Родная речь-1

примеры не для подражания


Пример 1.

В давней программе Владимира Познера, посвящённой рекламе, много эфирного времени было отдано обсуждению ролика «Херши» (куда оно, кстати, подевались?). В том ролике, если кто ещё помнит, мальчик Вовочка хотел назвать «новое слово на букву Х», а мерзкая училка дурным голосом орала на Вовочку, боясь, что он это слово скажет. Собственно, обыгрывался старый анекдот.

Участники передачи принялись с подачи ведущего обсуждать вопрос: допустимо ли показывать в рекламе, обращённой к детям, учительницу в таком непривлекательном виде. Дискуссия вылилась в темпераментное столкновение позиций, вплоть до полярных: от категорически охранительной («Запретить к показу за дискредитацию светлого образа Учителя!») до радикально либеральной («Не сметь покушаться на свободу творчества!»).

Но никто в студии не задал простой, и, как мне представлялось, самый напрашивающийся вопрос: а КАКОЕ слово боялась учительница услышать из уст известного охайника Вовочки? Решился бы кто-нибудь в студии произнести то самое слово, на которое так откровенно намекали авторы ОБРАЩЁННОЙ К ДЕТЯМ рекламы?

Я не хочу в данном случае выглядеть святее Папы, но то, что никому не пришло в голову обсудить эту тему, кажется мне весьма показательным.


Пример 2.

Когда шла рекламная компания нового молодёжного издания под названием «Молоток», вся Москва (возможно, и не только Москва) была заставлена-завешана рекламными щитами:

                Они не дают тебе делать секс?

                ЗАБЕЙ МОЛОТОК!

В данном случае многие обратили внимание на сомнительность такого обращения к подростковой аудитории, явно призывающего к конфронтации с родителями и старшими, то бишь, – обществом. Многих покоробила корявая калька с английского – «делать секс». Прозвучали даже недовольные голоса: Как неприлично! Ведь всем понятно, что авторы намекают совсем на другое – пошлое – значение слова «забей». Но никто не обратил внимания на тот общеизвестный факт, что молоток не ЗАБИВАЮТ. Он сам ЗАБИВАЕТ.

Уже чуть ли не год этот абсурдный призыв «украшал» столицу, когда я, проезжая с приятелем мимо очередного рекламного щита, обратил его внимание на текст. «О! – удивился приятель, работавший в издании, уделявшем особое внимание русскому языку, – И в самом деле!» И написал про то в своём издании.