Неслужебной роман, или дела сердечные

Неслужебной роман, или дела сердечные…

Лидия Петровна не пожалела семи тысяч рублей для поправки своего здоровья. Таким образом, она на две с лишним недели откупилась от каждодневных брюзжаний мужа и нравоучений свекрови. Ее достали. По утрам она, как медсестра, измеряла давление мужу, ставила градусник под мышку, давала таблетку, хотя все показатели его организма были в норме. Супруг любил болеть, или изображать такового. Он требовал внимания к своей персоне столько, сколько жена его не получала ни в молодости, ни, тем более, теперь. Когда Лидия Петровна настаивала, чтобы муж обратился к врачам, недуг отступал, через время же все повторялось заново.
«Маменька» - велели Лидочке называть свекровь с первого дня замужества, за 30 лет настолько укрепила свои позиции в доме, что перечить ей было недопустимо. В любом мелочном вопросе она показывала свое превосходство.
- Маменька, я уже дважды бабушка, а Вы просвещаете меня в вопросах кулинарии как дилетантку. – Пыталась защитить себя Лидия Петровна.
Как правило, такие всплески недовольства невестки заканчивались семейными ссорами, а в результате – заболеваниями нервов. Их-то и решилась, наконец, подлечить Лидия Петровна.
Профилакторий находился далеко от дома, в другом конце города, и пациентку это вполне устроило.
Бросив в сумку на всякий случай три приличных платьица, Лидия Петровна покинула свою семейную обитель на целых 18 дней. Когда ей говорили о том, что в профилактории по вечерам бывают танцы, она и слушать не хотела об этом. В голове вертелась одна мысль: никого не видеть, ни с кем не общаться, и вообще, в ее 52 года какие танцы!...
Бальзам на душевные раны капнул уже за воротами профилактического сада. Красота была почти райской и располагала к чудесному отдыху. Лидия Петровна полной грудью вдохнула запах свободы и направилась к администратору пансионата. Рядом с ним уже толпились несколько человек, видимо, ожидающих расселения. Женщина, вскользь окинула всех взглядом, не выделив для себя никого. Толпа состояла из одних мужчин, а эти не интересовали ее никогда, теперь и вовсе, а в таком месте – тем более. Жалоб на болезни ей и дома хватает. Для нее это были просто Представители Противоположного Пола – сокращенно ППП. Один из них, самый незаметный и неказистый, любезно улыбнулся даме и сказал:
- Право выбора женщине, Вы у нас единственная, выбирайте себе комнату.
Лидия Петровна подошла и взяла первый попавшийся ключ с табличкой 2.
- Что же Вы, - заумничал неказистый, - четные номера все на солнечной стороне, возьмите седьмой, там попрохладнее будет.
Лидия Петровна была тронута заботливостью чужого ППП и попыталась взглянуть на него другими глазами. Но со второго взгляда он показался ей еще неказистее: маленького роста, худенький, бледный… Из всех достоинств – только добрые светлые глаза и мягкий бархатный голос. «Наверняка сердечник» - заключила Лидия Петровна и последовала-таки его совету насчет 7-го номера.
Комната, с окном, заплетенным ветками, прекрасным видом на сад, и в самом деле была замечательной. Растянувшись на свежеприготовленной, специально для нее, постели, пациентка беззаботно провалялась до самого вечера. На ужин шла, чтобы отметиться, т.к. есть совсем не хотелось. Она была сыта избытком свободного времени, а еще тем, что ее оставили в покое, не требуют ее участия ни в чем. Внимания к себе Лидия Петровна не требовала никогда, потому что никто и не стал бы так тратиться на нее. Заглянув из любопытства в столовую, Лидия Петровна увидела в очереди того самого хилого ППП и зачем-то встала через два человека за ним. «Выпью на ночь кефир», - решила она мимолетно и протянула руку к подносу с напитками. Среди фруктовых киселей и компотов молочный продукт оставался один. В тот самый момент, когда Лидочкина рука потянулась за кефиром, стоящий впереди болезный незнакомец тоже направил свою бледную конечность к искомому стакану. Женщина отпрянула, уступив первому по очереди.
- Берите, берите! – извиняясь, раскланялся ППП. Лидия Петровна сконфузилась. Такие любезности и знаки внимания к ее особе были неведомы ей доселе.
Сказав «Спасибо», Лидочка поужинала кефиром. Все последующие дни пациенты пансионата встречались на процедурах. Приходил и ОН. С каждым днем Лидия Петровна замечала перемену своего отношения не только к Нему конкретно, но и ко всем Представителям Противоположного Пола. Например, она узнала, что, кроме, как есть, заниматься сексом и болеть, они могут кое-что еще: делать зарядку и пробежки по утрам, читать книги, беседовать на разные темы, прогуливаться вечером в саду и не брюзжать, «что ходить пешком – занятие для дураков». Все это Лидочка почерпнула из наблюдений только за одним объектом ППП. До этого она была уверена, что все особи мужского пола абсолютно идентичны.
Через неделю к ней в номер подселили новую пациентку. Разговорчивая и чересчур общительная Вера Ивановна раздражала и докучала болтливостью, но была от нее и какая-то польза. Как ходячая энциклопедия, она знала все и обо всех. Поведала Вера Ивановна и о том неказистом ППП.
- Это – золотой мужик! – с уверенностью сообщила соседка. – Сам сердечник, больной весь, а за матерью ухаживает. Жену до последнего дня на руках носил.
Рассказ был достоин восхищения. Такие люди встречаются крайне редко. Лидия Петровна согласилась с определением «Золотой мужик», и с этого дня воочию стала видеть над головой неказистого ППП светящуюся ауру.
Домой Лидочка не позвонила ни разу. Впервые она поступала так дерзко. Вторая ее половина тоже безмолвствовала. Статус Мужа не позволял ему до такой степени унижаться. Нервы Лидии Петровны стали успокаиваться. Все части ее маленького организма благодарили хозяйку – наконец на них обратили внимание.
Сегодня они собирались с Верой Ивановной занимать очередь к окулисту. Их пансионат осчастливил своим приездом некто из клиники Федорова. Попасть на прием шансы были невелики, но все ж они решились. «Золотой» с аурой тоже был здесь. По иронии судьбы Лидочка заняла за ним. Напряжение в очереди усилилось после того, как строгая медсестра объявила, что этого мужчину примут последним.
Лидия Петровна поднялась и направилась к выходу. Ее огорчению не было предела. И вдруг у самой двери перед ней сверкнула его аура. «Золотой мужик» остановил ее словами:
- Не уходите, я уступлю Вам свою очередь. Эхо в ушах Лидочки долго повторяло его немудреную фразу. А она стояла и думала «Разве так бывает»?
- Вот это да! – впихнула е в кабинет соседка.
А потом весь вечер щебетала только о нем – о некрасивом, хилом, бледном, но таком благородном и добродушном человеке!
Когда Лидия Петровна, наконец, зевнула, соседка пожелала спокойной ночи  и известила подругу о том, что завтра они идут на танцы.
Стыдно признаться, но Лидочка всю ночь провела в жутких мучениях оттого, что наденет она завтра вечером.
Несколько раз, примерив три привезенных с собой наряда, Лидия Петровна остановилась на черном прозрачном платье. Она солидарна была с иностранной звездой о том, что у каждой женщины должно быть маленькое черное платье. Но это было слишком откровенным. Нескромности снизу хоть как-то закрывал нейлоновый подъюбник. А верх!... Ажурный, из дорогих бюстгальтер, всем известного типа «Анжелика», выгодно высвечивал под тонким куском шифона, делая грудь невозможно красивой, а хозяйку груди – сексуальной и неотразимой!...
- Петровна, да ты у меня всех кавалеров отобьешь! – забеспокоилась 40-летняя соседка.
-А мне все не нужны, достаточно одного. – Не ожидая от себя, ляпнула Лидочка.
- Ну-ка, ну-ка!... – заглянула ей в лицо собеседница. – Не уж-то запала на Святослава всерьез?
- Его зовут Святослав? – удивилась Лидия Петровна.
«В нем воистину есть что-то святое» - подумала она.
- Только смотри, - шепнула в дверях соседка, - с ним ничего «такого» нельзя, он же – сердечник.
- А я ни о чем «таком» и не думаю.
Нужно ли говорить, что в среде больничного контингента Лидия Петровна произвела фурор? Виной всему было не только прозрачное платье. Все великовозрастные ППП, не скрывая восхищения, бессовестно пялились на шикарную фигуру зрелой женщины. Они то приближались, то удалялись от нее, не смея пригласить «такую даму» на танец. Был здесь и Он, которого Лидия Петровна теперь почему-то не причисляла к рядовым ППП. Он был для нее особенным. Рядом с высокими, плечистыми и довольно симпатичными особями, он не терял свой прелести. Над ним все так же витала его золотая аура.
Лидочка поняла, что пришла на танцы только ради него. Она решительно шагнула к дивану, на котором он сидел, дабы поблагодарить его за вчерашнюю любезность. В этот момент чья-то сильная мужская рука грубо схватила ее локоть и потащила на середину зала. Лидия Петровна учтиво отказала нахалу, но тому, видно, не доставало воспитания, чтобы достойно принять отказ. Настырный кавалер упорно тащил ее за собой. Лидочка вывернула руку и вскрикнула от боли. Круг зевак замкнулся, и все с ужасом увидели, как крепкая мужская оплеуха догнала подвыпившего обидчика. Дальше все было как в банальном кино. Женщины восхищались смелостью хилого сердечника, не побоявшегося защитить честь дамы. Представители же противоположного пока лишь скромно отводили взгляды. Стараясь не заострять внимания на инциденте, Святослав бережно взял Лидочкину руку в свою бледную ладонь, по-рыцарски преклонил колено и бархатным баритоном пригласил на танец.
Лидочка молча покорно последовала за ним, переставляя ноги в такт медленной музыке.
Менялось несколько мелодий, менялись пары на площадке, и только эти двое долго витали где-то там, вдали от окружающего мира…
Они говорили и говорили обо всем, до бесконечности. Она была так прекрасна! Из разговора с ней он понял, что у них много общего, что именно ее он ждал столько лет и боялся умереть, не дождавшись!.. Она думала примерно так же, сожалея о растраченных годах без любви. Потом он глазами скользнул по ее груди, и его тело стало вмиг невесомым. Он буквально повис на Лидочкиных руках…
Пока ангелы в белых халатах колдовали над ним бездыханным, она безмолвно сжимала его бледную холодную руку, стараясь согреть теплотой своего сердца, которое впервые за столько лет содрогнулась от прикосновения родственной души. «Так неужели это все?» - надрывно шептали ее искусанные губы, не уставая твердить молитву во спасение…
Он не умер. От любви не умирают. Она дает силы жить!...
- Это я виновата! – твердила Лидочка, едва он подал первые признаки жизни. – Из-за меня ты подрался и потом, эти танцы…
- Нет, - чуть слышно возразил Святослав, - я лишился чувств от твоей красоты…
Из пансионата они уехали вместе.
Вернувшись домой, Лидия Петровна не испытала никаких чувств. Это было просто частью ее другой жизни. Частью новой жизни стало общение со Святославом и его мамой, которая буквально боготворила Лидочку и ждала ее появления по четвергам и субботам, как чуда небесного. Лидочка отдыхала у них душой. Святослав никогда не жаловался на здоровье и старался все самое сложное по дому делать сам. Лидия Петровна журила его за это, боясь, что однажды потеряет его. Но он обещал ей жить и уверял, что она дает ему неисчерпаемую силу для этого. В этом доме неизлечимо больной сердечник и старуха-инвалид считали ее слабой и беззащитной. В хрупком теле Святослава было столько мужского начала, сколько не встретишь порой в здоровых сильных особях.
Так на 52-ом году жизни Лидия Петровна сделала потрясающее мудрое открытие: сила мужчины – в его доброте, красота мужчины – в его поступках, а размеры человеческой души не всегда прямо пропорциональны размерам человеческого тела…
Неслужебной роман, или дела сердечные…

Лидия Петровна не пожалела семи тысяч рублей для поправки своего здоровья. Таким образом, она на две с лишним недели откупилась от каждодневных брюзжаний мужа и нравоучений свекрови. Ее достали. По утрам она, как медсестра, измеряла давление мужу, ставила градусник под мышку, давала таблетку, хотя все показатели его организма были в норме. Супруг любил болеть, или изображать такового. Он требовал внимания к своей персоне столько, сколько жена его не получала ни в молодости, ни, тем более, теперь. Когда Лидия Петровна настаивала, чтобы муж обратился к врачам, недуг отступал, через время же все повторялось заново.
«Маменька» - велели Лидочке называть свекровь с первого дня замужества, за 30 лет настолько укрепила свои позиции в доме, что перечить ей было недопустимо. В любом мелочном вопросе она показывала свое превосходство.
- Маменька, я уже дважды бабушка, а Вы просвещаете меня в вопросах кулинарии как дилетантку. – Пыталась защитить себя Лидия Петровна.
Как правило, такие всплески недовольства невестки заканчивались семейными ссорами, а в результате – заболеваниями нервов. Их-то и решилась, наконец, подлечить Лидия Петровна.
Профилакторий находился далеко от дома, в другом конце города, и пациентку это вполне устроило.
Бросив в сумку на всякий случай три приличных платьица, Лидия Петровна покинула свою семейную обитель на целых 18 дней. Когда ей говорили о том, что в профилактории по вечерам бывают танцы, она и слушать не хотела об этом. В голове вертелась одна мысль: никого не видеть, ни с кем не общаться, и вообще, в ее 52 года какие танцы!...
Бальзам на душевные раны капнул уже за воротами профилактического сада. Красота была почти райской и располагала к чудесному отдыху. Лидия Петровна полной грудью вдохнула запах свободы и направилась к администратору пансионата. Рядом с ним уже толпились несколько человек, видимо, ожидающих расселения. Женщина, вскользь окинула всех взглядом, не выделив для себя никого. Толпа состояла из одних мужчин, а эти не интересовали ее никогда, теперь и вовсе, а в таком месте – тем более. Жалоб на болезни ей и дома хватает. Для нее это были просто Представители Противоположного Пола – сокращенно ППП. Один из них, самый незаметный и неказистый, любезно улыбнулся даме и сказал:
- Право выбора женщине, Вы у нас единственная, выбирайте себе комнату.
Лидия Петровна подошла и взяла первый попавшийся ключ с табличкой 2.
- Что же Вы, - заумничал неказистый, - четные номера все на солнечной стороне, возьмите седьмой, там попрохладнее будет.
Лидия Петровна была тронута заботливостью чужого ППП и попыталась взглянуть на него другими глазами. Но со второго взгляда он показался ей еще неказистее: маленького роста, худенький, бледный… Из всех достоинств – только добрые светлые глаза и мягкий бархатный голос. «Наверняка сердечник» - заключила Лидия Петровна и последовала-таки его совету насчет 7-го номера.
Комната, с окном, заплетенным ветками, прекрасным видом на сад, и в самом деле была замечательной. Растянувшись на свежеприготовленной, специально для нее, постели, пациентка беззаботно провалялась до самого вечера. На ужин шла, чтобы отметиться, т.к. есть совсем не хотелось. Она была сыта избытком свободного времени, а еще тем, что ее оставили в покое, не требуют ее участия ни в чем. Внимания к себе Лидия Петровна не требовала никогда, потому что никто и не стал бы так тратиться на нее. Заглянув из любопытства в столовую, Лидия Петровна увидела в очереди того самого хилого ППП и зачем-то встала через два человека за ним. «Выпью на ночь кефир», - решила она мимолетно и протянула руку к подносу с напитками. Среди фруктовых киселей и компотов молочный продукт оставался один. В тот самый момент, когда Лидочкина рука потянулась за кефиром, стоящий впереди болезный незнакомец тоже направил свою бледную конечность к искомому стакану. Женщина отпрянула, уступив первому по очереди.
- Берите, берите! – извиняясь, раскланялся ППП. Лидия Петровна сконфузилась. Такие любезности и знаки внимания к ее особе были неведомы ей доселе.
Сказав «Спасибо», Лидочка поужинала кефиром. Все последующие дни пациенты пансионата встречались на процедурах. Приходил и ОН. С каждым днем Лидия Петровна замечала перемену своего отношения не только к Нему конкретно, но и ко всем Представителям Противоположного Пола. Например, она узнала, что, кроме, как есть, заниматься сексом и болеть, они могут кое-что еще: делать зарядку и пробежки по утрам, читать книги, беседовать на разные темы, прогуливаться вечером в саду и не брюзжать, «что ходить пешком – занятие для дураков». Все это Лидочка почерпнула из наблюдений только за одним объектом ППП. До этого она была уверена, что все особи мужского пола абсолютно идентичны.
Через неделю к ней в номер подселили новую пациентку. Разговорчивая и чересчур общительная Вера Ивановна раздражала и докучала болтливостью, но была от нее и какая-то польза. Как ходячая энциклопедия, она знала все и обо всех. Поведала Вера Ивановна и о том неказистом ППП.
- Это – золотой мужик! – с уверенностью сообщила соседка. – Сам сердечник, больной весь, а за матерью ухаживает. Жену до последнего дня на руках носил.
Рассказ был достоин восхищения. Такие люди встречаются крайне редко. Лидия Петровна согласилась с определением «Золотой мужик», и с этого дня воочию стала видеть над головой неказистого ППП светящуюся ауру.
Домой Лидочка не позвонила ни разу. Впервые она поступала так дерзко. Вторая ее половина тоже безмолвствовала. Статус Мужа не позволял ему до такой степени унижаться. Нервы Лидии Петровны стали успокаиваться. Все части ее маленького организма благодарили хозяйку – наконец на них обратили внимание.
Сегодня они собирались с Верой Ивановной занимать очередь к окулисту. Их пансионат осчастливил своим приездом некто из клиники Федорова. Попасть на прием шансы были невелики, но все ж они решились. «Золотой» с аурой тоже был здесь. По иронии судьбы Лидочка заняла за ним. Напряжение в очереди усилилось после того, как строгая медсестра объявила, что этого мужчину примут последним.
Лидия Петровна поднялась и направилась к выходу. Ее огорчению не было предела. И вдруг у самой двери перед ней сверкнула его аура. «Золотой мужик» остановил ее словами:
- Не уходите, я уступлю Вам свою очередь. Эхо в ушах Лидочки долго повторяло его немудреную фразу. А она стояла и думала «Разве так бывает»?
- Вот это да! – впихнула е в кабинет соседка.
А потом весь вечер щебетала только о нем – о некрасивом, хилом, бледном, но таком благородном и добродушном человеке!
Когда Лидия Петровна, наконец, зевнула, соседка пожелала спокойной ночи  и известила подругу о том, что завтра они идут на танцы.
Стыдно признаться, но Лидочка всю ночь провела в жутких мучениях оттого, что наденет она завтра вечером.
Несколько раз, примерив три привезенных с собой наряда, Лидия Петровна остановилась на черном прозрачном платье. Она солидарна была с иностранной звездой о том, что у каждой женщины должно быть маленькое черное платье. Но это было слишком откровенным. Нескромности снизу хоть как-то закрывал нейлоновый подъюбник. А верх!... Ажурный, из дорогих бюстгальтер, всем известного типа «Анжелика», выгодно высвечивал под тонким куском шифона, делая грудь невозможно красивой, а хозяйку груди – сексуальной и неотразимой!...
- Петровна, да ты у меня всех кавалеров отобьешь! – забеспокоилась 40-летняя соседка.
-А мне все не нужны, достаточно одного. – Не ожидая от себя, ляпнула Лидочка.
- Ну-ка, ну-ка!... – заглянула ей в лицо собеседница. – Не уж-то запала на Святослава всерьез?
- Его зовут Святослав? – удивилась Лидия Петровна.
«В нем воистину есть что-то святое» - подумала она.
- Только смотри, - шепнула в дверях соседка, - с ним ничего «такого» нельзя, он же – сердечник.
- А я ни о чем «таком» и не думаю.
Нужно ли говорить, что в среде больничного контингента Лидия Петровна произвела фурор? Виной всему было не только прозрачное платье. Все великовозрастные ППП, не скрывая восхищения, бессовестно пялились на шикарную фигуру зрелой женщины. Они то приближались, то удалялись от нее, не смея пригласить «такую даму» на танец. Был здесь и Он, которого Лидия Петровна теперь почему-то не причисляла к рядовым ППП. Он был для нее особенным. Рядом с высокими, плечистыми и довольно симпатичными особями, он не терял свой прелести. Над ним все так же витала его золотая аура.
Лидочка поняла, что пришла на танцы только ради него. Она решительно шагнула к дивану, на котором он сидел, дабы поблагодарить его за вчерашнюю любезность. В этот момент чья-то сильная мужская рука грубо схватила ее локоть и потащила на середину зала. Лидия Петровна учтиво отказала нахалу, но тому, видно, не доставало воспитания, чтобы достойно принять отказ. Настырный кавалер упорно тащил ее за собой. Лидочка вывернула руку и вскрикнула от боли. Круг зевак замкнулся, и все с ужасом увидели, как крепкая мужская оплеуха догнала подвыпившего обидчика. Дальше все было как в банальном кино. Женщины восхищались смелостью хилого сердечника, не побоявшегося защитить честь дамы. Представители же противоположного пока лишь скромно отводили взгляды. Стараясь не заострять внимания на инциденте, Святослав бережно взял Лидочкину руку в свою бледную ладонь, по-рыцарски преклонил колено и бархатным баритоном пригласил на танец.
Лидочка молча покорно последовала за ним, переставляя ноги в такт медленной музыке.
Менялось несколько мелодий, менялись пары на площадке, и только эти двое долго витали где-то там, вдали от окружающего мира…
Они говорили и говорили обо всем, до бесконечности. Она была так прекрасна! Из разговора с ней он понял, что у них много общего, что именно ее он ждал столько лет и боялся умереть, не дождавшись!.. Она думала примерно так же, сожалея о растраченных годах без любви. Потом он глазами скользнул по ее груди, и его тело стало вмиг невесомым. Он буквально повис на Лидочкиных руках…
Пока ангелы в белых халатах колдовали над ним бездыханным, она безмолвно сжимала его бледную холодную руку, стараясь согреть теплотой своего сердца, которое впервые за столько лет содрогнулась от прикосновения родственной души. «Так неужели это все?» - надрывно шептали ее искусанные губы, не уставая твердить молитву во спасение…
Он не умер. От любви не умирают. Она дает силы жить!...
- Это я виновата! – твердила Лидочка, едва он подал первые признаки жизни. – Из-за меня ты подрался и потом, эти танцы…
- Нет, - чуть слышно возразил Святослав, - я лишился чувств от твоей красоты…
Из пансионата они уехали вместе.
Вернувшись домой, Лидия Петровна не испытала никаких чувств. Это было просто частью ее другой жизни. Частью новой жизни стало общение со Святославом и его мамой, которая буквально боготворила Лидочку и ждала ее появления по четвергам и субботам, как чуда небесного. Лидочка отдыхала у них душой. Святослав никогда не жаловался на здоровье и старался все самое сложное по дому делать сам. Лидия Петровна журила его за это, боясь, что однажды потеряет его. Но он обещал ей жить и уверял, что она дает ему неисчерпаемую силу для этого. В этом доме неизлечимо больной сердечник и старуха-инвалид считали ее слабой и беззащитной. В хрупком теле Святослава было столько мужского начала, сколько не встретишь порой в здоровых сильных особях.
Так на 52-ом году жизни Лидия Петровна сделала потрясающее мудрое открытие: сила мужчины – в его доброте, красота мужчины – в его поступках, а размеры человеческой души не всегда прямо пропорциональны размерам человеческого тела…
Неслужебной роман, или дела сердечные…

Лидия Петровна не пожалела семи тысяч рублей для поправки своего здоровья. Таким образом, она на две с лишним недели откупилась от каждодневных брюзжаний мужа и нравоучений свекрови. Ее достали. По утрам она, как медсестра, измеряла давление мужу, ставила градусник под мышку, давала таблетку, хотя все показатели его организма были в норме. Супруг любил болеть, или изображать такового. Он требовал внимания к своей персоне столько, сколько жена его не получала ни в молодости, ни, тем более, теперь. Когда Лидия Петровна настаивала, чтобы муж обратился к врачам, недуг отступал, через время же все повторялось заново.
«Маменька» - велели Лидочке называть свекровь с первого дня замужества, за 30 лет настолько укрепила свои позиции в доме, что перечить ей было недопустимо. В любом мелочном вопросе она показывала свое превосходство.
- Маменька, я уже дважды бабушка, а Вы просвещаете меня в вопросах кулинарии как дилетантку. – Пыталась защитить себя Лидия Петровна.
Как правило, такие всплески недовольства невестки заканчивались семейными ссорами, а в результате – заболеваниями нервов. Их-то и решилась, наконец, подлечить Лидия Петровна.
Профилакторий находился далеко от дома, в другом конце города, и пациентку это вполне устроило.
Бросив в сумку на всякий случай три приличных платьица, Лидия Петровна покинула свою семейную обитель на целых 18 дней. Когда ей говорили о том, что в профилактории по вечерам бывают танцы, она и слушать не хотела об этом. В голове вертелась одна мысль: никого не видеть, ни с кем не общаться, и вообще, в ее 52 года какие танцы!...
Бальзам на душевные раны капнул уже за воротами профилактического сада. Красота была почти райской и располагала к чудесному отдыху. Лидия Петровна полной грудью вдохнула запах свободы и направилась к администратору пансионата. Рядом с ним уже толпились несколько человек, видимо, ожидающих расселения. Женщина, вскользь окинула всех взглядом, не выделив для себя никого. Толпа состояла из одних мужчин, а эти не интересовали ее никогда, теперь и вовсе, а в таком месте – тем более. Жалоб на болезни ей и дома хватает. Для нее это были просто Представители Противоположного Пола – сокращенно ППП. Один из них, самый незаметный и неказистый, любезно улыбнулся даме и сказал:
- Право выбора женщине, Вы у нас единственная, выбирайте себе комнату.
Лидия Петровна подошла и взяла первый попавшийся ключ с табличкой 2.
- Что же Вы, - заумничал неказистый, - четные номера все на солнечной стороне, возьмите седьмой, там попрохладнее будет.
Лидия Петровна была тронута заботливостью чужого ППП и попыталась взглянуть на него другими глазами. Но со второго взгляда он показался ей еще неказистее: маленького роста, худенький, бледный… Из всех достоинств – только добрые светлые глаза и мягкий бархатный голос. «Наверняка сердечник» - заключила Лидия Петровна и последовала-таки его совету насчет 7-го номера.
Комната, с окном, заплетенным ветками, прекрасным видом на сад, и в самом деле была замечательной. Растянувшись на свежеприготовленной, специально для нее, постели, пациентка беззаботно провалялась до самого вечера. На ужин шла, чтобы отметиться, т.к. есть совсем не хотелось. Она была сыта избытком свободного времени, а еще тем, что ее оставили в покое, не требуют ее участия ни в чем. Внимания к себе Лидия Петровна не требовала никогда, потому что никто и не стал бы так тратиться на нее. Заглянув из любопытства в столовую, Лидия Петровна увидела в очереди того самого хилого ППП и зачем-то встала через два человека за ним. «Выпью на ночь кефир», - решила она мимолетно и протянула руку к подносу с напитками. Среди фруктовых киселей и компотов молочный продукт оставался один. В тот самый момент, когда Лидочкина рука потянулась за кефиром, стоящий впереди болезный незнакомец тоже направил свою бледную конечность к искомому стакану. Женщина отпрянула, уступив первому по очереди.
- Берите, берите! – извиняясь, раскланялся ППП. Лидия Петровна сконфузилась. Такие любезности и знаки внимания к ее особе были неведомы ей доселе.
Сказав «Спасибо», Лидочка поужинала кефиром. Все последующие дни пациенты пансионата встречались на процедурах. Приходил и ОН. С каждым днем Лидия Петровна замечала перемену своего отношения не только к Нему конкретно, но и ко всем Представителям Противоположного Пола. Например, она узнала, что, кроме, как есть, заниматься сексом и болеть, они могут кое-что еще: делать зарядку и пробежки по утрам, читать книги, беседовать на разные темы, прогуливаться вечером в саду и не брюзжать, «что ходить пешком – занятие для дураков». Все это Лидочка почерпнула из наблюдений только за одним объектом ППП. До этого она была уверена, что все особи мужского пола абсолютно идентичны.
Через неделю к ней в номер подселили новую пациентку. Разговорчивая и чересчур общительная Вера Ивановна раздражала и докучала болтливостью, но была от нее и какая-то польза. Как ходячая энциклопедия, она знала все и обо всех. Поведала Вера Ивановна и о том неказистом ППП.
- Это – золотой мужик! – с уверенностью сообщила соседка. – Сам сердечник, больной весь, а за матерью ухаживает. Жену до последнего дня на руках носил.
Рассказ был достоин восхищения. Такие люди встречаются крайне редко. Лидия Петровна согласилась с определением «Золотой мужик», и с этого дня воочию стала видеть над головой неказистого ППП светящуюся ауру.
Домой Лидочка не позвонила ни разу. Впервые она поступала так дерзко. Вторая ее половина тоже безмолвствовала. Статус Мужа не позволял ему до такой степени унижаться. Нервы Лидии Петровны стали успокаиваться. Все части ее маленького организма благодарили хозяйку – наконец на них обратили внимание.
Сегодня они собирались с Верой Ивановной занимать очередь к окулисту. Их пансионат осчастливил своим приездом некто из клиники Федорова. Попасть на прием шансы были невелики, но все ж они решились. «Золотой» с аурой тоже был здесь. По иронии судьбы Лидочка заняла за ним. Напряжение в очереди усилилось после того, как строгая медсестра объявила, что этого мужчину примут последним.
Лидия Петровна поднялась и направилась к выходу. Ее огорчению не было предела. И вдруг у самой двери перед ней сверкнула его аура. «Золотой мужик» остановил ее словами:
- Не уходите, я уступлю Вам свою очередь. Эхо в ушах Лидочки долго повторяло его немудреную фразу. А она стояла и думала «Разве так бывает»?
- Вот это да! – впихнула е в кабинет соседка.
А потом весь вечер щебетала только о нем – о некрасивом, хилом, бледном, но таком благородном и добродушном человеке!
Когда Лидия Петровна, наконец, зевнула, соседка пожелала спокойной ночи  и известила подругу о том, что завтра они идут на танцы.
Стыдно признаться, но Лидочка всю ночь провела в жутких мучениях оттого, что наденет она завтра вечером.
Несколько раз, примерив три привезенных с собой наряда, Лидия Петровна остановилась на черном прозрачном платье. Она солидарна была с иностранной звездой о том, что у каждой женщины должно быть маленькое черное платье. Но это было слишком откровенным. Нескромности снизу хоть как-то закрывал нейлоновый подъюбник. А верх!... Ажурный, из дорогих бюстгальтер, всем известного типа «Анжелика», выгодно высвечивал под тонким куском шифона, делая грудь невозможно красивой, а хозяйку груди – сексуальной и неотразимой!...
- Петровна, да ты у меня всех кавалеров отобьешь! – забеспокоилась 40-летняя соседка.
-А мне все не нужны, достаточно одного. – Не ожидая от себя, ляпнула Лидочка.
- Ну-ка, ну-ка!... – заглянула ей в лицо собеседница. – Не уж-то запала на Святослава всерьез?
- Его зовут Святослав? – удивилась Лидия Петровна.
«В нем воистину есть что-то святое» - подумала она.
- Только смотри, - шепнула в дверях соседка, - с ним ничего «такого» нельзя, он же – сердечник.
- А я ни о чем «таком» и не думаю.
Нужно ли говорить, что в среде больничного контингента Лидия Петровна произвела фурор? Виной всему было не только прозрачное платье. Все великовозрастные ППП, не скрывая восхищения, бессовестно пялились на шикарную фигуру зрелой женщины. Они то приближались, то удалялись от нее, не смея пригласить «такую даму» на танец. Был здесь и Он, которого Лидия Петровна теперь почему-то не причисляла к рядовым ППП. Он был для нее особенным. Рядом с высокими, плечистыми и довольно симпатичными особями, он не терял свой прелести. Над ним все так же витала его золотая аура.
Лидочка поняла, что пришла на танцы только ради него. Она решительно шагнула к дивану, на котором он сидел, дабы поблагодарить его за вчерашнюю любезность. В этот момент чья-то сильная мужская рука грубо схватила ее локоть и потащила на середину зала. Лидия Петровна учтиво отказала нахалу, но тому, видно, не доставало воспитания, чтобы достойно принять отказ. Настырный кавалер упорно тащил ее за собой. Лидочка вывернула руку и вскрикнула от боли. Круг зевак замкнулся, и все с ужасом увидели, как крепкая мужская оплеуха догнала подвыпившего обидчика. Дальше все было как в банальном кино. Женщины восхищались смелостью хилого сердечника, не побоявшегося защитить честь дамы. Представители же противоположного пока лишь скромно отводили взгляды. Стараясь не заострять внимания на инциденте, Святослав бережно взял Лидочкину руку в свою бледную ладонь, по-рыцарски преклонил колено и бархатным баритоном пригласил на танец.
Лидочка молча покорно последовала за ним, переставляя ноги в такт медленной музыке.
Менялось несколько мелодий, менялись пары на площадке, и только эти двое долго витали где-то там, вдали от окружающего мира…
Они говорили и говорили обо всем, до бесконечности. Она была так прекрасна! Из разговора с ней он понял, что у них много общего, что именно ее он ждал столько лет и боялся умереть, не дождавшись!.. Она думала примерно так же, сожалея о растраченных годах без любви. Потом он глазами скользнул по ее груди, и его тело стало вмиг невесомым. Он буквально повис на Лидочкиных руках…
Пока ангелы в белых халатах колдовали над ним бездыханным, она безмолвно сжимала его бледную холодную руку, стараясь согреть теплотой своего сердца, которое впервые за столько лет содрогнулась от прикосновения родственной души. «Так неужели это все?» - надрывно шептали ее искусанные губы, не уставая твердить молитву во спасение…
Он не умер. От любви не умирают. Она дает силы жить!...
- Это я виновата! – твердила Лидочка, едва он подал первые признаки жизни. – Из-за меня ты подрался и потом, эти танцы…
- Нет, - чуть слышно возразил Святослав, - я лишился чувств от твоей красоты…
Из пансионата они уехали вместе.
Вернувшись домой, Лидия Петровна не испытала никаких чувств. Это было просто частью ее другой жизни. Частью новой жизни стало общение со Святославом и его мамой, которая буквально боготворила Лидочку и ждала ее появления по четвергам и субботам, как чуда небесного. Лидочка отдыхала у них душой. Святослав никогда не жаловался на здоровье и старался все самое сложное по дому делать сам. Лидия Петровна журила его за это, боясь, что однажды потеряет его. Но он обещал ей жить и уверял, что она дает ему неисчерпаемую силу для этого. В этом доме неизлечимо больной сердечник и старуха-инвалид считали ее слабой и беззащитной. В хрупком теле Святослава было столько мужского начала, сколько не встретишь порой в здоровых сильных особях.
Так на 52-ом году жизни Лидия Петровна сделала потрясающее мудрое открытие: сила мужчины – в его доброте, красота мужчины – в его поступках, а размеры человеческой души не всегда прямо пропорциональны размерам человеческого тела…