Робер Деснос. Из цикла -К таинственной-

Робер Деснос (Robert Desnos, 1900-1945) – французский поэт-сюрреалист.

Переводы Н. Лебедевой и М. Яснова (из книги «Поэзия французского сюрреализма». СПб. «Амфора», 2003).

================================================

ТЫ СТОЛЬКО МНЕ СНИЛАСЬ

  Ты столько мне снилась, что стала совсем нереальной.
  Так осталось ли время, чтоб коснуться горячего тела,
поцеловать эти губы, рождающие нежный голос?
  Ты столько мне снилась, что давно мои руки привыкли
обнимать твою тень и, наверное, не подчинились бы
очертаниям милого тела.
  Если б то, что влечет неотступно меня столько дней,
столько лет, обрело вдруг реальность, сам я стал бы,
наверное, тенью.
  Как весы эти зыбки!
  Ты столько мне снилась, что, наверное, времени не
осталось, чтоб проснуться, я сплю наяву, а вокруг лишь
подобия жизни, любви и тебя, о единственная - не
коснуться мне, знаю, лица твоего, твоих губ, хоть так
просто коснуться первых встречных губ и лица.
  Ты столько мне снилась, я столько ходил, разговаривал,
спал с твоей тенью, что осталось мне только быть тенью
в этом мире теней и по солнечным вечным часам твоей
жизни бродить с упоеньем.


ПРОСТРАНСТВА СНА

  Там, в ночи, есть, я знаю, все семь чудес света, там есть вечность, отчаяние и чародейство.
  Там на ощупь бродят в дебрях наших фантазий обитатели старых сказок.
  Там есть ты.
  Там, в ночи, - след прохожего и убийцы, свет фонарика и фонаря.
  Там есть ты.
  Там, в ночи, - уходящие вдаль поезда, миражи всех полуденных стран, умирание сумерек и зарожденье зари.
  Там есть ты.
  Фортепьянный мотив, чей-то голос.
  Там скрип двери и бой часов.
  И не только мир явный - люди, вещи и звуки.
  Но и я - тот, кто гонится вечно за мною самим и меня обгоняет.
  Там есть ты, принесенная в жертву. Ты, которую жду.
  Там видения дивные возникают из снов.
  Лишь закрою глаза, феерические фейерверки вокруг зацветают и вновь отцветают.
  Там, в ночи, простираются области, где я властвую.
  Там есть ты, о лазутчица чудная.
  Осязаемая душа пространства.
  Свет созвездий незатухающий, петуха двухтысячелетнее пение, крик павлина в садах пламенеющей страсти.
  В полумраке пальцы сцепленные, скрип колес на дорогах оцепенелых.
  Там есть ты, такая знакомая - та, о ком знаю так мало я.
  Та, что в снах упорно угадывается и упрямо не появляется.
  Наяву и во сне неуловимая.
  Ты, которую присвоил я властью своего желания, ты, чье лицо к моему приближается, только если глаза закрою.
  Ты, вопреки риторике. Там, где прилив на отмели умирает, там, где ворон кружит в руинах, там, где лес под солнцем свинцовым.
  Ты, суть снов моих. Смута ума. Ты, перчатку мне оставляющая, когда руку твою целую.
  Там, в ночи, - колыхание звезд, океанов, лесов, городов, трав, дыхание неисчислимых существ.
  Там, в ночи, - чудеса все на свете. Там со мною не ангел-хранитель, там сон - мой спаситель.
  Там, в ночи, неизменно есть ты.
  И в ночи, и в сиянии дня.


КАК ПАЛЬЦЫ В МГНОВЕНИЕ СМЕРТИ

  Как пальцы в мгновение смерти разжимаются, словно
лучи заходящего солнца, так разлетаются в разные стороны
твои взоры.
  И времени нет, уже времени нет, может быть, чтоб
увидеть меня,
  Но лист, опадая, и колесо, вращаясь,
  Скажут тебе: ничто в этом мире не вечно,
  Кроме любви,
  Мне так хочется в это поверить.
  Яркий цвет спасательных лодок
  И проносящаяся гроза,
  Знакомый мотив, уносимый ветром и временем в
бесконечное небо.
  Пейзажи.
  Я их признаю, только если в них есть та, к которой
стремлюсь,
  А иначе хоть петух не пой на рассвете.
  Как пальцы в мгновение смерти сжимаются, так
сжимается мое сердце.
  Я никогда не плакал с тех пор, как узнал, что ты
есть на свете.
  Я слишком сильно люблю, чтобы плакать.
  Тебе ли оплакать меня доведется,
  Мне ли - тебя.
  На это у нас еще время осталось.
  Тогда я солгу. Я скажу, что мы были любовниками.
  А впрочем, что толку,
  Если нас уже на свете не будет.


ПОД ПОКРОВОМ НОЧИ

  Проскользнуть в твою тень под покровом ночи.
  Шаг за шагом скользить за тобой вплоть до тени твоей в окне.
  Эта тень в окне, это ты, не другая, а именно ты.
  Не открывай же окно позади занавесок, по которым скользит силуэт.
  Лучше закрой глаза.
  Я сам хотел бы закрыть их своими губами.
  Но окно открывается, и поднимается ветер – ветер, так странно колеблющий занавески и пламя и окружающий плотной завесой мое внезапное бегство.
  Окно открывается. Это вовсе не ты.
  Так я и думал.