На хлебопреломление

               
В тот вечер из сада мы все разбежались,
И даже те трое, что рядом остались,
Тебя поддержать в  трудный час не смогли,
Бессильем  сражённые спали они.

Ты смерти дыханье уже ощущал,
И ужас страданий, как ворон крылом,
И сердце и душу Твою накрывал…

И Ангел, что послан был Богом – Отцом,
Один только он здесь с Тобою стоял.
Он видел  Твой пот, всю молитву слыхал,
В  бореньи  жестоком  Тебя подкреплял.

Оставленный  всеми, и  даже Отцом,
В насмешку  украшенный  царским венцом,
Висел Ты поруган, оплёван, избит…
Как сердце терпело? Оно  ж  не гранит!

Ну кто бы ещё мог снести этот ужас?
«Свершилось» - и даже земля содрогнулась!

А сердце людское не дрогнет порой.
Как часто мы плачем над чьей-то бедой,
А здесь, на Голгофе, Любовь распинали,
Но нас это тронуть уж может едва ли.

Мы всё  это знаем, мы там уже были,
Сегодня мы сами  почти что святые.
И Богу напомнить, молясь,  не забудем,
Что мы не такие, как  «прочие люди».

Мы трудимся много, мы всем помогаем…
И «брёвна»  в глазах остаются годами.
Других – судим строго, себе -  все прощаем.

Ах,  если б мы чаще к  кресту приходили,
Другими б желанья, стремления были.

И кровь, что безмолвно с  Голгофы стекала,
Нам в каждый приход  громко напоминала  б:
«По милости Божьей  спасен ты – и только
Заслуги твоей в этом  нету  нисколько…»

В тот вечер из сада мы все разбежались…

                Лилия Петрова. 05.02.2009. Auburn.