе, была иная концепция обороны. Здесь не было никакого периметра, по крайней мере такого, как в Четверке, Админке, или самом Металлолитейном. Стояло несколько бетонных ДОТов, пара из них были сделаны кое-как и в явной спешке.
Нас встретили новые бойцы и сразу же взяли в кольцо, отдельно от Романовича с Ниной. Оно и понятно. Хотя, лично меня это не сильно заботило. Сейчас больше всего хотелось лечь и лежать, чтобы никто не звал куда-то, не требовал чего-то сделать...
Моя мечта воплотилась в самом прямом смысле этого слова. Даже не разоружив нас, нам отвели некую комнату, где мы с Шахом и устроились спать.