Сердце в разрывах. ВЕНОК 1
1.
Чёрные дыры… глухие слова…
Льётся поток неуемной тревоги.
Раньше со мною ты лучше была,
ну а сегодня как цензор мой строгий.
Где-то за кромкой сомнений черты
ты меня близким признать не желаешь.
С недосягаемой мчишь высоты,
больше других, чем меня привечаешь.
Было понятно мне это давно,
мир без тебя опустел и стал тусклым.
Пью я прогорклого счастья вино,
руки в томленьи сжимаю до хруста.
С этой надеждой живу такой тонкой,
сердце в разрывах пульсирует плёнкой.
2.
Сердце в разрывах пульсирует плёнкой
и не смолкает волшебный мотив.
Лишь вкруг тебя увиваюсь болонкой,
гордости крохи умчались в наив.
Ты ж остаёшься как льдина холодной,
тонко даёшь мне в сомненьях понять,
что от меня абсолютно свободна
и ни за что не желаешь сиять.
Роли расставлены, жизнь бьёт потоком,
грустью наполнен души моей храм.
Всю эту горечь дарую я строкам,
может прочтёшь их когда-нибудь там.
Миг просветления вроде настал,
хором запели священный хорал.
3.
Хором запели священный хорал
гордые птички моих устремлений.
Миг откровения снова настал,
я в ореоле волшебных видений.
То, что по жизни ты мне не дала,
сказкой раскроется в мире иллюзий.
С чувством сольётся любимой хвала,
всё посвящу своей трепетной музе.
Пусть водопад сладких слов соловей
нежно щебечет тебе без умолку.
Скрасит поток утомительных дней,
даже хоть в этом не вижу я толку.
Льют нескончаемо, страстно и звонко
ангелы песни над взрослым ребёнком.
4.
Ангелы песни над взрослым ребёнком
чистым мотивом опять пропоют,
выразят суть вдохновения тонко –
в честь несвершившейся страсти салют.
Но по сценарию этой сонаты
сердце не хочет уныло стучать.
Там, где чарующе дивны закаты,
светлого блика сияет печать.
И, прорастая сквозь жизни тревогу,
луч вдохновения силу набрал.
К милой лечу как к желанному Богу,
мир от счастливого трепета мал.
Давят сердечные раны, увы,
в сказочном царстве срастаются швы.
5.
В сказочном царстве срастаются швы,
мир обретает волшебные краски.
И, не страшась многоликой молвы,
я о любви говорю без опаски.
И в глубину ослепительных глаз
вновь окунусь, растворяясь в томленьи.
Видно настал и у нас звёздный час,
чувство растёт, плывут счастья виденья.
Не осуждай мой невольный порыв,
знаю, мечта не имеет границы.
Над беспросветностью дней воспарив,
сердце зажгло чувств великих зарницу.
Вряд ли услышу твой радостный отклик,
только стихийно, на каменной прошве.
6.
Только стихийно, на каменной прошве
душ прорастает глубинная грусть.
В ней сожаленье о радужном прошлом
и беспокойство мятущихся чувств.
Сердце спешит залечить свои раны,
выжженным взором на радость глядя.
И не манят чужеземные страны.
Дома отыщем мечту погодя.
В неком смятеньи пред взором желанным,
буду смущенье неловко скрывать.
Обликом дивным любуюсь в тумане,
что ещё больше могу я желать.
Хоть и даёт оптимизм мнимый мир,
беды ползут саранчой. Поводырь.
7.
Беды ползут саранчой. Поводырь
нас не избавит от горьких проблем.
Я у финиты отнюдь не кумир,
счастья легко не решить теорем.
Но, напрягая духовную мощь,
силой поэзии страстно живу,
сердце лечу средь томления рощ
в дивную тайну ищу рандеву.
И, удаляясь от милой красы,
я всё равно для неё был рождён.
Бьются о берег томленья часы,
лишь к своей музе мечтой пригвождён.
Так постигаю суть жизни дотошно,
невесть откуда на ржавой подошве.
8.
Невесть откуда на ржавой подошве.
грусть выплывает из области сна.
Ну а потом нас терзает всеночно
тусклой печали хмельная волна.
Жизни безоблачной злачные веси
нам только в грёзах являют свой свет.
Мы научились жить в сумрачном стрессе,
всё оставляет в нас гибельный след.
В вечность уносятся с болью потери,
строже становится трепетный лик.
Я словно щепка средь страсти мистерий,
ты лишь сияешь – мечты базилик.
Я твоим нежным дыханьем спасён,
кто же под этот мотив в унисон.
9.
Кто же под этот мотив в унисон
Мне пропоёт лебединую песню?
Где нашей дивной надежды шансон
тот, от которого жить интересно?
Что же так сердце томленьем гнетёт?
Где этот добрый причал вдохновенья?
Что так пурга истощенья метёт,
всё уплотняя разлуки мгновенья?
Я весь альбом прошлых снов пролистал,
нет там любви вдохновляющих знаков.
Словно из пепла твой образ восстал,
как ни крути, наш удел одинаков.
Выйдя из долгой ночи потрясений,
с нами танцует в сплетениях теней.
10.
С нами танцует в сплетениях теней
сам вдохновения жгучего флёр.
В чувствах пронзительных трепетный гений
радует красок волшебный ковёр.
Сладкого сна упоительный свет
ласково льёт свои тонкие тени.
Я посвящу тебе лучший сонет
и все стихи моих прошлых творений.
Я тебе всю свою душу отдам,
если захочешь такого подарка.
Мне улететь бы с тобою к звездам,
если получится счастья ремарка.
Мыслей моих так широк горизонт
и Сатана иногда держит понт.
11.
И Сатана иногда держит понт,
строит нам часто жестокие козни.
Так предстаёт пред судьбой мастодонт,
духом надломленный, злой и нервозный.
Как ему выжить в страстей суете?
Где отыскать оптимизма истоки?
Что даст мне радость в томленья тщете?
Куда направить грёз тонких потоки?
Примешь ли сердца томительный стук
за вдохновенья волшебные чары?
Нежность сплетения чувственных рук
и облаков откровенных отары.
Как светлый знак дорогих откровений
крепко целует луна из затмений.
12.
Крепко целует луна из затмений
и создаёт потрясающий шарм.
В трепетном свете туманных видений
так вдохновенен томленья плацдарм.
Я проникаюсь тем духом согласья,
страшно волнуясь пред дивной красой.
И упиваясь пронзительной страстью
гибну пронзённый любви полосой.
Вновь пред тобой на коленях предстану
в честь восхищенья любимой своей
и удивляться мечтой не устану
в всей быстротечности тягостных дней.
Счастье выходит в свой лучший сезон,
протуберанцами солнечных зон.
13.
Протуберанцами солнечных зон
чувство великое в сердце взрастает,
вырвался некий возвышенный стон,
ветер беспечно свод судеб листает.
Мрачно лазоревый всходит рассвет.
Тучки уныло плывут в поднебесьи.
Выпал не мне тот счастливый билет,
что зов любви пропоёт нежной песней.
Ты мне не дашь уж надежды глоток,
буду уныло глядеть на дорогу.
Но не иссякнет слов дивных поток
и лишь смиренно помолимся Богу.
Я потерялся в снах грустных мгновений
нас отчужденьем рвал холод весенний.
14.
Нас отчужденьем рвал холод весенний,
выразив ярко тоски беспредел.
Бьётся в темнице разбуженный гений,
сонм светлых мыслей вконец поредел.
В недрах томленья вселенской печали
голос мой страстный уныло затих.
Мрака аккорды уже прозвучали,
не обратить расставания миг.
Кошки на сердце скребут одиноко,
райские птички умолкли в садах.
Тянет меня в бездны зла и порока,
черти справляют бал в смутных мирах.
Вновь ночь вступает в бездушья права,
чёрные дыры… глухие слова…
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Чёрные дыры...глухие слова...
Сердце в разрывах пульсирует плёнкой.
Хором запели священный Хорал-
Ангелы песни над взрослым ребёнком.
В сказочном царстве срастаются швы.
Только стихийно, на каменной прошве
беды ползут саранчой. Поводырь
невесть откуда на ржавой подошве.
Кто же под этот мотив в унисон
с нами танцует с сплетениях теней?
И Сатана иногда держит понт.
Крепко целует Луна из затмений
протуберанцами солнечных зон.
Нас отчужденьем рвал холод весенний...
Нежности бездны. Венок сонетов 2
1.
Нас отчужденьем рвал холод весенний,
души в клочки изглодала тоска.
Глухо мятутся бездушия тени,
жилка отчаянья бьёт у виска.
Но поднимаюсь из грустной тревоги,
проблеск надежды над миром зиял.
Светом окрашу удел свой убогий,
мраку в укор сочиню мадригал.
О, неприступная крепость раздора,
вызов бросаю твоим дерзким снам.
Выпустит змей отчужденья Пандора,
я же построю согласия храм.
Выйду из комы в прозренья огне,
в дырочках тусклых на звёздном ремне.
2.
В дырочках тусклых на звёздном ремне
наша судьба неприкаянно светит .
Выйду на чувства простор при луне,
может быть ангел порыв мой заметит.
И мне раскроет объятья свои
песнь удалая небесных созданий.
Сколько загадок твой облик таит,
массу красы неземной оправданий.
Лирику эту душою ловлю,
сладким напевом мечты открываясь.
Нежный сонет посвящу соловью,
что чудно пел мне, тобой восхищаясь.
Сколько ещё сочинит откровений
голос полночный в тисках впечатлений.
3.
Голос полночный в тисках впечатлений
сдавленно радости зов огласит.
В сказку окрасит красы твоей гений,
влагой томления дух оросит.
Чудные очи засветятся ярко,
в них утонуть не представит труда.
Под впечатлением взгляда подарка
грусть растворится в ночи без следа.
Пленником стану твоим добровольным,
буду божественный взор твой ловить.
К сердцу любимой тропинкой окольной
буду тянуть вдохновения нить.
Шелестом дивным краса в тишине
шепчет Луне: «Не робей в полутьме!»
4.
Шепчет Луне: «Не робей в полутьме
перед стеной подступающим мраком!
Нежно влюблённым свети в вышине,
будь для них счастья немеркнущим знаком».
Мне этот трепетный голос знаком.
это мечты благодатный радетель.
Песнею птиц он звучит за леском,
страстно творя славных дел добродетель.
Чар его сладких безбрежен поток,
голос подобен пронзительной флейте.
В нём чувств заветных желанный исток,
только понять его сердцем сумейте.
Путь к нему истинный точно укажут
туч набежавших гремящие стражи.
5.
Туч набежавших гремящие стражи
дождик назначат с весёлой грозой.
Тень вдохновения облаком ляжет
и отзовётся печальной слезой.
Выйдя на чувства простор благодатный,
нежной улыбкой окрасится мир,
канет в пучину тоска безвозвратно,
станет мне радость дарить мой кумир.
Фея волшебная крылья расправит
и вознесётся над дней суетой.
В счастья безудержность мысли направит,
сердце наполнит своей добротой.
Весь стеарин для влюблённых сожгут,
свечек небесных не устерегут.
6.
Свечек небесных не устерегут,
звёзды погаснут в предутренней рани.
Солнца лучи им на смену придут,
день благодатный вослед им настанет.
В прошлом оставим томленье ночи
и вознесёмся над бренным и зряшным.
Ты мне от счастья подаришь ключи,
с нежным теплом откровенья всегдашним.
Может быть я не достоин того,
чтоб от любви изойти страстным стоном.
Но не прошу от тебя ничего,
лишь предстаю пред тобою с поклоном.
Сердца никто не заметит пропажи,
ветер не сможет задуть экипажи.
7.
Ветер не сможет задуть экипажи
и не закроет дорогу в мечту.
Жизнь нас излечит, а время покажет,
я же уроки прозренья учту.
Буду смиренно с понятием чести
радость живую сквозь чувства растить
и дожидаться желаннейшей вести.
Коль не дождусь, смогу случай простить.
Знать не судьба и ничто не изменишь,
стану залечивать раны в тиши.
Если же всё же поймёшь и оценишь,
сердце тебе подарить разреши.
Счастье людское отнюдь не абсурд,
воем и свистом стреноженный гурт.
8.
Воем и свистом стреноженный гурт
будет зиять нам улыбкой покоя.
И не один лиха выпадет фунт,
прежде, чем счастье наступит земное.
Буду по милой своей тосковать
и ревновать ко всем встречным мужчинам.
И все проказы любимой прощать,
радуясь малым общенья причинам.
Жизнь ведь порой совершает вираж,
по неожиданным ходит маршрутам
и, попадая в отчаянья раж,
всё изменяет привычное круто.
Радость промчит над земным терриконом,
всё пролетит в вышине над балконом.
9.
Всё пролетит в вышине над балконом,
как обжигающий сердце огонь.
Радость покинет на время со стоном,
чтоб опуститься потом на ладонь.
И ты всё реже и реже заходишь,
лишь убедиться, что я ещё жив.
Ну, а с другими минутки находишь,
чтобы пропеть вдохновенья мотив.
И я привычный тебе почитатель,
в чём-то назойливый словно пчела.
Но безопасный и добрый мечтатель.
Ведь моя чем-то приятна хвала.
Не превратится в абсурд пастораль,
перевернётся волною спираль.
10.
Перевернётся волною спираль
наших запутанных вдризь отношений.
Будет клубиться томленья печаль
и стану ждать нестандартных решений.
Может подумала, что я другой
музе сейчас отдаю предпочтенье.
Нет, как и прежде дышу я тобой,
ты моих дум основное стремленье.
Ты мой желанный и нежный цветок,
в сердце моём для других нету места.
Радости светлой живой лепесток
и всех надежд моих тайных невеста.
Я в кандалы чувств волшебных заковал,
месяц появится вновь, заколдован.
11.
Месяц появится вновь, заколдован,
чарами страсти горящей весны.
А мне любви дар бессмертный дарован
и в нём желаний владычица ты.
Слов нескончаемых льются потоки,
чувств упоительных не перечесть.
Только тебе предназначены строки
и лишь в тебе притягательность есть.
Ты не ответишь на это признанье,
я для тебя нежелательный гость.
Милая фея, моё ты призванье
и всех надежд ослепительных гроздь.
Что мне осталось? Святая печаль.
и засмеётся небесный коваль.
12.
И засмеётся небесный коваль
нежно красавице ночи навстречу.
Песней напевной в лазурную даль
сердца блаженство навек обеспечит.
И позабуду печальные сны,
радостью стану тебе отзываться,
чудной прелестницы, светлой красы
в чувствах моих будет рай открываться.
Я прошепчу тебе ласки слова,
сладкие мысли лелея о чуде.
Так закружится от слов голова,
что никогда этих дней не забуду.
Месяц печальный путь торный готовит,
он до утра серебро на подкове.
13.
Он до утра серебро на подкове
из поднебесья на землю струит.
Чудо свиданья с любимой готовит,
нежности бездны мне щедро дарит.
Благодарением сердце раскрою,
ты моя радость, мой дивный приют.
Песней звучишь золотой над землёю,
той, что лишь очень желанным поют.
В сказку умчусь, чтоб к тебе быть поближе,
чтобы красавицу в снах разглядеть.
Счастья безмерного чудо увидеть
и вдохновенья огнём возгореть.
Мир от блаженства томительно мал,
в тихой аллее молчаньем сковал.
14.
В тихой аллее молчаньем сковал
наши открытые радости души.
Перед сияющей сказкой привал,
море блаженства средь горестей суши.
Там все сбываются радости сны,
нежных сердец раскрываются нити.
Ты светлый вестник мятежной весны,
чувств упоительных добрый хранитель.
Всей неразгаданной ласки творец
солнечных мыслей небесный целитель.
Мне созидаешь надежды дворец,
дум моих чистых земной повелитель.
Ты моей радости сладкой спасенье,
нас отчужденьем рвал холод весенний.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Нас отчужденьем рвал холод весенний
в дырочках тусклых на звездном ремне.
Голос полночный в тисках впечатлений
шепчет луне: "Не робей в полутьме!"
Туч набежавших гремящие стражи
свечек небесных не устерегут.
Ветер не может задуть экипажи,-
воем и свистом стреноженный гурт.
Всё пролетит в вышине над балконом,
перевернётся волною спираль.
Месяц появится вновь, заколдован.
И засмеётся небесный коваль,-
он до утра серебро на подкове
в тихой аллее молчаньем сковал...
Неизбежность разлук. Венок сонетов 3
1.
В тихой аллее молчаньем сковал
Нас непредвиденный приступ смущенья.
Словно пришли мы на радости бал,
из светлой грусти в мечту возвращенье.
Очаровала своей красотой
и навела на меня свои чары.
В сердце лелею твой образ святой
Мысли звездою горят как Стожары.
Но ты уходишь за чувств горизонт,
мне за полётом твоим не угнаться.
Душу я ангелам сдал на ремонт,
чтобы с твоим идеалом сравняться.
Думы застряли в сомнения клетке,
сонных деревьев растущие ветки.
2.
Сонных деревьев растущие ветки
напоминают мне мой грустный мир.
Я устремляюсь к желанной соседке,
то есть к тебе, ты - мой главный кумир.
Через препонов неистовых замять
в царство блаженства так трудно попасть.
Бьётся в душе истощённая память,
испепеляет мятежная страсть.
Горестно низко паду пред тобою,
не одолеть мне извечных тревог.
Жизнь переживший пред девой младою
вышел навстречу к развилке дорог.
Сердце пронзил мне раз тыщу подряд,
трепетом крыльев ресниц женский взгляд.
3.
Трепетом крыльев ресниц женский взгляд
мигом пленил моё пылкое сердце .
Угли очей словно звёзды горят,
тихо звучит вдохновенное скерцо.
Как мне забыть этот нежный мотив
в сумрачной мгле набегающей ночи.
Жизнь всю свою лишь тебе посвятив,
быстро рука серенад рифмы строчит.
В них чувств высоких горячий огонь,
радость безмерная льётся без края.
Скачет мечты златогривый мой конь
к светлой заре восходящего рая.
Мысль о тебе мне сладка как конфетка,
слово при встрече звучит как монетка.
4.
Слово при встрече звучит как монетка
как фимиам вдохновенной души.
Вижу тебя в снах пленительных редко,
сердце тобой насладиться спешит.
И раствориться в твоём вдохновеньи,
в тёплом сияньи лучистых очей.
Чувства восход ощутить на мгновенье,
как чудный дар от блаженства ключей.
Где бы я ни был, стоишь пред глазами,
утренних зорь отражая красу.
Этой мечтой о пленительной Даме
крест свой тяжёлый по жизни несу.
Сладкая песня надежды звенит,
счастья улыбка на лицах таит.
5.
Счастья улыбка на лицах таит
солнечных мыслей чудесные виды.
Сладко душа в вдохновеньи парит,
нежной мечты излучая флюиды.
Жизнь мне диктует жестокий романс,
холод твой гасит надежд упованье.
Слишком уж мал благодатный мой шанс
и вовлечён я в разлуки страданье.
Лёгкая дымка высокой тоски
в неописуемом море томленья.
Лучше на радость меня обреки,
чем на безумство сердец истощенья.
Перелистав жизни трудные главы,
встречу в берёзках, где мягкие травы.
6.
Встречу в берёзках, где мягкие травы
свой звёздный час в свете солнца лучей.
И не желаю почёта и славы,
лишь бы с тобой повстречаться скорей.
Лишь бы очей твоих очарованье
мне одному озаряло пути.
Счастья взаимного жду дарованья,
мне чувств возвышенность лишь посвяти.
Снов открывая волшебные храмы
и поднимаясь над дней суетой.
Очень прекрасной желаннейшей Даме,
весь посвящаю досуг и покой.
Ты самый сильный на свете магнит,
запах любимой роднит и манит.
7.
Запах любимой роднит и манит,
нас вдохновляя на чувств ликованье.
Сколько загадок волшебных хранит
и благодати высокой сиянье.
Между сердцами горит мыслемост,
как бесконечного зноя зарница.
Дивных страстей упоительна гроздь.
Ты моих дум сокровенных жар-птица.
Низко склоняюсь пред нежной красой,
ей посвящая все помыслы духа.
Жизнь вся проходит тоски полосой
и не сойти с безысходности круга.
Душит печаль словно хватка удава,
с ранней весною в леса, как отрава.
8.
С ранней весною в леса, как отрава
тянет меня вдохновения зов.
Ты моих чувств сокровенных забава,
лучший подарок ликующих снов.
В мире бескрайнем нет сердцу покоя,
если тебя не увижу хоть раз.
Видимо счастье моё уж такое,
может быть, Божий мной властвует глас.
Всё я тебе отдаю без остатка,
чувства свои открываю мечте.
Ты моя самая лучшая сказка,
в неповторимой своей красоте.
Жажду, чтоб дольше наш длился роман,
ах, как волнующе пьян тот дурман!
9.
Ах, как волнующе пьян тот дурман,
что наступает при встрече с тобою!
Ты мой священной звезды талисман,
ставший моей беспокойной судьбою.
В мире есть много хороших людей,
ты же чудесная явь благодати.
И для души всего в мире важней,
чтоб наше счастье всегда было кстати.
Как я могу это всё объяснить,
если со мною общаешься редко.
Как сохранить чувства тонкую нить
и возродить мечты нежную ветку.
Жажду свершенья надежд сокровенных,
шёпот из леса в любви откровенной.
10.
Шопот из леса в любви откровенной
даст мне хоть каплю волшебной мечты.
Нежные чувства к желанной нетленны,
в светлом сияньи твоей красоты.
Что же умолкли волшебные трубы
и соловей свой романс не поёт??
Где ты, любимая? - шёпот сквозь губы,
Как завершить этой страсти полёт?
Были безмолвны бездушные стены,
жизнь завершала крутой свой вираж.
Затрепетали раздутые вены,
сил нет вершить этот грустный кураж.
Жизнь показала свой главный изъян,
купол над нами висит как тимьян.
11.
Купол над нами висит как тимьян
и раскрывает нам нежно объятья.
Чувств вдохновенных кипит океан,
в сердце флюиды рождаются счастья.
Ты словно лебедь степенно плывёшь,
взглядом восторженным Музу встречаю
и ощущаю блаженную дрожь,
словно на крыльях восторга летаю.
И не пойму: это сон или явь,
снишься ты мне иль в реале колдуешь.
Как переплыть реку радости вплавь,
чтоб ощутить благодать неземную?
Всходишь над миром мечтою нетленной,
храм неизвестный Звездою Вселенной.
12.
Храм неизвестный Звездою Вселенной
ярко сияет как символ мечты.
Снимок чувств нежных увижу мгновенный,
облик твой дивный – исток красоты.
Снова и снова мечтой вдохновенной
я уплываю в волшебные сны,
радостью вновь расцветаю целебной,
мысли любви незабвенной верны.
Чудная фея, как я тосковал
и хоть словечко услышать хотел.
Но неизбежность разлук понимал,
хоть без тебя как изгой сиротел.
Я угодил в беспредельный бурьян,
скроет заплаткой бездушья изъян.
13.
Скроет заплаткой бездушья изъян
жизни моей набегающей бренность.
Счастье уйдёт в безразличья туман,
только любви ещё греет нетленность.
Смолкли в тоске песни чувственных птиц,
громким дождём разразилась природа.
Грусть подступает без чувств и границ,
льётся ручьём бесконечная ода.
Сердце не слушает разума зов
и продолжает мечтать о блаженстве.
Молча стою пред красой образов,
ты перед взором плывёшь совершенством.
Меркнет судьбы опечаленный гений,
горькие зреют плоды сожалений.
14.
Горькие зреют плоды сожалений,
словно душа угодила в тупик.
Сколько ещё впереди потрясений,
молча вхожу в искупленья арык.
В сердце поникли томления знаки,
Планы не строю на счастья восход.
Весь я открыт для бездушья атаки,
в Лету плывёт моих дум пароход.
Звёзды померкли в небесном сияньи,
страсти кипение стало чужим.
Струны дрожат в одиноком рыданьи,
канул в безвестность мечты пилигрим.
В царство бездушья бездонный провал,
в тихой аллее молчаньем сковал.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
В тихой аллее молчаньем сковал
сонных деревьев растущие ветки.
Трепетом крыльев ресниц женский взгляд,
слово при встрече звучит, как монетка.
Счастья улыбка на лицах таит
встречу в берёзках, где мягкие травы.
Запах любимый роднит и манит
с ранней весною в леса, как отрава.
Ах, как волнующе пьян тот дурман,
шёпот из леса, в любви откровенной.
Купол над нами висит, как тимьян*.
Храм неизвестный Звездою Вселенной
скроет заплаткой бездушья изьян.
Горькие зреют плоды сожалений...
Ищущий чуда. Венок сонетов 4
1.
Горькие зреют плоды сожалений,
Жизнь пролетает в бесцельной тоске.
В хаосогенном потоке стремлений,
вновь пред тобою распят на доске.
Светлые дни утонули в печали,
радость ютиться в пустыне надежд.
Страсти оркестры своё отыграли,
ждёт нас нелёгкий решенья рубеж.
Думы усталые сердце тревожат,
от беспросвета туманится взор.
Чувства на плод перезревший похожи,
руки рисуют бездушья узор.
Смутно дальнейший мне видится путь,
но остановка не выяснит суть.
2.
Но остановка не выяснит суть,
пламенный взор не погаснет бесцельно.
Счастье былое уже не вернуть,
ранено сердце бездушьем смертельно.
Я потерял путеводную нить,
жизнь стала неким подобием мрака.
Нечего больше любить и ценить,
мыслей бесцельных несносна атака.
Где-то за дымкой возвышенных снов,
тлеют ещё головешки покоя.
Но утонул я в безликости слов,
словно померкло желанье святое.
Может найду новый проблеск стремлений,
от освещенья пути поколений.
3.
От освещенья пути поколений
выйду из грусти души тупика.
Переболеет печалью мой гений
и разойдутся тоски облака.
Стану дарить людям снова улыбки,
не замечать катаклизмов судьбы
и совершать роковые ошибки,
не признавая навет ворожбы.
Если же встречу прелестную даму
на перекрёстке мятежных дорог,
больше уж с ней делить чувства не стану,
может быть, выдержу искус, дай Бог.
Часто от встреч, что уже не вернуть
сильно зависит порой общий путь.
4.
Сильно зависит порой общий путь
от обстоятельств почти непонятных.
Вникнуть бессильны в их грустную суть
и совершаем поступки невнятно.
Часто провиденье вводит в искус,
не оставляя надежды ни шанса.
И много лет несём тягостный груз,
в зыбь погружаясь бездушья романса.
Голосу разума внемлем с трудом,
жаждая жить в ослепленьи иллюзий
и создаём в своём сердце Соддом,
в рабство сдаваясь пленительной Музе.
Верные некой абстрактной идее,
дома убранство меняли халдеи.
5.
Дома убранство меняли халдеи,
думая этим свой мир изменить.
Сердце своё закалить не умея,
жаждали внешне изыскано жить.
Главное – это, конечно, защита
от обстоятельств нелёгкой судьбы,
воле вверяя нескладности быта
и не сдаваясь тоске без борьбы.
Кто победил в этой схватке нелёгкой?
Праздник успеха так редок у нас.
Как в этом деле достигнуть сноровки
и уловить средь потерь звёздный час?
Чем дальше в лес тем сложнее процесс
и настроенье имеет здесь вес.
6.
И настроенье имеет здесь вес,
если душа в трудный час не на месте.
Чувства порой попадают под пресс,
ведь каждый миг ждём печальных известий.
И в одной плоскости мысли бегут,
Как бы наладить с любимой контакты.
Нервы натянуты как жёсткий жгут,
нет оптимизма в общения фактах.
Но, вопреки всем ударам судьбы,
радость пробьётся сквозь массу препонов.
И не напрасны томленья труды,
в сердце взрастут плоды счастья бутонов.
Не отличим результат лотереи
часто в поступках людей от идеи.
7.
Часто в поступках людей от идеи,
будто бы ангел стоит за спиной
и охраняет все наши затеи,
и направляет маршрут наш земной.
Вот потому и любовь – мой защитник
и из неё силы духа беру.
Ведь с моим сердцем слилась органично,
чувство высокое милой дарю.
Самодостаточность дум вдохновенных –
крест мой и высшая душ благодать.
Кто я пред милой? Поклонник презренный,
но за неё готов жизнь отдавать.
Рвенье моё есть безудержный стресс,
многое значит, как общий процесс.
8.
Многое значит, как общий процесс
обоснования жизни устоев.
И, попадая под жизненный пресс,
жаждем страстей вдохновенье живое.
Люди привыкли уж не доверять
хитросплетеньям интриг и обманов.
Всех на порядочность чтоб проверять
и на наличие в душах изъянов.
Но пробивается праведный путь:
поиск достоинств, в которых основа,
чтоб позитивную личности суть
сделать истоком общенья живого.
Чувством сиянье откроется в душах,
трудно границу найти нам на суше.
9.
Трудно границу найти нам на суше
между добром и подобием зла.
В нас недоверие праведность глушит,
не развязать душ закрытых узла.
Надо в расцвет человека поверить
и раскрутить вдохновенья спираль.
Личности суть его радостью мерить
и помогать разбудить пастораль.
В высшем блаженством сияющих душах
путь идеальный расцвета любви.
Счастье такое ничто не заглушит,
всё отдающий лишь благо творит.
Путь к сердцу ближнего лёгок и прост,
света и тени всегда нужен мост.
10.
Света и тени всегда нужен мост,
чтобы понять человека глубины.
Нужно решить его счастья вопрос
и растопить недоверия льдины.
Надо поверить в его идеал,
тонко возвысив лишь светлые грани.
Строя на этом общенья кристалл,
в чистом гореньи души испытаний.
Плавно войдя в вдохновения фол
и обретя понимания крылья,
меньшее выберем мы из двух зол,
радость творя средь любви изобилья.
Стереотип мы отбросим чинуши,
если нельзя предсказать нам, послушай.
11.
Если нельзя предсказать нам, послушай
радость биенья открытых сердец.
И разойдутся сомнения стужи,
каждый своих идеалов творец.
Непониманье – источник обиды,
всех неприятностей жизни мотив.
Часто в нетленном огне Немизиды
смутно теряется счастья актив.
Недостающей любви вдохновенье
это и есть наших душ негатив.
Льются бесцельно изгоя мгновенья,
духа возвышенный строй погасив.
Словно на глиняных ножках колосс,
тучи мгновений дождливых полос.
12.
Тучи мгновений дождливых полос
нам предвещают ненастья годину.
Но сквозь печали огонь душ пророс,
не признавая простую судьбину.
Всё в этом свете иначе, чем там,
где дух угрюмый хранит свои скорби.
Строит любовь упоительный храм
и от любого цветочка в восторге.
Пусть безответна, но так хороша,
что мир становится лучше и чище.
И наполняются счастьем сердца,
ищущий чуда блаженство отыщет.
Всюду открыта стремленья пуруша,
пятна упрямства кочуют по душам.
13.
Пятна упрямства кочуют по душам,
сопротивляются солнца лучам.
Но холод слов синеву не заглушит
и не разрушит сияния храм.
Многие думают, что негатива
больше на свете, чем добрых идей.
Но не скудеет любви светлой нива
и прирастает мир чутких людей.
Только пока мы с трудом раскрываем
сердце навстречу цветенью весны,
добрых намерений не понимаем,
лишь открываясь в мятежные сны.
И погружаемся в сумерки проз,
жёлтых акаций чуть тронул мороз.
14.
Жёлтых акаций чуть тронул мороз
и по душе словно кошки скребутся.
А среди всех вдохновенью угроз,
мрачные мысли в запасе найдутся.
Я прогоню все грустинки твои,
буду красы вдохновляющим роком.
Алым цветком среди счастья живи
и возвращайся к блаженства истокам.
Сердцу открою просторы мечты,
чудом улыбки раскрашу мгновенья.
И утопая в морях доброты,
быстро исполнишь свои все стремленья.
Некто не скажет на пике горенья:
«горькие зреют плоды сожаленья».
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Горькие зреют плоды сожалений,
но остановка не выяснит суть.
От освещенья пути поколений
сильно зависит порой общий путь.
Дома убранство меняли халдеи*.
И настроенье имеет здесь вес.
Часто в поступках людей от идеи
многое значит, как общий процесс.
Трудно границу найти нам по суше
света и тени, всегда нужен мост.
Если нельзя предсказать нам, послушай
тучи мгновений дождливых полос.
Пятна упрямства кочуют по душам.
Жёлтых акаций чуть тронул мороз...
Счастья букет. Венок сонетов 5
1.
Жёлтых акаций чуть тронул мороз.
вздрогнули струны от лёгкой печали.
Как защитить лепестки алых роз
от холодов, чтоб они не завяли.
Ты некой стужей на душу легла,
чувства мои без вниманья оставив.
И словно сердце пронзила игла,
бездну мне грустных мгновений доставив.
Тучки рассеются как лёгкий дым
и благодати настанут мгновенья,
снова задором души молодым,
будут наполнены наши стремленья.
Пусть ожидания счастья не сбылись,
но на цветках лепестки приоткрылись.
2.
Но на цветках лепестки приоткрылись
перипетиям судьбы вопреки.
Грусти мгновения быстро забылись
в бурном течении счастья реки.
Я веселюсь вопреки злому року,
высшей любви свою жизнь посвятив.
Не отдавая стремленья пороку,
льётся души вдохновенный мотив.
Выстроив дней мимолётных теченье,
в полном согласии с радости сном,
от всех печалей своих отреченье,
в свет возвращенье в обличье ином.
Я разделю всех сомнений гипноз
миру на крошки из маленьких доз.
3.
Миру на крошки из маленьких доз
делим мы радости дней незабвенных .
И лепестками пленительных роз
чувства цветут украшеньем Вселенной.
Ты в бесконечной дали от меня,
но с тобой нитью незримою связан.
Голос твой, как колокольчик звеня,
быть вдохновляющим зовом обязан.
И никуда от меня не уйти,
зреют в душе вдохновения строки.
Нам с мечтой в счастьи всегда по пути,
ну а в печали, увы, одиноки.
Всех бы согласие чувств восхитило,
хлеба кусок поделён и хватило.
4.
Хлеба кусок поделён и хватило.
Неприхотлива счастливых судьба.
Если мечта в вас цветёт как светило,
путь озарит нам надежды звезда.
Пусть не для нас освещает дорогу,
греемся лишь в отражённых лучах.
Тут к нам приходит любовь на подмогу,
чувства раскрасив в блаженства лучах.
Неразделённость её остановит
тех, кто себе лишь желает добра.
Жизнь нам ловушки нередко готовит,
не принимая судьбу на «Ура!»
страсть и беспечность – опасная смесь,
разные очень условия есть.
5.
Разные очень условия есть.
Неискушённые души страдают,
Если не в силах печаль перенесть,
в чёрные дыры тоски попадают.
Незащищённость их горький удел
и от обид у них нет обороны.
Если красы мотылёк их задел,
видят в нём образ священной иконы.
Обожествляя его, не поймут,
что как в сетях паука застревают.
И что их скорби томленья сожрут
и много горестей одолевает.
Удивлены, сея мрачности копья,
разве не с неба к нам падают хлопья.
6.
Разве не с неба к нам падают хлопья
манны небесной волшебной любви.
Жизнь обернётся губительной топью,
если захочет того се ля ви.
Если же счастье наступит внезапно,
буду лелеять её как мечту,
всё приближаясь к тебе поэтапно,
в сердце вбирая твою красоту.
И, восходя над души трепетаньем,
ты мне подаришь лазурный восход.
А я с твоим вдохновенным дыханьем
в чувств устремлюсь благодатный полёт.
В радости горечь известная есть,
снегом холодным вода, когда лесть.
7.
Cнегом холодным вода, когда лесть
нас побуждает поверить обману.
Чтобы реальность картины обресть,
не отдаваясь забвенья туману.
И ослепленье любовью не ложь,
а возвышенье мечты через чувства.
Голос влюблённых на сказку похож,
здесь лишь возвышенных мыслей искусство.
Это святая, по сути, хвала,
в ней душ огонь устремлён к апогею,
а не напыщенных слов кабала.
Так и на смерть люди шли за идею.
Мыслей канва, восхищенья сиропчик,
льётся ручьями и сломаны копья.
8.
Льётся ручьями и сломаны копья
слов бесконечных хвалебный поток.
Речи все будут томительной топью,
лестью сквозящей в стихах между строк.
Культа любимой избегнуть не в силах,
обожествлял её качеств расцвет.
Но не сумел доказать своей милой,
что лишь любовь строит чувства портрет.
Если она в своём мире застряла,
только дела ей помогут понять:
кем для меня она, дивная, стала,
счастья такого не смею желать.
Всё это будет, но только в мечтах,
лёд на цветущих ветвях, словно крах.
9.
Лёд на цветущих ветвях, словно крах.
В мире иллюзий влюблённый забылся
и потерял чувство меры и страх,
но смысл печальный отказа открылся.
Полунамёков сложилась канва.
И ощутил пустоты я зиянье,
в сердце надежда пустая жива,
ну а реальность диктует страданье.
Лишь утомленье восходит волной,
чёрной аппатии мёртвые знаки,
образ в душе твой волнует живой,
но жертвой пал истощенья атаки.
Я ощутил зов гнетущей и хилой
мёрзлой надежды, где кончились силы.
10.
Мёрзлой надежды, где кончились силы,
мрак в неподдельной тоске проступал.
Чувства былые мне стали немилы,
ночи желаний миг жуткий настал,
И паралич созидающей воли
высветил сумрак уснувшей души.
Не было света, томления, боли,
мёртвая зона в сознаньи горит.
Но ты пришла, как весна наступает
и разбудила меня лишь на миг.
Вновь охладела, уверенность тает,
рухнуло всё, что я в грёзах воздвиг.
Я как в пустыне заблудший монах,
с злою бедой красота в кандалах.
11.
С злою бедой красота в кандалах
мыслей губительных жгучая тяжесть
и неживая безликость в словах,
вырвана с корнем мятежная радость.
Остановился пред милой в тоске,
не понимаю своих чувств нездешних,
всё зависает вновь на волоске,
в память надежд несвершившихся прежних.
Стелется лишь заколдованный мрак,
мелкая дрожь пробегает по телу.
Это печали проснувшейся знак.
Оцепененье душой овладело.
Вновь собираю последние силы,
в хитросплетеньях опухшие жилы.
12.
В хитросплетеньях опухшие жилы,
но продираюсь к надежде сквозь мглу.
Хотя мне прежние чувства немилы,
счастья букет как подарок приму.
Странно устроено сердце людское,
тянется к свету, всему вопреки.
Нет ему в жизни ни сна не покоя,
планки надежды всегда высоки.
Как за соломку за нечто схватился,
не замечая ухаб и шипы.
К солнышку светлому вновь обратился,
нитку теряя блаженства тропы.
Преодолел своей жизни бедлам,
корни ползут по холодным стволам.
13.
Корни ползут по холодным стволам,
тянутся к светлому миру покоя.
А на душе вновь какой-то бедлам,
смесь восхищенья природой с тоской.
Прелести мира как данность приму,
как регулятор душевных томлений.
Перечеркну утомленья зиму
и устремлю к благодати стремленья.
Перешагну через прошлых потерь,
в сердце оставшейся горечи тяжесть.
Стану копить вдохновенье теперь,
пусть разрастается благости радость.
Новые вновь перспективы открылись,
в самом расцвете цветы притомились.
14.
В самом расцвете цветы притомились,
но будут вновь они благоухать.
Нежные чудо-бутоны раскрылись,
чтобы всем встречным прохожим сиять.
Их от мороза прижало немного,
но в целом мире нет силы такой,
чтобы какой-то стуж выброс убогий,
жизни сумел погасить дар земной.
И из пучины нетленный и страстный,
снова встаёт, возрождённый в мечте,
голос желания радости страстный
и прозревает в своей красоте.
Вот отчего был тоски передоз!
Жёлтых акаций чуть тронул мороз.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Жёлтых акаций чуть тронул мороз,
но на цветах лепестки приоткрылись.
Миру на крошки из маленьких доз
хлеба кусок поделён и хватило.
Разные очень условия здесь.
Разве не с неба к нам падают хлопья?
Снегом холодным вода, когда лесть
льётся ручьями и сломаны копья.
Лёд на цветущих ветвях, словно крах
мёрзлой надежды, где кончились силы.
С злою бедой красота в кандалах.
В хитросплетеньях опухшие жилы-
корни ползут по холодным стволам.
В самом расцвете цветы притомились...
Сладкий гипноз. Венок сонетов 6
1.
В самом расцвете цветы притомились.
Отдых желанный покой принесёт.
Видно мечты о блаженстве не сбылись
и «в никуда» стал несносен полёт.
Каждому в жизни предел испытаний
Богом отведен и крест свой несём.
В бездну мчим неисполнимых желаний,
чтоб пожалеть о свершённом потом.
Вот два теченья души непрозревшей.
Костью нам в горле суровый канон.
Но как развеять подход надоевший,
если несём от томленья урон?
Люди сквозь пламя желаний летят.
Белый венок на волне как распят.
2.
Белый венок на волне как распят -
вот результат необузданной страсти.
Ищут любви упоительный клад,
рвут в потрясениях сердце на части.
Хочется жизнь полнокровно вести.
В водовороте же чувств неуемных
душу почти невозможно спасти,
в жутком напоре течений подземных.
Как регулятор сердечных тревог
хоть на щадящий режим дум настроить?
Ведь арсенал средств по сути убог
и очень сложно жизнь в счастьи устроить.
Судьбы людские безумством творились,
пенится море, где чайки томились.
3.
Пенится море, где чайки томились
и от любви их съедала печаль.
Страсти кипели и мысли двоились,
чувства манила пьянящая даль.
И упоенье царило над миром,
сладкие трели в лесу разлились.
Дивные очи горели сапфиром,
чары хмельные исчезли вдали.
Где-то нездешние грёзы манили,
я, вдохновенный, парил в облаках,
в сердце моём бездны счастья открылись,
пела прекрасно синица в руках.
В сладком раю и сомненья цепях,
брызги надежды летят второпях.
4.
Брызги надежды летят второпях
в робком печально-задумчивом вальсе.
Птички поют серенаду в ветвях,
я как в слащаво-пленительном фарсе.
Фальши здесь нет, но и радость бледна,
не за того, знать, меня принимают.
Некая скрытая прелесть видна,
чувства волшебные в воздухе тают.
На этот праздник напрасно пришёл,
выжженных дум опустела обитель.
Я словно мира безмолвья посол,
стран опечаленных призрачный житель.
Мысли летят над желаньем уснувшим
и оседают они в мир минувший.
5.
И оседают они в мир минувший
наши мечты из пленительных снов.
Ну, а свечу ожиданья задувший
ветер, решил всё и понял без слов.
Он отменил праздник трепетной встречи,
счастья вердикт положив под сукно.
Мол, только время страдания лечит,
было прозрачным стремлений стекло.
Живо представил я эту картину.
Дух понимания правит в судьбе.
Счастью нельзя посвящать гильотину
и не замаливать грех в ворожбе.
Радость примчалась улыбке вослед,
каплей прозрачной, как бисерный след.
6.
Каплей прозрачной, как бисерный след
я протеку в твою чудо-обитель.
И принесу свой улыбки привет,
рядом с тобой буду как небожитель.
Взглядом любуясь твоей красотой,
я сочиню тебе сладкие оды
и нареку тебя девой святой,
чудом земной и небесной природы.
И, в ослепленьи безбрежной любви,
счастья открою чудесные шлюзы.
Ты мне лишь облик волшебный яви,
и буду вечным поклонником музы.
Ангелом, факел сиянья раздувшим,
сядет туман на цветах, повернувших.
7.
Сядет туман на цветах, повернувших
все лепестки к солнца ясным лучам.
Как паутину к тоске протянувших,
в области мыслей броженья бедлам.
Гулкое эхо все звуки умножит,
радость настроит на сердца мотив.
Дрожь ощутишь всеми точками кожи,
чувства вибрации мне посвятив.
Но ведь не признан доныне тобою,
я в облаках, ну а ты на земле.
Что тебе счастье моё огневое?
Я как бурьян в твоих помыслов мгле.
Розы вращались сиянью вослед,
утром прохладным головки на свет.
8.
Утром прохладным головки на свет
нежно раскроют цветки на поляне.
В сердце оставят пронзительный след,
пеной проснутся в красы океане.
Пёрышки птички почистят свои,
девушки томно наденут наряды.
Ты тоже чувства свои не таи
и от меня лишь не прячь свои взгляды.
Ведь украшаешь собою весь мир,
все драгоценности ты затмеваешь,
мой уникальный, волшебный кумир,
мне ярче солнца на небе сияешь.
Грёзы навеяла в блеске заката,
облако ласковых слов, как ягнята.
9.
Облако ласковых слов, как ягнята
к нам приплывает на голос мечты.
Буду романсы петь ей до заката,
славить восход неземной красоты.
Пусть на душе скребут кошки сомнений,
я не поддамся зловещей тоске
и в веренице сомнений и мнений
карточный домик создам на песке.
Чувства свои на блаженство настрою,
выйду на счастья широкий простор.
Райский мирок вдохновенья устрою,
и весь сомнений разрушу раздор.
Ветер надежд облака принесёт,
в небе лазурном на солнце пасёт.
10.
В небе лазурном на солнце пасёт
и преломляет в лучах вдохновенья.
Всех от утечки блаженства спасёт
и от уныния проникновенья.
Там же судьбы благодатный исток
сердце тревожит неясным напевом,
Каждый трепещет мечтой лепесток,
счастье даруя пленительным девам.
Пламенным взором меня обожжёт
и навсегда лишит чувства покоя.
Быстро растопит любой сердца лёд,
грусть разведёт лёгкокрылой рукою.
Радость высокая в общем понятна,
не разобьют ли любовь нам на пятна?
11.
Не разобьют ли любовь нам на пятна
некой почти неуемной тоской?
Чувства волшебные лишь незакатны,
те, что лишь нам бесконечно близки.
Сердце тоскует без милой отрады,
жаждет свидания с нежною девой.
Каждой минуте общения рады,
бурных эмоций взрастают посевы.
Я устремляюсь к желанной с улыбкой,
вижу красы несказанной сиянье.
Дама стоит как мечта у калитки,
дух потрясает её обаянье.
Что нас от бездны духовной спасёт?
Ветры и бури? В себе унесёт.
12.
Ветры и бури? В себе унесёт
в царство духовных страстей и смятений.
Вьюга над миром желаний метёт,
жаждет спасенья разбуженный гений.
Душу растравит биенье тоски,
радость утонет в бездонном томленьи.
Мы с тобой духа гореньем близки,
но разобщились в единстве стремлений.
Как нам губительный зной одолеть,
в сон погрузиться пленительной неги?
Надо лишь очень того захотеть,
вырастить счастья хмельные побеги.
Но оправдал, несмотря на затраты,
вечный пастух эти сердца заплаты.
13.
Вечный пастух эти сердца заплаты
разве сумеет в мечту превратить?
А берег счастья, где дивны закаты,
может любого навек восхитить.
Там удивительны жизни нюансы,
чудные звери и птицы живут.
Радость изведать реальные шансы,
светлые тайны нас страстно влекут.
Небо в томительной дымке пылает,
в нас пробуждается чувств глубина.
Кто же любви траекторию знает,
если вся жизнь – счастья прелесть одна.
Даже в поэзию выйдя из проз,
ивы плакучей весна в каплях слёз…
14.
Ивы плакучей весна в каплях слёз
нас в грустно радостный цвет наряжает.
Счастье прозрело как сладкий гипноз,
мир энергетикой чувств заряжает.
Страстный порыв благодати земной
нас овевает божественным флёром.
Светлые блики улыбки живой
миг оживляют чудесным узором.
Ты предо мной как цветочек паришь,
всё представляя в пленительном свете.
Чуда общения нежно творишь,
и пробуждаешь надежду в поэте.
Мысли мои добротой озарились,
в самом расцвете цветы притомились.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
В самом расцвете цветы притомились,
белый венок на волне, как распят.
Пенится море, где чайки кормились,
брызги надежды летят второпях.
И оседают они в миг минувший
каплей прозрачной, как бисерный след.
Сядет туман на цветах, повернувших
утром прохладным головки на свет.
Облако ласковых снов, как ягнята.
В небе лазурном их Солнце пасет.
Не разобьют ли любовь нам на пятна
ветры и бури? В себе унесет
вечный пастух эти сердца заплаты.
Ивы плакучей весна в каплях слез...
Вселенская печаль. Венок сонетов 7
1.
Ивы плакучей весна в каплях слёз
радует душу пленительной явью.
От вдохновенья по коже мороз,
я твою прелесть по-прежнему славлю.
И восхищаюсь твоею красой,
чудные очи сияют зарёю.
Сладкие мысли плывут полосой
над огнеликой мечтою земною.
Как бы хотелось с тобою вдвоём
счастье изведать лишь полною чашей.
Выдай мне малой надежды заём
в знак самой нежной взаимности нашей.
Чувства мои не какая-то малость,
влагой участья утешит усталость.
2.
Влагой участья утешит усталость,
даст пониманье житейских проблем.
Жизнь человечья, конечно, не малость
в сфере творенья общения схем.
Страстно желая любви упоений,
не рассчитал резонансный эффект.
Каждый отказ – это шок откровений,
грустно коль чувства гнетёт интеллект.
Что ж будем честно творить свой удел,
пусть не сложилась гармоний картина.
Выйдем в сияньи мечты за предел.
Может растает сомнения льдина?
Коль не решишь счастья главный вопрос,
в тряске дорожной как брошенный пёс.
3.
В тряске дорожной как брошенный пёс
буду дрожать от тоски и от стужи,
как потерявший гнездо альботрос,
словно изгой никому уж не нужен.
Стану искать себе новую нишу,
где скоротаю свой жизни остаток.
Я от тебя бесконечно завишу
и лишь с тобой будет отдых мой сладок.
Но между нами бездонная пропасть,
райские кущи не станут мне роком ,
пред неизбежным проявим же кротость,
всё потеряв, возвратимся к истокам.
Что мне ещё в этой жизни осталось,
снится покой и тепло, чья-то жалость.
4.
Снится покой и тепло, чья-то жалость,
чей-то насквозь обжигающий взгляд.
Стала любовь для тебя – только шалость,
а для меня - выше нету наград.
Чувства волшебные мной управляют,
голос далёкий приходит во сне.
Очи твои вдохновеньем сияют,
но предназначено чувство не мне.
Я же смирился с такою судьбою,
знаю, что пламя мне сердце сожжёт.
Участью буду доволен любою,
рад, что прелестница где-то живёт.
Всё же любые препоны снесу,
с запахом чая щекотка в носу.
5.
С запахом чая щекотка в носу.
много ещё впереди испытаний.
Трудную жизни пройду полосу,
в радость уйду из привычных страданий…
Пёструю зебру житейских невзгод
не оседлать одним трепетным махом.
Но через тернии к счастью вперёд
буду стремиться без горького страха.
Глядя на пройденный чувством маршрут,
я не питаю уж ложных иллюзий.
Сердца любимой не взять мне редут,
лишь обожанье останется к музе.
Трудно даются печали мне строки,
плети удары от доли жестокой.
6.
Плети удары от доли жестокой
надо стоически переносить.
С недостижимостью чар огнеокой
буду как с жизни реальностью жить.
Непостижимы дорожки любимой,
там я ни разу ещё не ходил.
Лишь повторяю желанное имя,
мимо проносится всё, что любил.
И силуэт стана стройного вижу
в неком тумане томительных грёз.
То далеко, то всё ближе и ближе,
от этих чувств аж по сердцу мороз.
Стоит лишь словом мне тронуть красу,
гонят собаку в метель и в лесу.
7.
Гонят собаку в метель и в лесу,
участь её мне до боли знакома.
Лапу больную держа на весу,
мчится галопом к юдоли искомой.
Не осуждаю людей за хорор,
разума мало в поступках жестоких.
Страшен естественный жизни отбор,
крови пролить в нём придётся потоки.
Женщина тоже стремится избрать
то, что потомство даст высшего сорта.
Где уж мне в этой игре побеждать,
не до такого сурового спорта.
Но поднимаюсь над тщетностью бодро,
света не видно на наледи мокрой.
8.
Света не видно на наледи мокрой
в мраке стою пред веленьем судьбы.
А где-то танец живительный строко
плавно струится в просторах избы.
Ты в переливах всех радужных красок
вьёшься в изгибах немыслимых па.
Не различить лиц сред множества масок,
а интуиция нынче слепа.
В окна не буду заглядывать робко,
холод усталые члены сморил.
Видно свободна к прелестнице тропка,
только я к счастью дорогу забыл.
Так и не вставил ноги в стремена,
спешкой закручены в рог времена.
9.
Спешкой закручены в рог времена,
алый закат моей жизни известен.
Что ж так предательски светит луна?
Не для меня, но оскал её лестен.
Где же надеждой сияют глаза,
Самых прелестных красавиц на свете?
И набегает невольно слеза,
не для меня все томления сети.
Не уложился в отведенный срок,
не испытал наслаждения рая,
а сожалеть уж не вижу я прок,
не бесконечна дорога земная.
С счастьем надолго мечты разлучились,
лучшие годы с тоской обручились.
10.
Лучшие годы с тоской обручились,
хор дисгармоний всё громче звучал.
Волны надежды о берег разбились
и опустел вдохновенья причал.
А птицы счастья на юг улетели
и благодать за собой унесли.
Мир захватили сомнений метели,
радости жизни в забвенье ушли.
Но оптимизма ключи не иссякли
и пробивается сквозь мрак и тьму
чувств упоительных сладкие капли,
я их как благо спасенья приму.
Где ты, волшебная сказка-весна?
Скрыты узлы сургучом, письмена.
11.
Скрыты узлы сургучом, письмена
что прочитал на скрижалях познанья.
Там я нашёл всех чудес имена
и среди них нежной девы признанья.
Страстно сияла томленья заря
в благоухающем рае прозрений.
Сердце любимой навеки даря,
пью аромат вдохновенных стремлений.
Чувственный зов упоенной любви
Счастьем раскрасит душевные веси.
Самый пленительный рай сотворит,
счастья гирлянды над миром развесит.
Радость с печалью высокой скрестились,
на переходах стихами сгустились.
12.
На переходах стихами сгустились
чувственной неги волшебная явь
и красоты беспредельность открылась,
я переплыл реку радости вплавь.
И позабыл этой ночи блаженство,
ласковым светом чарует закат.
Где-то сияет предел совершенства,
я бесконечно любовью богат.
За тёмным лесом мечта поселилась,
сна пробуждая живительный зной.
На свет и тьму моя жизнь разделилась,
лето вернулось холодной зимой.
Больше не будет манить старина,
в памяти тенью встают имена.
13.
В памяти тенью встают имена
тех, кто вселенской любовью охвачен.
Выбор счастливого важен звена
и он великим сияньем означен.
А средь блаженства ликующих сфер
души высокие лишь прорастают.
Вот вам и радости дивный пример.
Её огнём как бессмертьем пылаю.
Силы не знаешь своих дивных чар,
не понимаешь насколько прекрасна.
Этот волшебны, пленительный дар
даришь всем ближним гармоний согласно.
Тайны твои в сердцах наших роились,
плечи понуры, листы опустились.
14.
Плечи понуры, листы опустились
перед печалью вселенской застыв.
Жизни каноны вконец упростились,
я загрустил, лик твой дивный забыв.
Долго не слышно твоих песнопений,
я без тебя как трава без росы.
Вяну без дивных любимой творений,
в бездне разлуки слепой полосы.
Ты достоянием радости стала,
связь прервалась наших чутких сердец
и благодатью всеобщей сияла,
дай нам хоть знак о себе, наконец.
Где же исток наших трепетных грёз?
ивы плакучей весна в каплях слёз.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Ивы плакучей весна в каплях слез
влагой участья утешит усталость.
В тряске дорожной, как брошенный пес,
снится покой и тепло, чья-то жалость.
С запахом чая щекотка в носу.
Плети удары от доли жестокой
гонят собаку в метель и в лесу
света не видно на наледи мокрой.
Спешкой закручены в рог времена.
Лучшие годы с тоской обручились.
Скрыты узлы сургучом, письмена
на переходах стихами сгустились.
В памяти тенью встают имена,
плечи понуры, листы опустились...
Сладкозвучные речи, Венок сонетов 8
1.
Плечи понуры, листы опустились,
След твой давно потерялся в дали
и словно солнце моё закатилось,
и потонули мои корабли.
Ты отзовись на мой зов вдохновенный,
дай лишь мне знак, что живёшь вдалеке
и ко мне радость вернётся мгновенно,
я перестану томиться в тоске.
Пусть не меня твоё сердце согреет,
но мне уверенность тоже нужна,
что твоё счастье опять пламенеет,
что ты с улыбкой как прежде дружна.
Грустью наполнен наш тщетный роман,
вьется по тропкам густея туман.
2.
Вьется по тропкам густея туман
и в моём сердце печально и смутно.
Ты – дитя счастья волшебных нирван,
Жизнь же моя и темна и беспутна.
Я в беспределе кочующих снов
сделал иллюзию главной утехой
и задыхаюсь от тяжести слов,
ты стала лишь неисполненной вехой.
Радость моя затерялась во мгле,
ведь невозможно её исполненье.
Нить естества оборвалась во мне,
давит тоскою души истощенье.
Тучи над чувством мятежным сгустились,
в свалках деревьев дни тьмою смутились.
3.
В свалках деревьев дни тьмою смутились,
замер природы тоскующий храм.
Липкие мысли в сознаньи роились,
слов бесполезных безрадостный хлам.
И ко всем бедам неведенье стал.
Где ты и как ты? – сверлило в мозгу.
В счастье твоё словно вера пропала.
Ну на каком ты сейчас берегу?
Не отвечаешь на письма знакомых,
занята видно нелёгким трудом.
И средь стремленья тропинок искомых
ты в беспросвете застряла чужом.
Ложным блаженством сейчас обуян,
тишь да покой после бурь как обман.
4.
Тишь да покой после бурь как обман
как истощенье надежд огнеликих.
Светит лишь чистой любви талисман,
пламенный отблеск томлений великих.
Если бы счастье пробилось сквозь мглу,
Я бы лелеял его как святыню
и не сидел как святоша в углу,
лишь предаваясь пустому унынью.
Я бы над мраком судьбы воспарил
птицей мятежной в волшебные выси,
радости светлой вершины открыл
и от мечты бы лишь только зависел.
Сердце помечу блаженства печатью,
страсти утихли, стволов ли объятья.
5.
Страсти утихли, стволов ли объятья
нам навевают пленительный сон.
Чувств вдохновенных пленительной властью
я как гипнозом волшебным пленён.
И мне казалось, что ты где-то рядом,
за поворотом душевной тоски
и провожаешь меня нежным взглядом,
что мы мечтою заветной близки.
Но оправданьем сердечного зноя
миф этот дивный, конечно, не стал.
И под давленьем сомнения роя
призрак печали опять заблистал.
Снова я в жуткой томления мгле,
душ ли сплетенье на талой земле?
6.
Душ ли сплетенье на талой земле?
Ветер ли шалый тревожит нас робко?
Счастье моё словно в чёрной дыре,
мысли гнетёт истощения пробка.
Выход их к милой смятеньем закрыт,
в дальних краях её голос не слышен.
Сколько смущенья и горьких обид
в этой мечты обескровленной нише.
Праздник ликующих радостных чувств
я отложил до несбыточных святок.
И средь страстей необузданных буйств
не навести уж привычный порядок.
В вечной тоске пред надежды зачатьем,
в смене сезонов лежит рваным платьем.
7.
В смене сезонов лежит рваным платьем
счастье в несбыточной дней кутерьме.
Грусти пустой необузданной властью
я заключён в расставанья тюрьме .
В самномбулическом призрачном танце
годы летят всё быстрей и быстрей.
И на лице в нездоровом румянце
мрак отразит неприкаянность дней.
Ищет мечта суете оправданье,
где-то затеряна жизни канва.
Правит над миром печаль и страданье
и словно эхо бездушны слова.
Сносит надежды как пух с тополей,
тонким узором сползающих змей.
8.
Тонким узором сползающих змей
чувств неприкаянных горечь сползает.
И в череде беспросветных идей
в счастье уверенность медленно тает.
Не по канонам блаженной судьбы
жизнь вся идёт в угасающем ритме.
Всюду потерь и страданий следы
и вся дорога в безбрежности рытвин.
Но сквозь тоску затухающих грёз
нежный росточек мечты прорастает,
щедро политый потоками слёз,
цветом волшебной красы полыхает.
Новая радость пронзительно гулка,
сложность воздушна узлов-закоулков.
9.
Сложность воздушна узлов-закоулков
и в затухающем рвении тьмы
нет уж томленья былого рисунка.
Это весна держит путь из зимы.
Ей надоели метель и морозы,
жаждет капели и солнца лучей.
Сквозь холода пробиваются розы,
словно журчит упоенья ручей.
И мой покой, паутиной покрытый,
ты всколыхнула сияньем очей.
Жизнь плющом вдохновенья обвита,
в поисках счастья заветных ключей.
Так мне желанен волшебный искус,
Женского сердца в нём розовый куст.
10.
Женского сердца, в нём розовый куст,
я испытал весь накал притяженья.
Без этой радости мир мёртв и пуст,
полон тоски и души напряженья.
Но, попадая в волшебную сеть,
Мигом теряю чувств зыбкие связи.
Хочется песни чудесные петь,
но словно я у красы на привязи.
Робости дух овевает волна,
путает мысли томительный трепет.
Словно бокал дорого вина
речь превратил без труда в детский лепет.
Дум неприкаянно-сладких шкатулка
где-то парит высоко в небе гулком.
11.
Где-то парит высоко в небе гулком
среди флюидов пленительных снов,
в тайнах мечты неземной закаулках,
нежной любви благодатный альков.
Я до него дотянуться мечтаю,
но пролетают бесцельно года
и веру в сказку так быстро теряю,
рай исчезает в дали без следа.
День ожиданий сменяется ночью,
радость надежды – бесцельной тоской.
не понимаю загадку пророчью.
Видно удел мой печальный такой.
Помнит краса феерверк дивных чувств
с лёгкостью скерцо она наизуйсть.
12.
С лёгкостью скерцо она наизуйсть
нам исполняет чудесные песни.
В них все оттенки пленительных чувств
и о любви вдохновляющей вести.
СлАдка печаль у неё под крылом
для потерявшего сон кавалера.
Уж не мечтает о рае былом
и ни к чему прежний быт и карьера.
Муза забрала все мысли его,
пленником стал необузданной страсти,
больше не жаждет уже ничего.
весь в её нежно-томительной власти.
Фея мечты творит бал этот гулкий,
помнит все такты весенней мазурки.
13.
Помнит все такты весенней мазурки
ветер весенний предвестник весны.
Мчат вдоль небесной тропы сивки-бурки,
радости свет всем даря с высоты.
Чудные трели звучат на полянке,
птички свои подают голоса.
В танце кружатся девчонки смуглянки,
фон голубой создают небеса.
В солнца лучах ты улыбкой сияешь,
рыжие кудри как факел горят.
Встречных парней красотой ослепляешь,
в струнку пред прелестью строятся в ряд.
Слышу вопрос из развёзнутых уст:
светит ли солнце любви, где мир пуст?
14.
Светит ли солнце любви, где мир пуст
без красоты твоей необычайной?
Без ослепленья пленительных чувств
И без улыбки пронзительной тайны?
Где твоих чар незабывных исток,
праздник общенья с тобой словно чудо.
Трепетный счастья горит лепесток
я твоим вечным поклонником буду.
Стану лелеять о милой мечту,
Помнить её сладкозвучные речи.
Сказку очей твоих ясных прочту,
может быть, сердце от скорби излечит.
Словно во сне мысли птичкой забились,
плечи понуры, листы опустились.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Плечи понуры, листы опустились
вьется по тропкам, густея, туман.
В свалках деревьев дни тьмою смутились.
Тишь да покой после бурь, как обман.
Страсти утихли, стволов ли обьятья,
душ ли сплетенье на талой земле?
В смене сезонов лежит рваным платьем,
тонким узором слезающий змей.
Сложность воздушна узлов-закоулков
женского сердца, в нем розовый куст
где-то парит высоко в небе гулком.
С лёгкостью скерцо она наизусть
помнит все такты весенней мазурки.
Светит ли солнце любви, где мир пуст?
Символ органичный. Венок сонетов 9
1.
Cветит ли солнце любви, где мир пуст
и без тебя я деньки коротаю?
Где не слетают слова с твоих уст
и я тебя лишь увидеть мечтаю.
Где благодатный души уголок,
Что для меня создаёшь своим шармом,
Чувств твоих светлых волшебный исток,
там, где кружил танец пламенный чардаш.
Ах, размечтался, реальность забыл.
Всё это миф о несбыточной яви,
Где я с тобой неразлучным побыл
и себе каплю надежды доставил.
Искры любви благодарно встречаем,
или от горя мы не замечаем?
2.
Или от горя мы не замечаем
много событий и разных проблем,
если вдруг радости вести встречаем
средь очень разных и жизненных схем?
И твой отказ для меня как ненастье,
Как истощенье духовных начал.
Мне ведь не надо особого счастья,
лишь бы любовью тебя озарял.
Лишь не была бы ко мне равнодушна
и понимала меня хоть чуть-чуть.
А от тебя очень малого нужно:
мне бы гармонию чувства вернуть.
Мир без желанной томительно пуст,
с губ дуновенье… и трепетом уст.
3.
С губ дуновенье… и трепетом уст
ты посылаешь привет издалёка.
Души пронзает мятежная грусть,
в жгучих тисках бессердечного рока.
Сколько надежд пробудила во мне
ты, попреки своему же желанью.
И вспоминаю любовь как во сне.
Вместе прошли череду испытаний.
Радость моя, о тебе лишь мечты,
в светлом полёте к желанному счастью.
Под впечатленьем твоей красоты,
мчусь от надежд и желаний к согласью.
Жажду, чтоб чувства твои расцветали,
нежность и страсть пополам, как вначале…
4.
Нежность и страсть пополам, как вначале.
Только лелеял о счастье мечту.
И ты с надеждой ждала на причале,
света флюиды ловил на лету.
Много затем пережил испытаний
душ наших пылких непрочный союз.
Непониманья и мыслей метаний,
грустные страхи отвергнутых муз.
Радость в сознаньи моём поселилась,
знак восхищенья твоей красотой.
Ну а ты шлейфом отказа закрылась,
чувств несвершённых бесплодный застой.
Кажется всё это было во сне,
вихрем по кругу волна по весне.
5.
Вихрем по кругу волна по весне
неких неясных томительных мыслей.
Кажется будто всё было во сне,
лишь из пелёнок страдания вышли.
Что впереди за туманной чертой
необозримого моря сомнений?
Новые тайны мечты иль покой?
Может быть новый пожар потрясений?
Там нас любви озарения ждут,
если тебе будет это угодно.
Жизнь раскрутилась упруго как жгут,
не продыхнуть, не воспрянуть свободно.
Вновь я попал в потрясения дыбы,
Бредом горячки, где жабрами рыбы.
6.
Бредом горячки, где жабрами рыбы
стали дыханья надежды шаги.
Только из списка счастливых я выбыл,
не для меня сладких грёз пироги.
Рай ожидаемый адом вернулся,
сказка мечты превратилася в быль.
Я из пелёнок сомнений проснулся.
Алые розы сменил на полынь.
Долго метался в пучине иллюзий
мой одурманенный прелестью дух,
Но не ужиться в таком нам союзе,
голос реалий к томлению глух.
Мир вновь замкнулся в забвения сне,
дышит мужская душа на блесне.
7.
Дышит мужская душа на блесне
вновь женских чар упоительным ядом.
Пеной надежд на желаний волне,
с нежной красой ослепительной рядом.
Пойман в капкан обольстительных слов,
сладкие грёзы судьбой овладели.
Этот сюжет, к сожаленью не нов,
во все века музы в нём преуспели.
Райские птички уже не поют
и диск луны так зловеще сверкает.
В общем, прощай, благодатный уют!
Белые мухи забвенья летают.
Вижу везде чувств мятущихся глыбы
и прямо в сердце любовные дыбы.
8.
И прямо в сердце любовные дыбы.
Страстно судьба замыкает свой круг.
Мы уцелеть в этой схватке могли бы,
но помешал ослепленья недуг.
Перед мечты ослепительным храмом
мыслей запуталась пёстрая бязь.
Рыцарь ведь предан пленительным дамам
и неразрывна с возлюбленной связь.
Чувства мои, ваша прежняя свежесть
уж затерялась в пучине тоски.
Жизни гнетёт иступлённая бренность.
Как друг от друга сейчас далеки!
К необозримому счастью влеком,
ночь на пороге молчит косяком.
9.
Ночь на пороге молчит косяком
перед души опечаленным гнётом.
В некую бездну томленья влеком,
мчусь устремлённым в вираж самолётом.
И широко раскрываю глаза
на удивительный мир вдохновенья.
Падает грусти на землю слеза,
мчатся безудержно грусти мгновенья.
Рад оттого, что ты есть на земле,
хоть не со мной, но в долине согласья.
Я ж в потрясений губительной мгле,
у безразличья в бесчувственной власти.
Лишь лунный диск в поднебесной кибитке,
смотрит с укором душевные пытки.
10.
Смотрит с укором душевные пытки
лишь гуманизмом наполненный дух.
Только напрасны спасенья попытки,
если рассудок к признаниям глух.
Лишь доброта чувств забвенью помеха,
сердцу давая пленительный шанс.
Хоть небольшая, но всё же утеха,
маленький счастья земного аванс.
Если любовь нежелательной гостьей
к вам заглянула вдруг на огонёк,
перемывать ей не следует кости.
Быстро угаснет, вы дайте лишь срок.
Если комфортно в страданьи таком,
что же тебе не до сна босиком?
11.
Что же тебе не до сна босиком
ночью бродить по весенней полянке?
Что ж ты к красе ненаглядной влеком,
если живёшь на меты полустанке?
Если улыбкой волшебной объят
и весь в флюидах сияющей яви.
Ведь нет пути к мрачной грусти назад,
как нет спасенья в блаженства отраве.
В мире нет чар огнеликих сильней,
чем от любви затуманенной сути.
Счастья в тебе весь итог жизни всей,
запечатлённой в сиянья минуте.
Не отдаюсь я мятежной гордыни,
утро уж скоро на той половине.
12.
Утро уж скоро на той половине,
где твоя молодость счастьем горит.
Я ж вдалеке на расколотой льдине,
сердцем вгрызаюсь в страданий гранит.
Здесь постигаю азы я терпенья,
чтобы с тобой быть как с вольным цветком
и восхищаться лишь блеском цветенья,
строя иллюзий пленительный дом.
В этой мечтой обозначенном храме
чувственный образ я твой берегу.
В тайных надеждах к сияющей даме,
как зачарованный странник бегу.
Но ускользаешь в свой мир босиком,
ты от несмелой попытки ползком.
13.
Ты от несмелой попытки ползком
в неописуемый сон свой уходишь.
Катит сомнений на нас снежный ком,
ясным расцветом мечты верховодишь.
В благоухании алой зари,
столько пронзительной чувственной неги,
что чудеса со мной радость творит,
сказочный сон вижу в счастья разбеге.
И иллюзорна вся эта юдоль,
от эйфории бессмысленной маюсь.
То проступает сомнения боль,
то в райских кущах блаженства купаюсь.
Мир застывает в бездушных картинах,
если нет силы в укусах осиных…
14.
Если нет силы в укусах осиных,
мрак застилает отравленный взор.
В сердце тоски неприкаянной льдины,
странных сомнений неясный узор.
Льются мелодии грустной мотивы,
нежной красавицы образ парит.
Слышится голос томленья ретивый.
ночь чудеса в наших душах творит.
Как не поверить красе безграничной,
через неё ведь зовут небеса.
Символ мечты узнаю органичный,
он погружает меня в чудеса.
Я как всем миром заброшенный куст,
светит ли солнце любви, где мир пуст.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Светит ли солнце любви, где мир пуст,
или от горя мы не замечаем?
С губ дуновенье... и трепетом уст
нежность и страсть пополам, как вначале...
Вихрем по кругу волна по весне.
Бредом горячки, где жабрами рыбы
дышит мужская душа на блесне
и прямо в сердце любовные дыбы.
Ночь на пороге молчит косяком,
смотрит с укором душевные пытки.
Что же тебе не до сна босиком?
Утро уж скоро на той половине,
ты от несмелой попытки ползком...
Если нет силы в укусах осиных...
Духовный целитель. Венок сонетов 10
1.
Если нет силы в укусах осиных,
будет в неведеньи длиться наш сон.
И проплывать словно сказка картины.
В сторону грусти надежды наклон.
По неизведанным счастья тропинкам
мне не пройти в твой ликующий мир.
Сердце покроют сомнения льдинки,
мрачных минут необъявленный пир.
Жгучим наплывом возвышенной страсти,
эту твердыню мне не одолеть.
И от иллюзий безжизненных власти
вянет мечты фантастической цветь.
Чувства загадочны цвета бордо,
от разоренья погибнет гнездо.
2.
От разоренья погибнет гнездо,
где целой жизни живёт ликованье.
Льётся мечтаний людских полотно,
на миг грядущий мечты упованье.
Там, средь иллюзий, мир светом объят,
страстной любви разливается море.
Радость сильней, чем реально стократ,
побеждены и печали и горе.
Там твоё сердце согрето моим
и нет преград чувств высоких расцвету.
В необозримом сияньи парим,
преданы музе, красе и сонетам.
Грёз опьяняют сознанье картины,
ложью без меры набитые мины.
3.
Ложью без меры набитые мины
жизнь нам возводит в двойную мораль.
Делает мифом людскую судьбину,
и превращает в печаль пастораль.
Ну, а в реальности нету движенья,
куча болезней и полный бедлам.
Судеб на свет и на тьму раздвоенье,
слепо унынье бредёт по пятам.
Нету в мечтах светлой яви гармоний,
рая мирского погашен маяк.
Чуда любви нет средь душ церемоний,
не в какафонии радости знак.
Счастье не светит заветной звездой,
бездна страданий полна, где разбой.
4.
Бездна страданий полна, где разбой
и опечалены подлостью души.
Бьётся о берег сомнений прибой,
счастье людское томление глушит.
Райские кущи в владениях сна
не достигают сердец безучастных.
Где-то застряла за лесом весна,
в пылкой любви обещаниях страстных.
И красота лишь холодной тоской
нас обжигает в безмерном порыве.
Мир наш нескладный и грустный такой,
Малость даёт самым лишь терпеливым.
Я бы сначала начал жизнь всю снова,
сердца живого натянуто слово.
5.
сердца живого натянуто слово
на барабан наших пылких надежд.
В нём всех страстей и желаний основа,
между печалью и счастьем рубеж.
Страсти великой означены выси,
неисполнимой мечты идеал.
От всех иллюзий сознанье зависит.
горьких раздумий в нём материал.
Встреч неизбежность и пылких признаний,
будет как яркий томленья расцвет.
Но вопреки неуемных желаний,
не для меня твой пронзительный свет.
Жизни безбрежна в порыве волна,
но близорука бывает струна.
6.
Но близорука бывает струна
наших духовных надежд и сомнений.
Ведь неизведанна счастья страна,
в море поступков, страстей и стремлений.
Зыбким я вижу мечты горизонт,
средь полыхающих протуберанцев,
чувств уплывающих в тьму под уклон,
тёмного мрака несчастных избранцев.
Солнечный луч проникает с трудом
в сумрак судьбы, тупиковую келью.
Страждущем в ней утомленьем ведом,
путь расчищая пред лютой метелью.
Коль для любви он нон грата персона,
мечется часто душа у Ясона.
7.
Мечется часто душа у Ясона,
Сциллу с Харибдой нельзя обойти.
Тайны его не гнетут как масона,
но без руна неуютно идти.
В море плывёт необузданной страсти,
бурям навстречу сердечной тоски
и у стихий неуемных во власти,
где раны плоти почти пустяки.
К милой его нелегка так дорога,
столько препятствий немыслимых ждёт.
В мыслях удачи попросит у Бога,
веря, что солнце надежды взойдёт.
Горечи чашу он выпьет до дна,
путь выбирая, Медея – одна.
8.
Путь выбирая, Медея – одна
пред искушеньями страстной Киприды.
Жизни безоблачность в дымке видна,
нет на судьбы заморочки обиды.
Ждёт ненаглядного сердце стучит
от возбужденья в ускоренном ритме.
Музыки нежной картинка звучит,
губы застыли в хвалебной молитве.
И ожиданьем наполнен весь мир,
грусть осеняет лицо утомленьем.
«Где ты так долго тоскуешь, кумир?
В мыслях лишь вся о твоём возвращеньи.
Счастья глоток от меня ускользает,
робкой надежды росток замерзает».
9.
Робкой надежды росток замерзает
без теплоты благодатной души.
некий флюид доброты ускользает,
в бездны бездушья умчаться спешит.
Он не желает туда добровольно,
злая стихия в пучину влечёт.
Если на сердце тревожно невольно,
мысль так сумбурно, так мрачно течёт.
Коль замутилось сознанье печалью,
разве сумеешь мечту разглядеть.
Ведь не укроешь от горечи шалью
то, что как факел успело сгореть.
Да, без любви мир пронзительно пуст,
мнимого счастья теряется хруст.
10.
Мнимого счастья теряется хруст
средь безучастья душевного мрака.
Вянет надежд несвершившихся куст,
я одинок как бродяжка собака.
Что ж говорить, жизнь к закату идёт
и никому я сегодня не нужен,
так чтобы мой был желанен приход,
путь мой к любимой печалью завьюжен.
Ты мой цветок благодатного сада,
дивного зноя возвышенный ангел.
А без тебя никого мне не надо.
О, мой исток вдохновляющей браги!
Нежных красавиц иной пожелает,
только любви ни на грош не узнает.
11.
Только любви ни на грош не узнает,
тот, кто дерзает судьбе вопреки
и лишь тогда чувство явится раем,
если с желанной безмерно близки.
Вот я, увы, безграничный мечтатель,
зыбкие планы мои на песке.
Как отыскать общий наш знаменатель,
держится на тонком всё волоске.
Н ничего не достичь без согласья,
радость приходит терпенью вослед.
Только лишь силой немыслимой страсти
душу спасаю от жгучей тоски.
Если блаженство – лишь жалкий искус,
у безучастных всегда пресный вкус.
12.
У безучастных всегда пресный вкус,
не понимают красы идеалов.
Видят в общеньи источник обуз,
некрофилия их дух обуяла.
Им до любви как до неба шагать,
жаждут острейших они ощущений
и глубоко не способны страдать,
их извращён необузданный гений.
Зло человечье им ближе добра.
Смерть почитают порой выше жизни.
К нам через них идёт гибели мгла,
Мы льнём к рожденью, они чаще к тризне.
Разум безумный их редко дерзает,
холод жестокий мерзавцев терзает.
13.
Холод жестокий мерзавцев терзает,
наши страдания тешат их дух.
Радость завидя они увядают,
горе людское ласкает их слух.
Это болезнь ведь духовного плана
и её надо любовью лечить.
Вместо коранья за тяжесть изъяна
надо ген нежности в сердце привить.
В детстве обида их души сломала,
жизни суровость оставила след
и исказила смысл их идеала,
людям глубокий от этого вред.
Мир их сознанья для ближнего пуст,
сотнею свечек горит ночью куст.
14.
Сотнею свечек горит ночью куст,
сердце растерзано внутренней болью.
Лишь сожаленья срываются с уст.
и огорченье нелёгкой юдолью.
Коль тип страдальца любовь сохранил,
Через неё лишь придёт исцеленье.
Если кто чувства ему подарил,
счастьем возможно ещё озаренье.
Универсальный лечения ключ
нам очевиден без всяких изъянов.
Солнце надежды глядит из-за туч,
в радость выходит как луч из тумана.
Светом растопит томления льдины,
если нет силы в укусах осиных.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Если нет силы в укусах осиных,
от разоренья погибнет гнездо.
Ложью без меры набитые мины,
бездна страданий полна, где разбой...
Сердца живого натянуто слово,
но близорука бывает струна.
Мечется часто душа у Ясона,
путь выбирая. Медея - одна.
Робкой надежды росток замерзает,
мнимого счастья теряется хруст.
Только любви ни на грош не узнает.
У безучастных всегда пресный вкус.
Холод жестокий мерзавцев терзает.
Сотнею свечек горит ночью куст....
У блаженства твердыни. Венок сонетов 11
1.
Cотнею свечек горит ночью куст,
радость любви на сто миль излучая.
Чувств откровенья срываются с уст,
душам волшебный нектар назначая.
И полыхает расцвета заря
в массе волшебно-лирических знаков,
нам неизведанность чувства даря,
с отблеском дивным в душе алых маков.
Этот огонь от всех бед нас спасёт,
выведет мир на просторы творенья.
Страстный флюид исцеленья несёт,
людям себя без корысти даренья.
Сердца тепло от всех хворей плацебо,
от светлячков загорается небо.
2.
От светлячков загорается небо,
тьма растворяется в чувства заре.
Нечто желаннее нам даже хлеба,
это любовь в своей высшей поре.
Наше высокое светлое чувство
мир от всех бед неизбежно спасёт
и превратится в творенья искусство,
всех в благодать от тоски унесёт.
Надо в неё только страстно поверить,
женское сердце во благо раскрыть,
счастье к растерзанным душам примерить
и раскрутить вдохновения нить.
Жаждет надежды всей жизни вернуть,
сонник открыла, где спрятана суть.
3.
Сонник открыла, где спрятана суть.
Только не в нём раскрываются связи.
Через любовь самый праведный путь,
в каждой с душой произнесенной фразе.
Ключ всех томительных жизни проблем
мы без неё никогда не раскроем.
Путаясь в бездне бесчисленных схем,
мы лишь во тьму углубление роем.
Надо с мечтами войти в резонанс,
мысль огонь благодати настроить.
И сам всплывёт тот единственный шанс,
что все решенья загадок раскроет.
Я хоть немного в том таинстве свЕдущ,
Но разгадать не могу этот ребус.
4.
Но разгадать не могу этот ребус:
как наши чувства творят чудеса?
Ведь удаётся нам счастье изведать,
если любовь нам дарят небеса.
И из любых тупиков можно выйти,
нежность и ласку так щедро даря.
Столько творится волшебных открытий,
душ благодати в нас благодаря.
Но ускользают от мысли причины
Этих творящих прозренье идей:
как вызревает блаженства личина
и в гуманиста взрастает злодей.
Сердце взывает минутную дрожь,
снов своих сказку, где рыба и нож.
5.
Снов своих сказку, где рыба и нож
переплелись в фантастическом танце,
не превратить в несусветную ложь,
радость раскроется в протуберанце.
Чувственный след оставляет мечта
на угнетённых смятением душах.
И ни к чему пустоты суета.
Счастье познанья сомненья заглушит.
Выйдет судьба на волшебный простор,
страстно стряхнув истощения цепи
и устремив свой пронзительный взор
к дивному таинству великолепий.
Вырядив дух в беспросвета хламиды,
мы не прощаем крупицы обиды.
6.
Мы не прощаем крупицы обиды,
гордость свою возводя в абсолют.
Чтим ритуал как евреи хасиды,
всё вынося на поспешный свой суд.
Радости грустно листая страницы,
мы с сожаленьем осознаём,
что ускользнули надежды жар-птицы
за утомленья души окаём.
Надо терпимее быть к недостаткам,
все не безгрешны мы в трудной судьбе.
И остаётся лишь горечь в остатке,
грустный удел как круги по воде.
Лишь не подставим мы в спину их нож,
тем, кого любим сильней, словно ложь.
7.
Тем, кого любим сильней, словно ложь
мы не подарим крупицы измены.
Счастье изведать всегда невтерпёж
и не уходят в блаженстве со сцены.
Прошлых просчётов мы ношу несём,
скорбно сгибаясь под тяжестью груза
и от потерь себя вряд ли спасём,
коль не поможет волшебница муза.
Выйдем за рамки жестокой судьбы,
лишь добротою себя осиянив,
и не сорвав вдохновенья резьбы,
высветим света чудесные грани.
Щедро отбросим мы горечь обиды,
малых ошибок – мачете корриды.
8.
Малых ошибок – мачете корриды
не возведём в знак отмщенья врагу.
Мудрыми были как в прошлом друиды,
не оставаясь в сомнений кругу.
Чувством лечить будем наши пороки,
нежно любви посылая лучи
и благодати даруя потоки,
не поспешим обнажить мы мечи.
Строя на счастье высокие планы,
будем друг другу всегда помогать.
Ласкою чистой излечим изъяны,
пылко любимым всем сердцем сиять.
Шансы на радость весьма не плохи,
сказочник наобещал нам стихи.
9.
Сказочник наобещал нам стихи,
только поверить ему нету силы.
Как совместить счастья рай и грехи,
горе познав даже радость немила.
Чувств своих нежных не в силах унять,
прелесть твою ощущаю как сказку.
Ты рождена, чтоб мечтой ослеплять,
сердцем являя томленье и ласку.
Только всё зря, жизнь ведь мимо прошла
и не вернуть благодати обратно.
Звёздочка ясная в сумрак зашла,
как и надежда моя безвозвратно.
Лишь согревают мне страстью седины
алых цветочков цветные картины.
10.
Алых цветочков цветные картины
быстро проходят пред взором моим.
В сердце застыли сомнения льдины,
радости снится волшебный интим.
Буря проносится переживаний
от предвкушения встречи с тобой.
Нет тебя в мире подруги желанней,
стала моей незабвенной судьбой.
Только тебе это вовсе не нужно,
море любви чувств твоих вопреки.
Как на душе оглушительно скучно
и без тебя я в безумстве тоски.
Рвутся наружу признанья стихи,
а на полях разрослись лопухи.
11.
А на полях разрослись лопухи
души замкнулись в тоске расставаний.
В снах раздувая томленья мехи,
мчится любовь через даль расстояний.
Ты возвратишься и снова решишь,
что я превысил границы интима.
Самой ничтожной надежды лишишь,
облаком лёгким проследуешь мимо.
Зря размечтался в угаре тоски
и бросил якорь средь бурь и туманов.
Всё ж мы с тобою совсем не близки,
в сеть я попал помраченья обманов.
Так утомлён жизни грустной рутиной!
Жирные точки в глазах паутиной.
12.
Жирные точки в глазах паутиной
недоговорок минувших деньков.
И ощущаю себя я скотиной,
грубо нарушившим милой альков.
Всё напридумывал в вихре фантазий,
там, где не может уж быть ничего.
В каждой своей необдуманной фразе
словно по сердцу шагнул сапогом.
И в необузданном том беспределе
столько фантомов любви сотворил,
что оказалися мифом на деле,
зря свою душу в безумстве раскрыл.
Может быть мелочны эти грехи,
видят бревно, где пыльца от ольхи.
13.
Видят бревно, где пыльца от ольхи,
муху в слона превратив ненароком.
И погрузил себя в тьму чепухи,
льются фантазии грустным потоком.
Крайностей море, как щепка в волнах,
рифы пройду и лихие тайфуны.
Встал пред тобой как заблудший монах
у откровений мятежной лагуны.
Душу свою наизнанку раскрыв,
бросив себя на закланье фортуны,
рвётся наружу признаний наив,
как на духу пред прелестницей юной.
Губы твердят у блаженства твердыни,
слово молитвы, где трепет осины.
14.
Слово молитвы, где трепет осины
бурю рождает в души глубине.
В зыбь погружают сомнений трясины,
словно корабль без ветрил на волне.
Я на любовь свою душу настрою,
всем трепетаньям судьбы вопреки.
Уж извини, что тебя беспокою
в жутких порывах мятежной тоски.
И нахожу слов безудержных ласку,
чтоб вновь и вновь тебе сердце дарить,
грустной судьбы неизбежную встряску
так не хотелось опять повторить.
Нежно признанья срываются с уст,
сотнею свечек горит ночью куст.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Сотнею свечек горит ночью куст,
от светлячков загорается небо.
Сонник открыла, где спрятана суть,
но разгадать не могу этот ребус-
снов своих сказку, где рыба и нож.
Мы не прощаем крупицы обиды,
тем кого любим сильней, словно ложь
малых ошибок - мачете корриды.
Сказочник наобещал нам стихи,
алых цветочков цветные картины,
а на полях разрослись лопухи.
Жирные точки в глазах паутиной,
видят бревно, где пыльца от ольхи.
Слово молитвы, где трепет осины ...
Ослепительный след, Венок сонетов 12
1.
Слово молитвы, где трепет осины,
мне навевает тревожную грусть.
Словно на сердце звучат клавесины,
в робком томленьи разбуженных чувств.
Взяв непомерно высокую ноту,
голос души в тишине задрожал.
Крыльев мечты я отдался полёту,
от всех сомнений в весну убежал.
Хочется в лёгком томлении флёра,
хоть на минуту отвлечься от дум.
Из грёз трясины в сияния море
вырваться без лишних слов, наобум.
Но страстный миг рокового венца,
выдаст случайно собой подлеца.
2.
Выдаст случайно собой подлеца
непринуждённость людского общенья.
Выявит хитрость лгуна и льстеца
и, главным образом, дар обольщенья.
Женское сердце открыто соблазну,
для покорителя девичьих душ,
очень доверчивых и безотказных,
щёголь опаснее гибельных стуж.
Что ж предпочтительней в жизни нескладной:
радость общенья с завзятым льстецом
или любовью большой ослепленье
с потрясающим счастья венцом.
Мимо проносятся страсти картины,
голос полночный сквозь звёздные спины.
3.
Голос полночный сквозь звёздные спины.
нам оглашает желанье судьбы.
И, подавляя инстинкт свой звериный,
мы добротой озаряем миры.
Грубость желания низменной страсти
нас ослепляет бездушной тоской,
а у страданья навечно во власти,
не обрести долгожданный покой.
Голос возвышенный и незабвенный
сердцу дарует мечты благодать.
Образ твой дивный как вечность нетленный
будет в душе словно солнце сиять.
Призрак туманный из счастья дворца
шепчет луне: не робей у ловца.
4.
Шепчет луне: «Не робей у ловца!» -
голос любви из надежды тумана.
Счастье невиданного образца
в сердце растёт как блаженства нирвана.
Самой пленительной прелести сад
благоухает мечтой высшей пробы,
выше любых самых дивных наград –
нежный привет ненаглядной особы.
Жду – не дождусь её огненных слов,
тайных намёков волшебную силу.
И в заколдованном таинстве снов
радостью трепетных чувств изобилуй.
Там, где улыбка на лицах сияет,
туч набежавших клешня проиграет.
5.
Туч набежавших клешня проиграет
чувств испытаний пленительный тур.
Вон как душа благодатью сияет,
радостных бликов полнейший ажур.
Тайные знаки любви вдохновенной
Ты прочертила в небес синеве.
Я прочитал их значенья мгновенно,
трепетом красок на тёплой траве.
Лёгкий намёк на дыханье гламура
видится в каждом цветов лепестке.
Это всех планов моих синекура,
отдохновенье во жгучей тоске.
Мыслей моих о тебе авангард –
свечек небесных азартный бильярд.
6.
Свечек небесных азартный бильярд
чувством высоким томленья играет,
подогревая желанья азарт,
прямо в объятья любимой бросает.
Не оттолкнёшь мой внезапный порыв,
нервным уходом в забвенья нирвану,
от всех гармоний вселенских отрыв,
выход к безмерной тоски океану.
Зовом глубинным пленительных снов
Не отзовёшься в расцвете согласья.
Мой безответным останется зов,
эхом туманным души безучастья.
В мыслях зову неприступную даму,
ветер не может задуть панораму.
7.
Ветер не может задуть панораму
робкой мечты полыхающих снов.
Вновь начинаю любви мелодраму,
песней плыву средь мечты облаков.
Молча вхожу в вдохновения храмы,
почесть отдав несказанной красе.
В полном плену у возвышенной дамы
в неизъяснимой тоски полосе.
Здесь моей жизни нескладной голгофа,
рай мой и ад мой в едином лице,
личной судьбы навсегда катастрофа,
счастья улыбка в терновом венце.
Душу терзает надежд алегард,
воем и свистом во вспышках петард.
8.
Воем и свистом во вспышках петард
лихо проносятся бурные годы.
Чувством просвечен судьбы каждый ярд,
где уголок благодатной природы.
Маска улыбки, застыв на лице,
не отражает чувств яркую гамму.
Чаша желаний замкнулась в кольце,
путь преградив к понимания храму.
Плещет угрюмо надежд океан,
Ночь подступает к души окоёму.
Бурей печалей мой ум обуян,
сносит мой чёлн ко всей жизни излому.
Видно я мамой рождён в понедельник,
всё пролетит в тишине и отшельник.
9.
Всё пролетит в тишине и отшельник
будет нам символом чувств чистоты.
Радость дарить и покой на сочельник,
нас избавляя от слов суеты.
Путь неприкаянный уединенья
сердцу даёт отреченье от чар.
С Богом молитвою соединенье,
бездны спокойствия праведный дар.
И от любви ослепленья защиту
может хоть малую, но получу.
И обману душегубку финиту,
от всех страданий себя отлучу.
Жизнь – пустота без биения чувств,
перевернётся цепочкой лангуст.
10.
Перевернётся цепочкой лангуст
нашей судьбы неприкаянный факел.
Нежно признанья срываются с уст,
робкой надежды пронзительны знаки.
И суетой отзовётся сует
зов вдохновенья пленительной музы.
В сердце оставит губительный след
с лёгким оскомом печали обузы.
Жизнь не всегда ослепительный рай,
счастье уходит в туман безвременья.
Птицы любви летят в солнечный край
кратки блаженства земного мгновенья.
Может тоска отзовётся метелью,
месяц появится вновь новосельем.
11.
месяц появится вновь новосельем
и расцветёт жизни сладкий бутон.
От судьбы грустной в улыбке спасенье
и от печали томительной схрон.
Радость пронзит нас расцветом весенним,
души наполнит нектаром мечты,
из сна дурманного воскресеньем,
в лёгком тумане земной красоты.
Надо лишь зорько глядеть на явленья,
чтобы крупицы добра разглядеть
и превратить их во счастья мгновенья,
чтоб не терять упоения впредь.
Мир восхититься сиянием муз,
и засмеётся подковой из луз.
12.
И засмеётся подковой из луз,
сердце живое порадует ближних.
Наш с благодатью священный союз
будет важнее надежд непристижных.
Алым цветком бы душой расцвести
и чувств познать неизведанных тайны,
сущность согласья с любимой найти,
в мир вдохновенья проникнуть случайно.
От всех невзгод убежать в счастья мир,
небом безоблачным милую тешить.
Лишь выходить с ясным ликом в эфир,
лошадь упрямства смелее приспешить.
С страстным упорством к возвышенной цели,
вновь вырываясь из замкнутой щели.
13.
Вновь вырываясь из замкнутой щели
чувства выходят на счастья простор.
Жизнь торжествует над мраком метели,
нежная фея мне шлёт свой поклон.
Чудо прелестница, света царица,
где ты сейчас, от меня вдалеке?
Калейдоскопом проносятся в лицах
радости дивной черты налегке.
Сердце стучит в ритме душ ликованья,
хоть я тебе как и прежде чужой.
Ты как всегда выше слов пониманья,
тайной стремлений сияешь большой.
Мир без тебя словно вакуум пуст,
выдаст дрожанье бесчувственных уст.
14.
Выдаст дрожанье бесчувственных уст
гамму всех чувств и стремлений мотивы.
Пусть же цветёт любви розовый куст,
страсти даря тебе чудной архивы.
Робко взираю на чудный портрет,
ты как картинка их звёзд Голливуда.
В сердце прожгла ослепительный след,
миру являя красы своей чудо.
Очи твои – окна в чары мечты,
словно прожекторы душу пронзают.
Ты расцвела как тюльпаны цветы
тайны вех девичьих снов раскрывают.
Выше похвал ты и выше искусств,
выдаст дрожанье бесчувственных уст.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Слово молитвы, где трепет осины
выдаст случайно собой подлеца.
Голос полночный сквозь звездные спины
шепчет луне: не робей у ловца.
Туч набежавших клешня проиграет
свечек небесных азартный бильярд.
Ветер не может задуть панораму
воем и свистом во вспышках петард.
Всё пролетит в вышине и отшельник
перевернётся цепочкой лангуст.
Месяц появится вновь новосельем
и засмеётся подковой из луз,
вновь вырываясь из замкнутой щели.
Выдаст дрожанье бесчувственных уст...
Очарования дар. Венок сонетов 13
1.
Выдаст дрожанье бесчувственных уст
нам настроенья людского мотив
и трепетанье возвышенных чувств,
сердцу печалью гореть запретив.
Мысленно буду с родным существом,
всё отдавая ему без остатка.
Страстной симпатией к милой влеком,
ей восхищаясь в томлении сладком.
Думой постигнув её до глубин,
рай наслаждений мечтой осознав,
вижу блаженство грядущих картин,
радость вершиной надежды признав.
Пьют наслажденье желанное птицы,
сладкую горечь цветов медуницы.
2.
Сладкую горечь цветов медуницы,
этот волшебный напиток богов.
Пью и встречаю надежды зарницы,
освободясь от печали оков.
Где ты мой ангел ликующей сути?
Сердце волнует тревожный вопрос.
Страсти моей распустившийся лютик,
что из надежды в желанье пророс.
Яркой звездой среди тьмы мирозданья
в море любви благодатью горишь.
Перечеркнув все разлуки страданья,
сказку сиянья с с блаженством творишь.
Светлую явь из мечты зачерпнут,
пчёлы с цветочка в пчелиный уют.
3.
Пчёлы с цветочка в пчелиный уют
сладко несут медоносные соки.
Песню блаженства нектару поют,
льются страстей вдохновенных потоки.
Счастье моё в деве юной цветёт,
тоже высоким и нежным накалом.
В непостижимом сияньи красот,
ставшем отныне моим идеалом.
Всё гармонично в природе слилось,
и в огненоликом прозрении женском,
в сердце пожаром чувств отозвалось,
солнцем раскрылось в твореньи вселенском.
Души раскрасят надежды зарницей,
мёд соберут и летят вереницей.
4.
Мёд соберут и летят вереницей,
счастье несут и мечты благодать .
Мир свой считая блаженства столицей,
где можно сердца мечты созидать.
В них вековые соборные связи
чудом страстей огнеликих горят.
Всё осеняя безумством фантазий,
страсти высокой сиянья наряд.
Ну а инстинкт здесь лишь вид ритуала,
чтобы пронзительность чувств не терять.
мыслей священных святая пиала,
дабы возвышенность в явь претворять.
Высшим огнём озарить всё хотят,
радостно к дому с добычей летят.
5.
Радостно к дому с добычей летят,
чувство святое отчизны в них живо.
Сладким нектаром детей восхитят,
всех накормив, напоив справедливо.
Таинство встречи в объятьях семьи
людям до боли так чудно знакомо.
Где дорогие родные твои,
так же желанны и так же искомы.
Не принимаю бахвальства людей,
что человек есть вершина творенья.
Он и гуманнейший, он и злодей,
в глупом природы своём покореньи.
Дух созиданья в природе витает,
груша и липа как белые стаи.
6.
Груша и липа как белые стаи
радуют глаз первозданной красой.
А бесконечной мечты горностаи
мой захватили извечный покой.
Где-то за дымкой волшебного сада
льётся мелодия вечной тоски.
Там и живёт дорогая отрада,
мы с ней, увы, очень мало близки.
Солнечный круг завершая улыбкой
я обращаю взволнованный взор
к этой любви вдохновенной и зыбкой,
счастья безмерного сладкий простор.
Доводы милой меня убедят,
вновь зацветают весной, лебедят.
7.
Вновь зацветают весной, лебедят,
лёгкие стаи над крышей порхают.
В чём-то чудесном меня убедят,
мысли о диве благие витают.
Солнечный лучик мне весть от тебя
вдруг принесёт из далёкого края.
Может быть в этом лихая судьба,
милой привет от души посвящает.
Часто приходишь мне в мысли во сне,
лёгкой улыбкой подняв настроенье.
Я о тебе как блаженства весне
всё вспоминаю с души упоеньем.
Шарм ароматный цветы распыляют,
с светлой надеждой с листков выпускают.
8.
С светлой надеждой с листков выпускают
травы рассветной зари аромат.
Чувством приветным сердца нам ласкают
и расцветает мечты сладкий сад.
Взор твой надменный мне душу поранит,
солнечный лик был серьёзен чуть-чуть.
Дивные очи вконец одурманят,
неизъяснимая счастья в них суть.
Перемешалось всё в жизни сегодня.
радость и грусть вперемешку идут.
Очарования дар твой природный -
нежности и вдохновенья редут.
ВзЯла меня в плен духовный живьём,
бунт во плоти для греха с дикарём.
9.
Бунт во плоти для греха с дикарём
будет твоим вдохновенным расцветом.
Ну а любовь станет нам букварём,
как не должны мы быть мрачным аскетом.
Может и в этом сейчас виноват
лишь необузданный мой темперамент.
Буду кричать своей милой: «Виват!»,
словно её избирают в парламент.
Предан пленительнице я до конца
и понимаю её увлеченья.
Даже смиреннейшего агнеца
не променяет на чувств приключенья.
Выразишь мне своей страсти стропила:
«Или для счастья любовь я копила?»
10.
«Или для счастья любовь я копила?» -
скажешь в сердцах, улыбнувшись слегка.
«Жизнь я в слезах по мечте утопила,
глядя на прошлую грусть свысока».
Но я хочу всё вернуть к благодати,
чувства былые раскрасить мечтой.
Душу на радость большую растратить
и любоваться твоей красотой.
Солнечным утром вставать с тобой вместе,
следуя каждому света лучу.
Ждать от желанной прекрасные вести,
преданной страстью за всё заплачу.
Ярко пылаю волшебным огнём,
в жизни цветения жду день за днём.
11.
В жизни цветения жду день за днём:
солнечным утром и поздним закатом.
Взял у блаженства бесценный заём,
стал у волшебной любви адвокатом .
И в безнадёжном упадке души
нити спасения выискал страстно.
Против надежды не буду грешить,
хоть и глядишь на меня безучастно.
Пренебрегая томленьем тоски,
Снова с улыбкой встаю из тумана.
Счастья опять соберу колоски ,
чтобы мечту превратить в великана.
Непобедима чувств праведных сила,
даже в ненастье где взрывом тротила.
12.
Даже в ненастье где взрывом тротила
мир растревоженный канет в хаос.
Радость, канал вдохновенья открыла,
где актуален томленья вопрос.
Чтоб ни случилось со мною на свете,
Буду молиться мечты образам
и принимать чувств смятенье в расцвете,
милой волшебным отдавшись глазам.
Где ты сегодня томишься в чужбине,
время считая возврата домой.
Ягод пылает костёр на рябине
и журавлей упоителен строй.
Нежным придёшь и пленительным сном,
молния явит трезубец огнём.
13.
Молния явит трезубец огнём,
вспыхнет Вселенная ярким сияньем,
когда вернёшься в свой праведный дом,
чьим-то исполненным счастьем желаньем.
Радость пробудит меня ото сна,
спячка души моей канет в легенды.
Вечная будет улыбки весна,
освобожусь от печали аренды.
Чёлн моей страсти к желанной плыви,
ей отдавая небесные чары.
Сладкие мысли бурлите в крови,
туч вдохновенных несите отары.
Шепчешь в краю упоительно милом:
«Если б смогла я закрыть девясилом».
14.
«Если б смогла я закрыть девясилом»
холод смятенья забвенной души»,
сладко мечтаешь в томленьи красивом,
выйдя на свет из желанной избы.
Рай ожиданья любви затянулся,
льётся мелодий волшебных поток.
Мир несказанной тоской захлебнулся,
только в тебе видя счастья исток.
Солнечным утром проснусь спозаранку
и к благодати направлю свой путь.
Если надежду увижу беглянку,
вновь попытаюсь снов сказку вернуть.
Мир без любимой томительно пуст,
выдаст дрожанье бесчувственных уст.
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Выдаст дрожанье бесчувственных уст
сладкую горечь цветов медуницы.
Пчёлы с цветочка в пчелиный уют
мёд соберут и летят вереницей.
Радостно к дому с добычей летят.
Груша и липа, как белые стаи,
вновь зацветают весной, лебедят
с светлой надеждой с листов выпускают.
Бунт во плоти для греха с дикарем
или для счастья любовь я копила...
В жизни цветения жду день за днем.
Даже в ненастье, где взрывом тротила
молния явит трезубец огнем.
Если б смогла я закрыть девясилом...
Сомнений баланс. Венок сонетов 14
1.
«Если б смогла я закрыть девясилом
жизни прошедшей печальную суть»,
шепчет красавица в трансе унылом,
«я бы пешком прошагала весь путь.
Но мир диктует свои установки,
радость сменяется днями тоски.
Боль обжигает нас без подготовки,
но чувства светлые больше близки.
В мире страстей очень трудно добиться
дивной гармонии пламенных чувств.
Сердце к желанному счастью стремиться,
сквозь искушенья душевных безумств.
Если б надежда была словно клад,
ямы, что вырыла я без лопат».
2.
«Ямы, что вырыла я без лопат –
это печалей душевных могилы,
в них мои беды как факел сгорят,
чтобы придать нам душевные силы».
Вот заклинание чувственных дев
против любого души дискомфорта,
под благородных мелодий напев,
нежный нектар вызревает в ретортах.
Счастье в ненастьях и бурях взрастёт,
дабы раскрыть благодати порывы.
Сердце от нежности чувств расцветёт,
средь вдохновенья пленительной нивы.
Тот, кто свои ценит добрые силы,
царь над страстями под острые вилы.
3.
Царь над страстями под острые вилы
должен свой дух словно сталь закалять.
Чтобы ничто в жизни нам не вредило,
нужно как солнце по жизни сиять.
Сердце держать в чистоте первозданной,
страстной любовью его наполнять.
И посвящать свою радость желанной,
мир благодатью земной озарять.
Чудо общенья с пленительной феей
даст самый дивный душевный подъём.
Страстно мечтою своей овладея,
в лоно блаженства я страстно влеком.
Нежной красою твоей восхитясь,
шагом ослиным идёт, торопясь.
4.
Шагом ослиным идёт, торопясь
твой обожатель великий бессменный.
Чувств упоительных пламенный князь
и вдохновенья хранитель бесценный.
В сфере блаженных пленительных дум
я устремлюсь в незакатный рассвет.
И вижу сон сладкий словно лукум,
где прочертила по сердцу ты след.
Солнечным утром любви благодать
нас унесёт в несказанный расцвет.
Стоит лишь только мечту пожелать
и она вам дарит добрый привет.
Радость такую в запасе имея,
гордость сгибая, ослиная шея.
5.
Гордость сгибая, ослиная шея,
но без улыбки её не поймёшь.
Ну, а искусством общенья владея,
всех повергает в священную дрожь.
Радует нас обольстительным зноем
этот пронзительный ласковый взгляд.
Я без тебя буду жалким изгоем,
станешь отрадой моей из отрад.
Не беспричинно тобой очаруюсь,
стану твоим отраженьем в мечте.
Быть твоим принцем всегда обязуюсь
и птицей счастья твоей в высоте.
Даже признаний чудесных салют
ложной тревоги не снимут хомут.
6.
Ложной тревоги не снимут хомут
с шеи моей этой грустью согбенной.
Я не какой-нибудь там баломут.
а своим чувством к тебе вдохновенный.
Сердце раскрасит в надежды цвета
добрая песня души покорённой.
Что там тревога, печаль, суета,
коль приобщиться к любви незабвенной.
Как эту тайну твою разгадать,
и ощутить свою чудную музу?
Вот бы настала в душе благодать,
всё посвятим вдохновения блюзу.
Жду лишь тебя, о, волшебная фея,
мыслей из пепла – дымок от шалфея.
7.
Мыслей из пепла – дымок от шалфея
строю себя эфемерный мирок.
В нём властелин – ясноликая фея,
Счастье моё, здесь ли мой потолок?
Грустно, конечно, но это реальность,
радость шагреневой кожей плывёт.
Жизнь превращается просто в банальность,
где лишь иллюзия счастье даёт.
Ты же иными понятьями дышишь,
я для тебя – инородный объект.
Ангелов песни волшебные слышишь,
чувств моих не принимаешь прожект.
Снова печали беснуется спрут,
дутого мифа исчерпанных смут.
8.
Дутого мифа исчерпанных смут,
не раздувайте пожар беспричинно.
Я не такой уж крутой баломут,
чтобы в любви растворяться глубинно.
Тайных пружин сладострастных страстей
не обозначить в пучине согласья.
Пусть захлебнётся канал новостей,
но не приемлю кошмар безучастья.
Смутные силы усталой души
сделали жажду мою беспробудной.
Анабиоз грустных чувств соверши.
Мне самому беспристрастным быть трудно.
Ты холодна как зимой Антарктида,
совесть стоит над душой как Фемида.
9.
Совесть стоит над душой как Фемида
и виноват, что тебя я люблю.
С чувствами стала несносна коррида,
о тупиковости жизни скорблю.
Не погасить этот огненный факел,
не усмирить барабаны судьбы.
Нежно звучит и призывно сиртаки,
силы защитные, как вы слабы!
Я вовлечён в круговерть упоенья
и устремлён к своей дивной красе.
И не боюсь жгучих слов повторенья,
кану в безвестность как канули все.
Где вы, волшебные счастья слова,
на перекрёстке в повязке глава.
10.
На перекрёстке в повязке глава,
жизнь продолжает своё восхожденье.
Пусть захлебнётся словами молва,
не помешает любви злоключеньям.
Сердце всегда верный выищет путь
и мир раскрасит в желанные краски.
Только нельзя те потери вернуть,
где не сложились условия сказки.
Там, где поставлен отказа вердикт,
всё поросло горькотравной полынью.
Счастье в таком приключеньи – реликт
и перекрыто морозною стынью.
Ну, а надежда, видавшая виды,
крутит свою карусель, где обиды.
11.
Крутит свою карусель, где обиды
жизни печальной забвенная жуть.
Я выхожу из огня без хламиды,
снова за счастьем в бессмысленный путь.
Шишки набил и урок вышел боком,
не научился смиренно терпеть.
Вновь отзовётся смертельным укором
этой тоски безутешная мреть.
Взор устремил в благодать через силу,
всё потерявши надеждой живу.
Радость хмельная в аду изобилуй,
в несостоявшемся снов рандеву.
Вот и закрылась сомнений глава,
больше, чем хлёстко по икрам трава.
12.
Больше, чем хлёстко по икрам трава
ведь поспешил напролом сквозь туманы.
Горько срываются грусти слова,
не выходил лучше бы из нирваны.
В память о счастьи свеча догорит
и помолюсь в храме светлом забвенья.
Что со мной ночь колдовская творит?
Дивные вижу отрады виденья.
Это сквозь мглу пробивается сон
и в колдовском полыханьи рассвета
я как и прежде в красотку влюблён
и избавленья от тягости нету.
Нет никакой на судьбину обиды,
бьют пол душе на весах гири-гиды.
13.
Бьют пол душе на весах гири-гиды
сном одурманен рассветный покой.
Словно сквозь холод прошёл Антарктиды
и упиваюсь теперь теплотой.
Где отыскал вдохновенья оазис,
средь без надежд подступающей тьмы?
В чём упоенья заветного базис?
Где вижу выход из страсти тюрьмы?
Гулко мечта отзывается эхом,
видно потерян блаженств талисман.
Не разразится сомненье успехом
и благодать лишь сладчайший обман.
Здесь средь иллюзий застряла молва,
чёрные дыры.. глухие слова.
14.
Чёрные дыры.. глухие слова…
Болью тупой отзывается осень.
Гнётся под ветром мятежным трава,
нежно сияет мечты робкой просинь.
Не завершить заколдованный круг,
тьма снова встретит нас в точке возврата
и посвящаю томленью досУг,
но не могу рассудить непредвзято.
И не дадут мне ещё один шанс,
вечности лик пред распутьем зияет.
Не в нашу пользу сомнений баланс,
что же звезда вдохновенья сияет?
Шепчут прекрасные губы уныло,
«Если б смогла я закрыть девясилом».
15. http://www.stihi.ru/2010/03/01/7215
Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов
Если б смогла я закрыть девясилом
ямы, что вырыла я без лопат...
Царь над страстями под острые вилы
шагом ослиным идёт, торопясь.
Гордость сгибая, ослиная шея
ложной тревоги не снимет хомут.
Мыслей из пепла - дымок от шалфея,
дутого мифа исчерпанных смут.
Совесть стоит над душой, как Фемида
на перекрёстке, в повязке глава.
Крутит свою карусель, где обиды.
Больше чем хлёстко по икрам трава,
бьют по душе на весах гири-гиды.
Чёрные дыры...глухие слова...
Корона сонетов вторая
© Copyright: Тысяча Сонетов, 2010
Свидетельство о публикации №110112201910
Свидетельство о публикации №110112201910
Рецензии
Лев, опубликовала 2 Корону http://www.stihi.ru/2010/11/23/9281
С благодарностью и уважением...
Ирина Шуленина 23.11.2010 23:34 • Заявить о нарушении
С благодарностью и уважением...
Ирина Шуленина 23.11.2010 23:34 • Заявить о нарушении