Письмо родным

Я прошу у всех прощения. Простите меня за то, что так часто заставляю вас со мной прощаться. Каждый день я думаю о вас, стараюсь облегчить ваши страдания, моментально забывая о своих. Но что я делаю для этого?
Простите, что редко звоню, и что мои звонки давно стали для вас праздником.
Простите, что не слагаю вам длинных писем, аккуратно не подписываю конверты, не покупаю красивые марки, как это делали наши предки.
Наши предки, кстати говоря, даже и мечтать не могли о такой жизни, как у нас: полнейшая цивилизация  дошедшая до глубокой автоматизации, с использованием нанотехнологических процессов,  космических прорывов и донорной биофизики. Это все до чего дошло человечество за сотни лет: поиски жизни на Марсе, изобретение ядерного оружия и клонирование мышей. Уже 50 лет мы решаем вопрос: есть ли жизнь на Марсе? Ну, допустим есть. Что из этого? Переправят туда всех китайцев? Или сделают новую тюрьму в виде Форд-Боярда? Потому что, даже в случае экологической катастрофы, наш народ не сможет жить без цивилизации, даже при наличии чистейшего воздуха и природы. Ну, не способны мы на это! Мы своей автоматизацией обеспечили себе гибель. И пусть это будет не завтра, но через сто, через двести лет… И все же хорошо, что это будет не завтра. Про размножение мышей и ядерное оружие вообще говорить не хочу, не известно еще, что из них страшнее.
Простите меня за то, что мои взгляды на жизнь и мир устарели. Наверное, поэтому мы редко видимся, наверное поэтому моя профессия - офицер.
Военный не имеет специализации, творческих амбиций и даже имени. Его профессия - умирать. Умирать достойно, с честью и доблестью, а если повезёт - с орденами и крестами на груди.
Снова еду в поезде. Очередная командировка. Стук колёс давно не раздражает, а действует как мамина колыбельная. Разница только в одном - колыбельная предвещала спокойствие, сладкий сон и радостный беззаботный день. А стук колёс если и успокаивает, то все рано, как стрелка часов отсчитывает секунды и минуты до очередного переполоха в одной из горячих точек.
Маалот, Кваиси, Тбилиси, Моздок, Майкоп, Грозный, Кизляр… Скажите, что  государственное обеспечение, казённая машина, сухие пойки и комната в общаге через 25лет того не стоят? Возможно. А сколько тогда по вашему мнению стоит жизнь обычного солдата, отправленного на срочную службу Афганистан или Чечню? Двести рублей жалования, пару увольнений…. И свинец между глаз. Как то спросил у рядового после ночного выхода:
 - Тебе твой комвзвода хоть увал то даст?
-Нет, через 3 часа на построение. Мы служим «за поесть» и «за поспать».
 Жизнь такая штука, что не знаешь что от неё ожидать. А жизнь военного наоборот - всю жизнь ждёшь того, что тебя пристрелят, получишь наконец ранение, лежишь в госпитале и понимаешь, что ожидал совсем другого.
В прошлый раз возвращались домой в поезде с компанией дембелей. Были счастливы над нами поиздеваться.
-Вы нам, товарищ офицер, теперь не Бог и не царь,- сказал один из них, - мы свои два года отслужили, а вам дальше срок мотать.
Наша судьба определена. Сравнить нас и другие века, так разницы вообще никакой нет. Мы погибали, погибаем и будем погибать ни за что, ни за кого. Юнкера шли за царя не щадя своей головы, вставали спиной защищая монарха. А монарх бросал этих мальчишек на произвол судьбы,  в любые передряги, а сам потом и вовсе отказался от престола. И куда же делись остатки царской охраны? Кто в красные, кто к Петлюре, кто на расстрел… а самые яростные защитники царя и монархии просто напросто спились. Так и сейчас. Армия одна, а проблем много. Неуважение, нежелание служить, дедовщина. Один офицер пол дня измывается над простым солдатом, а второй всю ночь пьёт замаливает грехи первого. И при этом главная партия страны - «Единая Россия». Ну, и где эта единность? Где единение духа и мысли?
Сон бьёт в глаза. Поезд продолжает стучать колёсами, заставляет свистеть рельсы, и все мчит нас в неизвестность.
Простите меня, мои родные, за то что я вновь оставляю вас, оставляю вас без выбора….

Поезд Москва-Грозный
Июль 2009