Отара

Ветер бежал по лугу далеко,
Был тот край красив и обширен.
Травы на лугу взрастали высоко.
Многоводный ручей был отечески смирен.

Там страдала отара большая
От зубов лихой сторожевой собаки.
Выпала овцам година лихая –
Жизнь прожигать в овечьем бараке.

И невзлюбили все отару эту
За нрав сторожевой собаки лютый.
Слава кровавая стлалась по свету
О промысле ее пасти блудной.

Но однажды вой ощетинил
Страхом травы душистых лугов –
Оборотень пасть свою взмылил,
Призывая голодных волков.

И собака, услышав те речи,
Заключила союз тайный с ним.
И как похоронные свечи
Луга занялись пожаром большим.

Но таило согласье измену,
И дыханием злобным огня
Война пришла миру на смену –
Задрожала и эта земля.

И собака безумьем томима,
Поджав в страшном ужасе хвост,
Меж овец морду сокрыла,
И минула свой смертный погост.

Волки сосали кровь невинных.
Падала клочьями шерсть на землю,
Укрывал тот снег убитых –
Кости младенцев раздробленных смертью.

Обагрялись душистые травы
Заревом веры зубастых скотов,
Грезились им в походах шакалы
Кровавых былых орденов.

Вой и стенания резали тучи.
Слезы мешались седых матерей.
Даже великие древние кручи
Плакали горько в помин сыновей.

И задрожало гневом живое,
Разнесся глас из края в край
Поднималось войско святое,
Предвещая далекий май.

Вспомнили овцы бараны былое –
Дыхание могучей старой земли,
Как крыло тевтонцев чужое
Грудью предки встретить смогли.

И бараны заблеяли гордо,
В почву врезав копыта свои,
По колено увязнув в свободной
Им родной и знакомой грязи.

И забились в агонии волки,
В безнадежной злобе тупой –
Их оккультные дикие боги
Умолчали зной роковой.

В стае ропот стлался великий:
«Может вовсе не овцы они?
Может это нашей смерти лики
В плоть овечью заключены?

Ведь не может же агнец каждый
И баран, и седая овца
Умереть и родится дважды,
Что бы в морду плюнуть врага.

Что бы смех обреченный и злобный
Бросить волку в кровяные глаза.
Что бы страх поборов свой подлый
Закричать надменно – ура.»

И правы были в агонии волки,
Теперь не овцы стояли против них,
А стеною великие камни-боги
Вгрызлись в землю за детей своих.

В ужасе волки кричали:
«Что же за овцы они?!
Может они из стали
Кости сковали свои?!

Плоть, закаленная зноем,
Шерстью литой обросла!
Дух проверяется боем!
Против нас в бою сатана!»

Но овцы – не исчадия ада.
Не жег их души огонь.
И война отступила, в награду
Кости зарыв за собой.

Издохла собака в мыле –
Бесславный конец для нее.
На место ее приходили другие,
Но это уж было не то.

А отара жива и поныне
На спасенных от смерти лугах.
И на этой зеленой равнине
Помнят остро о страшных годах