Жена моряка

Надюшка с утра вся светилась… Корабль, на котором служил муж, завершал четырехмесячное плавание и – как сообщили в диспетчерской – должен был вернуться домой завтра утром… Она увидит Олега! Если б кто знал, как она соскучилась по нему за месяцы разлуки. Моряк – романтическая профессия?! Тем более военный?! Дурацкая профессия... Какая романтика?! Болтаться всю жизнь в океане на куске железа?! Жить в замкнутом пространстве, где можно сделать лишь шаг в одну сторону и шаг в другую?! Спать в тесном, душном кубрике на черти какой койке, где и ноги-то не вытянуть! Есть одну и ту же, примитивную по сути, еду, а главное - пить ржавую воду из корабельных танков! Это – жизнь?!

Но она была счастлива… Наконец, Олежка приходит… Они закроются в квартирке, и несколько дней не будет никого! Только вдвоем! Как в молодости! Что еще может быть лучше этого - лучше встречи после расставания... Надо лишь отпроситься с работы, что она и решила сделать, направляясь в приемную управляющего банком Коломийцева.




Коломийцев выслушал ее и заглянул календарь.

- Сколько дней хотите?

Надежда виновато пожала плечами.

- Можно три? Среду, четверг, пятницу? Еще два выходных будут. Пожалуйста…

Коломийцев вписал что-то в один, затем во второй и в третий листки перекидного календаря и улыбнулся.

- Куда денусь, Надежда Петровна! Мы ж питерцы! Не дай Вам отгулы – стану врагом всего города! Или красивой его половины… - он засмеялся, откинулся в кресле. – Представляю, как «отгуливать» будете! Завидую от души! Сколько не виделись?

Она не скрывала радости.

- Четыре месяца и три дня…

Он покачал головой.

- Срок, однако... И мол-ча-ли... - он хитро посмотрел на нее. - Признавайтесь, часто приходится так расставаться?

Надежда пожала плечами.

- Нет. Обычно на нескольких недель уходил, а на четыре месяца – впервые… Учения у них какие-то далеко были...

- Зато, какой заряд накопился! - потянулся, разведя руки в стороны и мечтательно покачивая головой, улыбавшийся Коломийцев. - И у него, и у Вас, наверное... Не то что у нас, видящихся друг с другом ежедневно…

Улыбнулась и Надежда.

- Сергей Иваныч, не смущайте... Конечно ж, накопился… - и вдруг спохватилась. – А можно взять после работы дежурную машину? Три дня готовлюсь, а столько не сделанного еще!  На пару часов… 

Коломийцев кивнул.

- Распоряжусь. Берите...




Надежда заехала после работы в химчистку, потом в прачечную – забрать сданные туда вещи. После этого съездила в универсам купить вина, коньяка, а главное – пива: Олежка любил его, постоянно жаловался после возвращения из плаваний, что в море в судовом рационе пива нет, а потому его постоянно хочется. В хлебном отделе купила бородинского хлеба - Олег любил и его. Батон белого решила купить утром, чтобы был свежим, с хрустящей корочкой. Зашла и в другие отделы – купить кое-то, по мелочам. Наконец, нагруженная пакетами, добралась до машины, и шофер отвез ее домой.

Квартира уже два дня как сияла, прибранная к приезду мужа. Но она принялась вновь за нее – протирать, переставлять все. Завершением этого стало приготовление любимых олежкиных блюд: борща, фаршированных мясом перцев и картофельных драников… Салаты и закуски отложила на утро… 

Было уже полночь, когда она, уставшая, но счастливая, вышла на балкон.

Небо затянули тучами… Моросил дождь…

Она облокотилась о поручни балкона и замерла, занятая мыслями о том, как завтра будет встречать такой же вечер уже вместе с мужем…




Корабль пришвартовался в одиннадцать. Спустили трап, но еще пришлось ждать и ждать, когда на нем появятся первые члены команды. Наконец, пошли первые офицеры, показался и Олег. Он помахал рукой, увидев в толпе Надежду, и быстро спустился на причал. Она кинулась к нему, вцепилась, обняв, в его куртку, и они, целуясь, стояли и стояли, не обращая ни на кого внимания, потом побрели, не отпуская друг друга, к выходу из порта. 




Все было так, как она и мечтала в эти дни… Они были вдвоем… Она лежала на его руке, счастливая, и рассматривала его сквозь полузакрытые веки… А он лежал на спине, закрыв глаза… Бритый, а все равно колючий, и это ей нравилось…

Сил не было… Было какое-то затмение… Приятное-приятное…

- Олежек, - прошептала она.

Олег открыл глаза и улыбнулся.

- Что?

Она тоже улыбнулась.

- Кушать хочешь? Я там такого наготовила!

Олег засмеялся и наклонился над нею.

- И чего наготовила?

Засмеялась и Надежда.

- А угадай!

Муж сделал выражение лицо серьезным, принялся угадывать.

- Селедку под шубой?

Она шлепнула ладонью по его груди.

- Да!

Олег сделал вид, что удивлен.

- Борщ?

Она опять радостно кивнула.

- Да!

Он собрал внутри себя всю сообразительность.

- И перцы фаршированные?!

Надежда вскочила на колени и оседлала его, смеясь.

- И перцы фаршированные!

Олег вздохнул…

- Какая досада… А я хотел драников…

Она схватила его за уши и принялась из стороны в сторону мотать его голову.

- И драники приготовила!

Он захохотал, прижав ее к себе, потом, сбросил с себя, повалил спиной на постель и, наклонившись, посмотрел в глаза.

- Согласен! Уговорила! Пошли есть!




Стол был шикарным… Но они толком не перекусили, потому что Олег ее унес назад - в спальную...

Сколько продолжалась их близость, она не помнила… Наконец, уставшие и довольные, они стали рассказывать друг другу, что у кого было за  четыре этих месяца…

- Надь, - произнес вдруг Олег. – А давай ребят пригласим! Сашку, Лёшку, Славу! Тысячу лет не видел их. А? У тебя столько там наготовлено – всем хватит!

Она вздохнула, но, счастливая донельзя, кивнула.

- Давай! Для тебя, родной – что пожелаешь!

Олег засмеялся.

- Ты – моя хорошая! Обожаю…

Он поцеловал ее, встал, перенес на кровать телефонный аппарат на длинной шнуре и принялся обзванивать друзей.




Вместо троих пришло пятеро: Олежкины одноклассники Славка и Серега, однокурсник по мореходке Леха, сосед этажом ниже Сашка и плававший вместе с Олегом в этом  рейсе второй помощник капитана Григорий…

Компания налегла на выпивку и закуски, уничтожила фаршированные перцы, а с ними и драники, после чего принялась уничтожать хранившиеся в холодильнике колбасные и сырные запасы Нади…

Веселье получилось… Олег с Григорием рассказывали о рейсе, остальные травили байки, все смеялись, счастливые от встречи, раз за разом сыпали анекдотами… Компания раз за разом взрывалась от хохота.

Посиделки затягивались… На часах было уже пол-первого ночи… Бросив взгляд на пустые тарелки, Надя вышла на кухню и, нарезав остатки ветчины и сыра, вернулась в зал.

- Представляете, - рассказывал что-то собравшимся Григорий. – Стоим в Каире. Вдруг вижу, на борт лезет козел какой-то! Я – а я нес вахту – по-английски ему, кто, мол, ты и что надо? А он – пьяный - языком не ворочает! Вызываю полицию! Та прибыла, скрутила его! Увезла! Потом звонит и объясняет, что это механик с соседнего – по причалу – английского судна. Перелезал на наше судно, чтобы засвидетельствовать свое почтение…

Компания дружно захохотала…

Принесенные Надеждой тарелки вмиг опустели…

- Слушайте, - перебил всех Олег. – А вот что было в Роттердаме…

Она посидела какое-то время еще и вышла из зала в спальную…

Постояв у окна, прилегла на постель…




Утром проснулась рано… В окно врывался солнечный свет… Олег спал рядом, тяжело сопя…

Она встала и вышла в зал…

Стол был не убран, в грязных тарелках…

Помещение было прокурено, в запахах перегара, еды…

Она прошла к балконной двери, открыла ее и, вернувшись, принялась  сносить на кухню грязную посуду… Помыв все, приготовила кофе и, посидев немного, встала… Постояв посреди кухни, она вдруг развернулась к комоду и, достав одежду, оделась, потом опять постояла с сумочкой в руках уже посреди квартиры и, вздохнув, вышла из нее…



Коломийцев удивленно посмотрел на нее, появившуюся перед ним.

- Надежда Петровна! Вы ж отгулы взяли! Что стряслось?!

Надежда усмехнулась.

- Все нормально, Сергей Васильевич! Просто мне они не понадобились…

Она посмотрела на него.

– В другой раз как-нибудь… 

И спросила.

- Что сегодня у нас? Какие задания?