Утро туманное
нешумно опадавшую на крыши,
казалось, будто все, кто наверху,
из облачных домов на площадь вышли,
и разобрали иглы кАпель, и
продели в ушки нити канители,
и сшили дождь, и стёкла оплели
шерстинками остриженной метели.
Пусть разукрашен бисером мешок,
томительно коту и человеку,
в нём сидя, слышать рыбный запашок
и чуять прибывающую реку:
не развязать ручейного шнурка,
на горловине города и мира,
когда уходит ощупью рука
в потёмки водяного кашемира.
И грезилось под водный мерный стук
и скрежет трубочиста жестяного:
наутро, ускользнув из горних рук,
к земле приникнет белая обнова,
и встанет свет с расправленной спиной,
макушкой поднебесье задевая…
Твоя тропинка приползёт за мной,
белёсая, холодная, живая.
Свидетельство о публикации №110112409009
Шерстинки остриженной метели, водяной кашемир - так здорово!
Спасибо, Ира!
Изольда Серебрякова 18.05.2012 13:53 Заявить о нарушении
Знаешь, есть такая занятная странность: написанное стихотворение как будто начинает жить своей жизнью, на него смотришь - и удивляешься, что оно твоё, но всё равно чувствуешь родство. Что-то в этом есть необыкновенное.
Спасибо, что не забываешь - и приятно, что новые стихи тебе нравятся. Они немного другими стали.
Смарагда 18.05.2012 17:27 Заявить о нарушении