Как ты божественен в своем признанье...

Как ты божественен в своем признанье!
Великолепен в жесте обожанья!
И слов подбор - созвучья и аккорды -
Как музыка звучит: светло и гордо.

Как молод ты, приветлив, удивителен!..
Как чувствуешь меня, тоской убитую…
Я раскрываюсь, как Дюймовочка, в цветке:
Сейчас вспорхну, - по волнам, налегке.

Ты к жизни меня тянешь так упорно,
Её-то и осталось - на ладони.
Ты солнечным лучом познаешь сердце -
И держишь здесь за ниточку надежды.

Я потому еще, наверно, здесь осталась,
Что вся, насквозь, тобою пропиталась.
Я здесь жила… Была - до боли! - ваша…
Но… течь дала отравленная чаша…

Наверно, это бред, тебе не ясный.
Ты этого не знаешь, мой прекрасный.
Но ты поверь: словами не играю.
И жалости в тебе не разжигаю.

Я тебе верю. Я тебе признательна.
И долг тебе отдам свой обязательно:
Ты мне ссудил доверье, понимание,
Заботу, нежность. И  надежду, и внимание.

Но я боюсь своих дрожащих мыслей:
Они физически над совестью провисли!…
Боюсь тебя обидеть ненароком
И сверх-вниманием, и горести потоком.

И беглою небрежностью фальшивой…
Я так слаба…  А ты - незаменимый…

Как страшно мне, что в сердце своем носишь
Мой образ (да еще и превозносишь!)
Но мне сейчас, пожалуй, недоступно,
Что развивается внутри тебя, подспудно:

Как будто я живу в тебе, - другая:
Любимая, красивая, живая.
Боюсь, что это жить тебе мешает,
А гложет, точит душу,  истощает.

Смутить тебя, скрутить, унизить может, -
Больное мое сердце всё тревожит…
…Но так становиться светло и ясно,
Когда твои читаю письма:
Стиль - прекрасный!..

Мне так тепло…И я (в неясной форме)
Отогреваюсь в нежности дареной.
И в пожеланьях мужества и смелости…
Я становлюсь девчонкой –
Прошлой, прежней.

А значит, есть во мне желанье жить.
И верить, и резвиться, и творить.
Как лебедь, тянешь в облака меня…
Как много у души твоей огня…

                июль 1992 г.