из переписки с коллегой 7

В первом туре слэма начал с "Я-яблоко ем". Это стихотворение мне вобщем-то нравится. Но минус такой - в хорошем стихотворение самой ударной должна быть последняя строчка, она как пуля должна бить - наповал! А в этом тексте ударной получилась строчка предпоследняя (но ничего пока придумать не могу): потому и текст был прерван аплодисментами. Но потом последняя тоже удачно встала - когда ее уже никто не ждал

Ну, а "Девочка-готка", это мой старый хит! Хотя, конечно, Роман Новарро совершенно прав, заметив, что рифмы и образы в этом тексте - банальней некуда. Но я специально играю с банальщиной, это один из моих приемов. Если банальное всерьез, то это, конечно, не лечится! Но игра со штампами, это уже искусство (вобщем-то, все искусство - игра со штампами, исключения - "Одиссея", "Библия", "Калевала" и "Гильгамеш" - и прочие ПЕРВЫЕ тексты, а после них все авторы писали только палимпсесты). Мне как-то попались на глаза образцы "готишной" поэзии, и я решил, что занятно будет написать что-то в этом духе. Но я все серьезное тут же превращаю в стеб - таков уж характер моей музы, это от меня не зависит (правда, когда выходит нечто по-настоящему серьезное, то это мое серьезное - серьезней, чем у авторов, серьезных всегда: когда клоун вдруг превращается в злодея, это всегда страшней, чем если злодей - профессиональный палач).


Во втором туре я решил рискнуть: 1) первым читал не рифмованную юмористику, которая всегда хорошо принимается, а лирический верлибр, который мог бы и "не покатить", 3) специально читал верлибр спокойно, без особого энергетического посыла, не педалируя, без форсажа. и этот риск оправдался вполне. а я лишний раз убедился, что игра на контрастах - очень эффективный прием. теперь всегда буду чередовать манеру исполнения и тексты (хорошо, что у меня тексты разнообразные, и такие и сякие, а то авторы одной манеры - лишены возможности выбора).

а после верлибра я специально забубенил белый стих в псевдорусском стиле (весь исконный фольклор - белым стихом писался, рифмы, это городское изобретение) "Хурь да ковырь". Сравнивать меня с Хлебниковым, конечно, нельзя: он всерьез "заумь" сочинял, а я лишь прикалываюсь, он - первопроходец, а я - вторичен, "постзаумец". но этот текст всегда хорошо принимается, именно потому, что он неожидан - вроде ритм знакомый и слова как бы не совсем чужие, но появляется вдруг какой-то загадочный персонаж "оттопыц", и зал вздрагивает.

И КОНЕЧНО: НАДО УЧИТЬ НАИЗУСТЬ И ЧИТАТЬ БЕЗ БУМАЖКИ - ЗРИТЕЛЯМ НУЖНЫ ГЛАЗА АРТИСТА. (Листы бумаги можно использовать как эффектный сценический реквизит и только в редких случаях, как шпаргалку. И можно побольше продуманных движений и совсем исключить неосознанные перетоптывания и подергивания.