Шмель

Он уже было рванул в открывшуюся дверь. Но попятился и сел. Совершенно ослеплённый выпавшим, за ночь, снегом. Он немного растерялся, хотя до этого точно знал, что ему нужно делать. У него был план, который, вот уже четвёртый месяц, он пытался осуществить. Безуспешно пока.
Четыре месяца назад, Зина, с какой-то  незнакомой тёткой, долго водила его по городу, а потом запихнула в автобус. Но, когда он. С этой тёткой, из автобуса вышел, Зины нигде не было. Ему не было плохо в этом доме, наконец-то он мог, сколько угодно гулять, и сколько угодно лаять. И кормили вкусно, не этой гадостью из мешочка. Но он твёрдо знал, что Зину надо найти. Она не могла уйти далеко, Она была где-то рядом.
Каждое утро начиналось, для него, с поиска лазейки в заборе. Когда все лазейки были перекрыты, он начал делать новые. Он старательно, дом за домом, обходил окрестности, с каждым разом увеличивая дальность походов, но новая хозяйка, к которой он начинал уже, потихоньку, привыкать, вновь и вновь его отлавливала и приводила домой, и именно в тот момент, когда, казалось, он вот-вот увидит Зину. На ежедневных двухчасовых прогулках, он тоже всё увеличивал круги. Ему казалось, что, если он зайдёт вон за то дерево. То там непременно будет его двор. И во дворе, непременно, будет Зина, которая соскучилась и давно ждёт его, просто она не знает где он.
Но за деревом было другое дерево, а там ещё, и ещё… И, в общем, всё было неплохо: его любили, кормили, чесали, гуляли с ним. Но, почему-то, очень не хватало Зины, Наташки с её компаниями и дружочка-фокса. Он никак не мог их забыть, и не оставлял надежды отыскать их всё-таки.
В окрестностях было два поля, куда его водили гулять. Одно возле кладбища, оно ему не нравилось, и другое, за маленькой речкой, там было здорово! У него там сразу поднималось настроение, он даже забывал, что нужно искать Зину. Ему это чувство даже начинало нравиться, оно вносило в его душу покой и уверенность, и, когда выходили со двора, он сразу начинал тянуть в ту сторону. Но новая хозяйка водила его туда редко, потому что там были сплошные заросли лопухов. И на его густую длинную белую шерсть цеплялось невероятное количество репьёв, которые потом, в оставшиеся полдня, из него вычёсывали, что ему страшно не нравилось. И хозяйке, видимо, тоже.
Уже ноябрь шёл к концу. А первый снег только выпал. Он, всё-таки вышел, сделал очередную дырку в заборе, но, в этот раз, его что-то очень быстро поймали.
-Да-а! Южак конкретный! – буркнул шедший навстречу дядька.
Оля закрыла двери в сад и тихо сказала: «Посиди, дружочек, немного, сейчас гулять пойдём, и дала ему вкусную косточку.
Когда вышли со двора, он потянул было к речке, но Оля сказала, что у неё сегодня много дел. И ей некогда его расчёсывать. Когда шли мимо церкви, ему вдруг захотелось посмотреть что там. Может Зина? Но Оля сказала:
- Ты что, с ума сошёл? Туда собакам нельзя!
Они прошли через кладбище, и Оля его отпустила. И он вдруг отчётливо понял. Что сегодня, он совершенно точно, увидит Зину. Он сбегал на середину поля, вернулся. Потом добежал до края, - никого. Потом выбежал на опушку леса. Постоял, опять вернулся. За лес он не бегал никогда, но сегодня решился. Он повертелся чуть-чуть возле Оли, для отвода глаз, и рванул что есть мочи! Он решил, что очень быстро сбегает и вернётся, Оля даже не заметит.
Лес кончился, открылось другое поле. Он перебежал и его. Дальше был другой лес. Он забежал в него, и услышал какой-то знакомый звук, как за их двором. Ну вот, наконец-то! Он побежал на звук, и, через некоторое время, выскочил к трассе. Ну вот же, точно! А там должен быть двор, и Зина, наверняка, ждёт его во дворе. Он рванул через дорогу, и, почти мгновенно, на полной скорости, его сбил огромный КаМаз. Он полетел в кусты на обочине, и успел почувствовать,  как ему стало легко. И никого больше не надо искать. Последнее что он видел – огромную белую лохматую собаку, лежащую в луже крови, и склонившуюся над ней Олю.
ЯНВАРЬ2010. БУТУРЛИНО.