Европейские впечатления

В этой подборке собраны стихи, которые прозвучали на вечере из цикла "У Красного рояля" 27 ноября 2010г. в Третьяковской галерее на Крымском валу, 10. Начало вечера в 17-00, вход по билетам галереи.

Посмотреть фотографии с этого вечера можно здесь: http://foto.mail.ru/mail/redpiano/63/slideshow

*****
Кирилл Ковальджи
http://www.stihi.ru/avtor/kovaldji

РИМСКИЙ СОНЕТ

И привела меня дорога в Рим.
Он меньше, чем я думал. Это странно.
От Колизея и до Ватикана
Набит, как ларчик, он собой самим.

Похожи в Риме древности на грим:
Волчица. Бар. Витрины. Столп Траяна...
Мой Третий Рим, беги самообмана,
О скромности давай поговорим!

Рим город-праздник, ярмарка в музее,
Он жив-здоров без мировой идеи,
Пусть тесно, как в автобусе, векам...

Двенадцать цезарей и Муссолини
Немыслимы в сиянии и сини
Средь мотоциклов юрких и реклам.

***

БЫЛ ПАРИЖ

1

На закате московского дня
я задремываю на диване,
а Париж без меня –
как в прозрачном тумане.
Далеко или возле? Ниспослан
мне он был. Не отнимет никто.
Нет Парижа ни до и ни после,
есть похищенный мной – от и до.
Глаз моих ненасытные сети,
воровской торопливый улов...
С неводами прошел, незаметен,
вдоль бульваров я... И был таков.

2

Шансонье, что похож на Бальзака
про любовь в непристойной строфе
сообщает без всякого смака –
на Монмартре танцуют в кафе.
Парижанка не чувствует чуда,
словно мушка внутри янтаря;
ей, простушке, ты кто и откуда
всё равно. Ты стараешься зря...

Персонаж из другого романа,
не учтен я в Париже ночном,
локтем мне ни сюжета, ни плана
не задеть, не раздвинуть плечом;
но с судьбой вне французских обложек
мне в Париже легко потому,
что я здесь не обязан, не должен
и не нужен, как дух, никому...

*****

Юлия Белохвостова
http://www.stihi.ru/avtor/julia05

МОЙ ВЕТЕР - С ВОСТОКА

Я, право, не знаю, откуда дуют ваши ветра,
возможно, вы каждое утро ждете с юга
приветов, признаний и жарких объятий друга,
которого, может, и вовсе забыть пора...

А кто-то, наверное, дом старался выстроить так,
чтоб были на запад окна его гостиной,
и ветер, уставший в лондонах и берлинах,
влетал бы к камину (не думайте, не сквозняк).

Кому-то милее северных вьюг дыханье -
оно остужает головы (или души?),
и вы понимать себя начинаете лучше,
забыв, что кто-то вашего ждет пониманья.

Мой Ветер - с востока, он будит сонное солнце,
он любит зарыться в волосы теплым носом.
Впускаю его - и не задаю вопросов,
пусть сколько захочет, столько и остаётся.

***

ВЕРНУТЬСЯ В СЕНТЯБРЬ

Я бы хотела вернуться в сентябрь
Прошлого года, изысканно теплый,
Чтобы опять – на Бастилию окна,
Или на ветку каштана хотя б.

Я бы хотела вернуться к чужим
Людям, и лицам, и улицам узким,
Чтобы опять говорить по-французски,
И смаковать, как вино, nostalgie.

Я бы хотела вернуться одна,
Чтоб раздарить себя мокрым бульварам,
В плавности линий сравняться с Гимаром,
Пьяного воздуха выпив до дна.

Я бы хотела вернуться в сентябрь
Прошлого года, немного манерный,
Чтоб, иллюстрацией в стиле модерна,
Там и остаться. На месяц хотя б.

*****

Игорь Желнов
http://www.stihi.ru/avtor/elpoeta

ВОСПОМИНАНИЯ О ГРЕЦИИ

Закатная скатерть лежит на священной горе.
Свиваются звуки и краски в античном узоре.
Опять засучил рукава седовласый Борей
И звёзд жемчуга достаёт из Эгейского моря.

Глядят острова кораблей в потемневший залив,
А бабочка-солнце – внутри облаков паутины.
Парят Метеоры над зеленью старых олив,
И кофе душистым друзей угощают Афины.

Заботы опять растворив в ароматах любви,
Ликует Эллада, сплетая забытые гимны,
И древние боги, покинув чертоги свои,
На краткое время становятся рядом незримо.

Плывут аргонавты, Орфеева лира звенит,
В садах Гесперид пробуждаются новые соки,
А Критская дева плетёт возвращения нить,
И слава по ней лабиринт покидает глубокий.

Но боги трепещут, внимая словам Судии,
И паруса цвет не меняет концовки историй.
Тела, будто ноты, ложатся на строки свои,
А души, как рыбы, уходят в Эгейское море.

***

ПИСЬМО ИЗ ПАРИЖА

Вечерний дышит Нотр-Дам
Очарованьем.
Я прилетел не по следам,
Не за названьем.

Не тешить сыром и вином
Свою утробу
И не касаться потным лбом
Святого гроба.

Ни Пляс Пигаль, ни Сен-Дени
К душе не липнут,
Не греют Эйфеля огни
И Лувра плиты.

Не мушкетёр, не менестрель –
Смешней и проще –
Я, как Алиса, сквозь туннель
Упал на площадь.

Воткнулся головой в весну,
Не зная роли,
А из кастрюли мне махнул
Весёлый кролик.

Здесь было, как глаза ни жмурь,
Светло от взглядов.
Не хочешь это звать «амур» –
Ну и не надо!

И я шатался, как Гаврош,
По переулкам,
И прикасался там порой
К церквям-шкатулкам.

И лился город сквозь меня,
Как свет сквозь стёкла,
Дразня, лаская и маня
Надеждой тёплой.

И уходили во «вчера»
Влюблённых пары,
Но оставались вечера,
Мосты, бульвары.

И ветер нёс меня, как лист,
Я жил на вдохе
И постигал глубинный смысл,
Отведав кофе.

Казалось вдруг – мелькает кисть
По небосводу.
Я, с Монпарнаса глядя вниз,
Глядел как в воду.

И долетал аккордеон,
И звёзды пели,
И я учил, как старый слон,
Семь нот «Шанели»…

Надеюсь, ты меня простишь,
Я не повеса.
Но если только не Париж –
Что стОит мессы?

*****

Ника Невыразимова
http://www.stihi.ru/avtor/nikanev

ГРЕКА И ТАЛИЯ

Давай уезжай на море – в Итало-Францию, в Грецию,
ступай там в свой виноградник, дави из ягод вино…
Мне тут не страшно остаться – о бледное солнце греться
и знать: на одно и то же ты хочешь смотреть в окно
 своих дворцов или хижин, кают, коттеджей, бунгало –
ты хочешь видеть в окошко, как я лечу через льды,
раскинув пугалом руки, к тебе – мечта нелегала,
лечу, твоя до мурашек, тайфун в стакане воды!

Прими рассольную ванну в божественном Биаррице,
потом спеши в виноградник – неважно, что не сезон,
со временем часто можно о многом договориться –
когда разбрасывать камни, когда вдыхать «Пуазон».
На время идут с ножами пластических операций.
Зачем? На Тверской споткнусь я, услышав средь бела дня,
как ты на Ривьере тихо твердишь виноделке «Grazie»
за то, что она похожа немножечко на меня.

Бродя по холму Акрополь средь новых и древних греков,
пытаясь вглядеться в профиль любой из чужих монет,
почувствуешь вдруг, что время (оно не враг человеку)
не стоит дразнить, считая, что времени вечно нет.
Ладонями стисни грозди, чтоб сок потёк по запястьям
и думай о том, как жадно обнимешь меня с утра,
и думай о нашем глупом, курящем в сторонке счастье,
которое ждёт, когда же ему закричат «Пора!».

***

СТАРЫЙ ГОРОД

Лето. В кармане рубашки – звонок телефонный.
Странно, наверно, мой голос достать из кармана?
Раннее утро. На крышах проснулись грифоны.
Пахнет ванилью и средневековым романом.
Что ты там видишь? Соборы и замки, музеи,
море и горы, искусственный блеск магазинов?
Впитывай жадно, глазами отыскивай зелень
и бирюзу, чтоб хватило на долгую зиму,
чтобы рассказывать мне про руины и горы
в съёмном углу под разбойничий посвист метели,
чтобы рассказывать: «Лето, рассвет, Старый Город.
Я тогда вышел тебе позвонить из отеля,
выбрал минуту до «шведских столов» и экскурсий.
Долго смотрел на трамваи, брусчатку, витрины.
Пахло ванилью и чаем – тревожно и вкусно.
Приступ тоски по тебе становился звериным».

*****

Надежда Бесфамильная
http://www.stihi.ru/avtor/besfamilnaja

ЖАЛЬ

Распущено по ветру, выжито холодом
Последнее лето, исцветшее сплошь,
И плачет над Веной, Парижем и Лондоном
Ослепший от слёз неизбежности дождь.

Однажды пролившись в мелодии Гения,
Он сам гениально смывает клише
Каскадами капель любви и забвения,
Фортиссимо шквальным и нежным туше.

Что жизнь – это только прелюдия вечности,
Лишь вечность и ведает наверняка,
Срывается вниз и взмывает до Млечного
Уставших надежд роковая река.

На родину! Там, где мятежно и грозово...
Измучена в теле болящем душа,
Пошлите же, силы небесные, воздуха
На выдох последний короткого «Жаль...»

И вырвется в Вечную Волю мелодия,
Чтоб вместе с душой во Вселенной кружить,
На клавишах сердца, обретшего родину,
Ночами Шопена играют дожди.

***

НЕМНОГО ОБ ОСЕНИ В ШВЕЙЦАРСКИХ АЛЬПАХ И НЕ ТОЛЬКО

Сторона эта – рая небесного маленький слепок,
Здесь особенно верится в мудрую сущность богов,
Даже мокрый свинец, затянувший осеннее небо,
Не способен испортить красу изумрудных лугов,

Что укрыли подножия горные бархатным ворсом
- Как старательно выткал их древний неведомый ткач –
Просто краски зелёной добавил побольше он, просто
Был по-царски он щедр и широк, не воришка, не рвач.

Чуть повыше лугов разбросал он леса и озёра
Пестротканою шалью на плечи альпийских вершин,
А из вечных мерзлот отлитой доломитовый ворот
Жемчугами снегов поднебесного цвета расшил.

******
Мне сегодня не хочется думать о том, что не вечна
В этом богом обласканном ныне и присно раю...
Ты скажи, моя осень, за что же ты душу калечишь,
До нагого черна раздевая сторонку мою?

Беспощадно сжигаешь в пожарах своих инквизиций
Золотые убранства полей и берёзовых рощ,
Оставляя лишь мизер надежды, что всё повторится
Через долгую, стылую, неодолимую ночь.

Ты ледок приложи мне на душу болящую, глетчер,
Черно-белую пору верёвочкой сказки завей,
Пережить помоги облетающий листьями вечер
В ледниковых распадках российской сторонки моей.

*****

Алекс Рудов
http://www.stihi.ru/avtor/arudov698

ПОЕЗД В ОБЛАКА

Билет как билет. В никуда, к облакам. Обычный просвет убегающих рельсов.
В кармане прореха. А поезд - блоха в сравнении с чартером на Бетельгейзе.
Перрон и вагон человеческих снов, текут в подпространство последние мысли.
Стаканчик, шампанское, люди стеной...
Обычный порядок - опаздывать быстро.

Вино притупляет бессоницу, боль. Прощаться с тобой? Уходить "по-английски"?
Утих на секунду и радостный вой у граждан, дорвавшихся к бортпроводнице.
И город зимы в предрассветной тиши, - почти не слышны завывания вьюги.
Метет и рисует она миражи.
И кольца безумного круга.
 
Ты смотришь на небо. Созвездие Льва.. Изгибы судьбы по литому металлу.
Прошедшее виснет в усталых словах. Так много, так много и столько же мало.
Развеется призрак заснеженных пут, взлетит, набирая подлунную скорость.
И розы останутся жить на снегу.
Повиснет над городом "скорый".

И только потом, на перроне внизу, ты вдруг понимаешь, что ты не уехал,
Что звезды бегут и минуты бегут.
И космос - в кармане прореха.

***

ГОРОД, КОТОРОГО НЕТ

Асфальтовый ветер играет на трубах:
Заводы и пыль. Сквозь бетонные блоки
остаточный звук: под кирпичную румбу
на стенах меняются вечные строки.

Здесь царство машин и гнилого металла,
ржавеет империя маршевых гимнов,
оттенки и стоны цветного хорала
поют под гармонию атомных ливней.

Дома пустоглазые  в холоде улиц,
Все шепчутся, словно старушки о прошлом.
танцует встревоженный битумный улей
и падает белая крошка. Пороша.

Рисунки сползают за годы. Незримо:
Становится буквенным хаосом фраза.
Но годы несут ее в новые зимы.
Асфальтовый ветер и "Л"...
      Пыль алмаза...