Триптих Белый демон

Шелестело брильянтом святое перо,
Будто снег о стекло, взору звезды даря,
Белый демон припас его для похорон,
Нескучает колонна бездомных бродяг.

Много их на земле, менестрели, купцы,
Пилигримы и хиппи, бомжи и волхвы,
Так внимают губой, пусть святые сосцы
Им подарят бальзам - сок высокой травы.

Луг пахуч у реки, вкус не знает границ,
Пунш веселый готов, свита близ корабля,
Там красавица – мать мановеньем ресниц
Привела на престол сына и короля.

Тот король высших благ - Белый демон и он
Уронивший перо на стекло ваших глаз,
Потому зреет музыка для похорон,
Что ж помывка, белье, королевский указ.

Мира вашей душе, что так скоро взойдет
В мир иной, где рассудит высокий, но суд!
И повянет трава, чист брильянтовый лёд,
А внизу на Земле простирается блуд.

Белый демон на память уронит цветок,
Заискрится брильянтом печальной душе
И закроет её навсегда на замок,
Не вскрывать! - непечатает служка – клише.

Не вскрывать, тёмен замок, а за тишиной
Непременно покой, вечность - правила ей,
Поползут тихо кадры немого кино,
Взвод угрюмых слонов и веселых коней.

Белый демон не спит, его жизнь - полумрак,
Время – время, опять неуклонно к пяти,
Его мать, она - бог, что захожий батрак,
Наставляет его для святого пути.

И опять на замок, на замок, на замок!
Укрываются души на все времена,
Пилигримы бредут, ожидая свой срок,
Где немолчна молитвы святая струна,
Там, где вас ожидает не женщина – Бог.

Сшонэ 090110

Этот мох так похож на бредущих гусей,
Что подняли свой рог до вершины Луны,
Этот мох превознёс вечно-сущий Кащей,
Что ревниво хранит жезл великой страны.

Мох ли пух на просторах кровавой страны?
В той стране непрерывны и ложь, и обман,
А в пустых закромах, что всегда неполны,
Спрятан добрый железный пружинный капкан.

Мох ли верил в свободу? её - вашу мать,
Сохранял в рукаве окрапляющий туз,
Потому капитан не спешит козырять,
Потому не везёт всем обещанный груз.

Этот груз обещал необычный жилец,
Этот груз обещал Белый демон и он
До сих пор чей-то брат, а кому-то отец,
А кому-то и память войны - патефон.

Помню, помню, отец, твой трофейный орган,
В нём утесовский голос игриво протёк
Между складками кож спит угрюмо наган,
С ним отец - прежде Виктор, а в прошлом Витек.

Поднимал и стрелял, чьи-то влажные рты
Не могли отвечть, в спины пули легли,
И загрыты глаза, и глазницы пусты
Моей матери милой и верной Земли.

Отмирающий мох - это просто нарост,
Штукатурный намёт  на изломе времён,
Где - то есть человек, он весомей и прост,
Он предтеча не веры, а новых племен.

Я потом возложу свой последний венок -
Белый мох, белый дым уже бывшей страны,
Пусть всегда будет счастье, а белый дымок
Только память былой и ненужной войны.

Сшонэ 251110

Я тебе говорю, ты конечно же черт,
Впрессовавши в эзот уйму белых костей,
Безобразно убог, фанатично уперт,
При тебе демона для приемки гостей.

При тебе демона для уборки палат,
Для защиты границ, чтобы буйный народ,
Похмелившись, потом благодушен и рад,
Повстречал хлебом - солью у красных ворот.

Я тебе говорю, - помолись, не ходи
До границ белых пастбищ, пусть там эдельвейс,
Словно сердце холодное бьётся в груди,
Что набитый бумажник и паяный кейс.

Сохрани белизну и святой чистоту,
Охрани от наветов и еденых шпрот,
Получи же урок, птиц не бей на лету,
Не лови белых рыб, заплывающих в грот.

Белый демон, зачем ты вчера не успел
Окроваленных мантий оставить следы,
Чтоб народ не узнал, кто-то вовсе не цел,
Он покоцан чудовищно от бороды?!

Белый демон, атлант - это просто народ,
Так зачем возвышаешь величье шестых?
И гниющие мысли забили эзот,
Будто те артефакты, что ждут понятых.

Белый демон, атлант, он отнюдь не велик,
Саркофагом ему - средиземная гладь,
Ты и сам не рядись и сними свой парик,
И возьми свой кошель, и конечно же трать.

Белый демон, отдай всю былую молву,
Не ведись на неё и объедки стола
Демонята дожрут, а доплавят халву
Вавилонские башни, нет коим числа.

И развалишься сам! что ты строишь себе?
Белых слов белый дым иллюзорен и сир
И народ по тебе - горемычный плебей
Восхотел под себя подчинить белый мир.

Ты пойми же, дурак, всё движенье гротеск
По серющим камням, по вчера мостовой,
Что всегда приведёт под зияющий блеск,
В серый город - барак, где владыка конвой.

Возьми руку мою и не бей от плеча,
Пусть я малость не мыт, а льняные патлы
Это струи богов, что всегда при свечах,
Потому наливай, но почисти котлы.

Я сварю тебе плов, им потом угостишь
И своих неуёмных за жизнь демонят,
И от горькой судьбы поневоле скостишь
Затхлость черных кругов, образующих ад.

Сшонэ 041210