Три столпа

В городе где расположенном
На улице, где протекающей
У дома, во тьме устрашающем
В баре, с красными лицами
Сидели три мужика.
Сидели те трое за столиком
Посредине задымленной комнаты
Бармен, зовущийся Толиком
Без отдыха им подносил :
И беленькой прямо в графинчике,
И коньяку ,густому заморскому
И виски из Шотландии в выдержке
И естественно красного вина.
Сидели мужики, упивалися
Тем самым вином, обливаяся
Ничем полезным не маялись:
То карты достанут игральные,
То чушь несут аномальную,
То песню затянут печальную,
А потом опять выпьют сполна.

Казалось в этом хаосе нещадном
Нельзя увидеть, чей дух беден, чей богат
Казалось все тут охмеленные скотины
И в громких выкриках, идущих невпопад
Гам мужицкой вдруг мысль остановила
Один из них - троих, вдруг вымолвил понятно
-Так что же здесь, друзья сидим?
И ересь всяку говорим? Давайте-ка обсудим внятно
Кто из поэтов наших самый важный и приятный?
И выпил горькую серьезной внешности усач
А друг его, худой и смуглый,
Вдруг едким голосом ражённо возгласил:
-Конечно Пушкин, спору нет! Я выиграл!
Подумайте, ведь чья же строчка
Глаголом жгла людей сердца 
И кто ещё к умам народа внимал,
Когда о революции в открытую писал
Чей памятник вознесся выше,
Победного над Францией столпа,
К кому в конце концов
Не зарастет народная тропа?
Усач наш первый и немножечко грузин
Ехидно усмехнулся: -Что ты господин?
Живешь ты прошлым, друг мой, возвратись
Иди-ка лучше, пьяный, отоспись!
Ещё рюмашечку махнув
Грузин продолжил за них двух
-Вот я считаю выше всех сочинителей-поэтов
Песняр Высоцкий, я люблю его за это:
Как мог на слух он неприятелей своих
Такой лапши навещать несусветной,
Как мог народу он внушать о том,
Что мы давно живем не по заветам.
Мог научить как жить, мог рассказать
Как всем совкам живется
Именно он был волею свободной,
Был языком народа своего 
Что сделал со страной холодной!
Он с ног поднял весь наш моральный фонд
По своему поднял!
Он был певец, своей страною опьяненный
Хотя и водку от страны не отделял...
Бармен, речами пораженный
Стал потихоньку столик разгребать,
А друг последний по столу ударил:
-Твою мать! Понятно,Пушкин и Высоцкий - народные певцы,
А вспомнит ли из вас кто либо, хмельные молодцы?
Тут чуть остановился полный гражданин...
-Ванька Саввич Никитин!
Два других переглянулись
И сварливо усмехнулись:
-Кто? 
Толстый с яростию встал,
И на весь зал молвить стал :
-Русь, Дума, Монастырь, Молитва!
Новый Завет, Тоска и Песня бобыля!
Для кого дороже всех Российская земля,
Кто по вашему природу русскую
Словами, рифмами, столбцами написал
Кто крестьянину прелесть его жизни описал
Кто власть критиковал, но не открыто
Кто жизненное устройство так на слух гонял,
Как хочет того русская крестьянка,
Кто сын торговца,
Кто презирал понятье "буржуин"
Кто верил в бога, хоть не философски?
Иванка Саввич Никитин! 
Грузин и смуглый голову согнули,
И тут же вместе ей мотнули:
-Не помним!
Полный дядька с стула встал,
Деньги Толику отдал,
В дверной проем еле войдя,
Крикнул он: - Ну и друзья!
Скрылся в мраке он ночном,
Мужики сидят вдвоем...


Вот ведь спрашивается от чего,
Друг ушел от друга своего,
Как может пьяный разговор,
И веселый и лукавый,
Перейти в смертельный спор,
Пусть не кончился фатально,
Но морально истощенный,
Убежал мужик смышленый...
Это все очень печально.
Да простит меня Некрасов,
Не живется все таки
ПЬЯ-НО-МУ совсем вольготно,
Весело на всей Руси.