Баллада о дяде паше

БАЛЛАДА О ДЯДЕ ПАШЕ

Евгений Степанов

Дядя Паша, пулеметчик,
Был контужен в сорок пятом.
В психлечебнице средь прочих
Год без памяти... Лишь матом

Он ругался непрерывно,
Днём и ночью, днем и ночью,
И звенели слова - гривны,
Пробуждая память строчно.

Наконец, в башке евойной
Что-то щёлкнуло внезапно
И пронзительною болью
Вспомнил взрыв снаряда ватный.

А потом провал... И память,
Побродив в просторах тесных,
Возвратилась тонкой сканью
По извилинам телесным.

Главный врач Гурам Ревани,
Подполковник медицины,
Лишь развёл тогда руками:
Медицина, мол, бессильна.

Прояснились Павла очи,
Вспомнил адрес - дом в Подлипках,
И отправился из Сочи
Он к жене... Её улубка,

Груди пышные Настюши
В ярких снах его качали...
"Эй, всавай, солдат, Москва уж!"
Павел встал и без печали,

Не без помощи патрулей
К Ярославскому добрался,
Сквозь толпу - пчелиный улей -
Он на монинский прорвался.

Сел к буржуйке, где теплее, -
Под Москвой зимы начало,
Языком закрутку склеил,
Покурил. Полегче стало.

Паравоз в гудок играя,
Прогудел, что он в Подлипках,
Пассажиров местных стая
Стала спрыгивать в снег липкий.

С ними Павел. Он в пилотке,
За плечами сидор тощий:
В нём бельё, поллитра водки
И консервы с мясом во щи.

"Точно я ещё не помнил,
Как домой пройти, к Настюше, -
Ноги сами несли к дому.
Вот и он! За садом - пуща.

На крыльцо взошёл. Лучинкой
Приподнял щеколду двери
И тихонькао, как пылинка,
В дом проник. Глазам не верю:

На постели, что на кухне,
Баба с лысым мужичишкой.
Спят, прижавшись ухо к уху,
Обнимает мою пышкау.

Я задумался. - А может
В дом чужой попал случайно?..
Вышел. Двор. Тут понял кожей:
Я-то дома! Он же крайний.

В дом опять. И, нре стесняясь,
Свет включил - они проснулись.
- "Чтож, голубчик, одевайся -
Для тебя здесь много улиц!.."

" - Паша, Пашенька! Муж милый!
Ты прости меня, дурёху!
Похоронкау получила,
Натерпелась с детьми страху.

Вот тут Вася, он военный,
Помогать стал. Вместе спали...
Ох, прости! Но в жизни бренной
Без него бы мы пропали!"

"Ладно, что уж! Одевайся,
Собери на стол, что можно,
Жизнь треклятая! - Не кайся!
На душе и так тревожно".

Я разулся, ватник сбросил,
Умывался на крылечке,
И водица в каплях росин
Обжигала тело свечкой.

Освежившись, грудь в медалях,
Сел к столу. И Вася с нами,
Закусон и водку дал он -
До сих пор о нём есть память.

Через два часа ушёл он,
Интендант военных складов,
Ну а вскоре с эшалоном
Навсегда исчез куда-то.

Мы же с Настей двадцать лет уж.
Потускнели все медали...
И из прошлого всю ветошь
Мы старьевщику отдали.

Это русский наш апостол
Под стаканные мотивы
Рассказал житейски просто -
Пили мы под тенью ивы.

2003