Мой голос звучит или нет?

     1 ноября 2010 года исполнилось 20 лет со дня гибели Глеба Сопина, 19-ти лет, младшего сержанта Советской Армии. Стихотворение на смерть сына «В семье единой» Михаил написал через полгода – летом 1991 года.

Здесь все не случайно - от традиционного названия до поставленной в конце точки. Звучит многоголосье. Отец и сын, мать отца и мать сына меняются местами, голоса то сливаются, то расходятся, как в церковном хорале; порой непонятно, от чьего имени обращение.
«Мне страшно: а вдруг я неволю живущих живым сострадать?..» - это отец.
«Я жалуюсь белому полю, чтоб голос мой слышала мать...» Мать отца или сына? Скорее сына, потому что далее следует: «Мне холодно, мама, я стыну... Мой голос звучит или нет?» Но это же и отец: «Россия, родимая, стыну! Метелит в бурьяне быльё.» Это отец постоянно обращается к России, у него заметелена биография, а у сына она только начи-налась. Но сын погиб на службе Родине, и его обращение к России тоже можно считать правомерным.
 Потом сын уходит совсем, отец остается один:
  «И в снежную тонет пустыню прощальное слово мое...»
Течёт мимо ненужное, чужое многолюдье. На других нет вины, ибо нужен только один - тот, кто никогда больше не откликнется. Последняя строчка ставит все на свои ме-ста. Хорал пропал, и всё до ужаса стало ясным, как в снежный зимний день при ярком солнце, на которое смотреть нельзя - получишь ожог сетчатки глаз:
«Убитому жалуюсь сыну на участь живого отца».

Татьяна Сопина.

*   *   *

Глебу Сопину


Мне страшно: а вдруг я неволю
Живущих живым сострадать?
Я жалуюсь
Белому полю,
Чтоб голос мой
Слышала мать:
"Мне холодно, мама,
Я стыну.
Мой голос звучит или нет?"
Торжественно. Людно. Пустынно.
Ни слова, ни звука в ответ.
Россия, родимая, стыну.
Метелит в бурьяне былье.
И в снежную тонет пустыню
Прощальное
Слово мое.
Бессмысленно-медленно стыну.
И нет многолюдью конца.
Убитому
Жалуюсь
Сыну
На участь
Живого отца.

Михаил Сопин.