Побрехушки. Сказка про Ивана-дурака и Лягушку

СКАЗКА  ПРО  ИВАНА-ДУРАКА 
И  ЛЯГУШКУ, ЖЕНУ  ЕГО

Прилёг  Иванушко  на  спинушку,
со  скуки  пузыри  пущал, 
гундел  скрозь  зубоньки  «Дубинушку», 
да  чью-то  матушку  стращал.
Над  парнем  солнышко  ярилося 
и  ворон  каркал: «Крак!»  да  «Крак!».
В  том  вещем  краке  явно  мнилося:
«Иван – дурак,  Иван - дурак»
Печаль  на  душу  молодецкую 
с  сермяжных  снизошла  небес.
Решил: «Доколи  буду, дескать, я 
на  свете  жить  один, как  бес?
Кругом  друзья – одни  женатые,
другие  ходят  в  женихах.
Скажи, какого  же   рожна-то  я 
невесты  не  нажил  никак?
И  где  ж  найти  тую  невестушку:
посредь  бояр, аль  голыдьбы?
Уж  тут  уж, точно, братцы, нетушко –
не  обойтиться  без  Судьбы!
Стрельну  стрелу  свою  калёную,
куды  глядят  мои  глаза.
И  кто  из  девок  мне  сулёная –
возьму  её  с  того  раза!»

Летит  стрела, спешит,  торопая, 
свистит  себе  почём  ни  здря.
За  ей  Иван  одышно  топает,
аж  на  ветру  свербит  ноздря.
Всё  мимо  терема  боярского,
купецких  каменных  палат.
И  на  сыро  болото  бряскнула,
на  саму  ряску  аккурат…

«Ох  ты,  судьба  моя  потрясная!
Ох, жаль-печаль,  моя  стрела!
Тебя  взяла  не  девка  красная,
тебя  лягушка  забрала!»

Сперва  Иван  решил  расстроиться,
уже  скривил  плаксиво  рот,
да  вспомнил, как  на  грех, исторьицу, 
что  в  сказках  сказывал  Народ.
А  уж  Народ-то  знал  наверное,
он  мудро  ведал  суть  вещей:
Лягушка, слышь, была  Царевною,
её  заворожил  Кащей!
Прими, Иванушко, Судьбу  свою,
не  сумлевайся:  то  не  зло!
Хватай  её, холоднопузую,
тебе, родимый, повезло!

И  за  невестой  пучеокою
Полез  Иван  промеж  коряг.
А  под  лаптём  болото  чмокает:
«Иван – дурак, Иван –дурак».
Вы  смейтесь, смейтесь, други – лапушки!
За  красотою  не  гонясь,
я  нынче  оженюсь  на  Жабушке,
а  завтра  стану  Князем - Князь!

Принёс  Иван  в  кармашке  сужену,
поклал  в  уютный  коробок
и  цельный  день, считай,  до  ужину,
стал  ждать,  почёсывая  бок.

И  по  обыденной  халявости 
к  окну  суседей  натекло.
Носами, мокрыми  от  зависти,
всё  замурызили  стекло.

А  тут  и  радость  долгождатая:
как  энто  полагалось  встарь,
прислал  в  Народ  через  глашатая 
Благую  весть  Надёжа  Царь: 

«Людишки, подо  мной  рожённые!
Прослышьте  Царственный  Указ!
Найтить  Наследника  должон  я 
для  Трону  моего  как  раз! 
Наш  Древний  Род  совсем  скурызился,
всё  промотал  туды-сюды.
Экономического  кризиса 
по  всей  Стране  видать  следы.
Куды  деваться  мне  тепереча?
За  все  грехи  на  ту  беду 
не  дал  мне  Бог  Сынка-Царевича.
Ан  я  из  вас  его  найду!
На  кой  мне  знать  золотопузая?
Она  в  шкодливости  свиной 
для  всех  трудящихся  обузою,
а  мне  нужон  совсем  иной:
дабы  о  предках  не  раззванивал 
и  их  заслугами  не  трёс.
И  хрен  с  его  дворянским  званием –
был  работящ  бы  да  тверёз.
Кто  захотит  мово  признания,
и  в  ком  резон  такой  возник, 
реши  три  конкурсных  задания. 
Теперя  вот  одно  из  них.
Пущай  никто  из  вас  не  ленится,
и  коль  взаправдышно  здоров,
за  ночь  мне  полную  поленницу 
берёзовых  наколет  дров!»

Все  разошлись, печально  шмыргая,
досадливо  скребя  скулу:
мол, фарт  на  ширмака  не  выгорит,
тут  впору  защемить  килу!
Один  Ивашка  рад - радёшенек,
не  чуя  ног, домой  бежит: 
его  Лягушенька – Надёжина 
ещё  не  то  наворожит!

Спокойно  Ваня  на  полу  почил.
Так  захрапел – хоть  гвозди  гнуть.
Едва  очнулся  пополуночи 
на  диво  дивное  взглянуть.
А  на  дворе  темным-темнёшенько 
и  ни  полешка, ни  пенька.
Аж  подкосились  белы  ноженьки 
у  недотёпы  паренька.
«Ах  мать  твою  туды  в  кикимору!
Аль  ты, Лягушка, проспала?
Аль  вся  премудрость  тя  покинула?
Аль  просьбишка  моя  мала?»
И  чтоб  при  славе  той  замудренной   
не  оказаться  болтуном,
пришлось  бедняге  до  заутрени 
махать  дровишки  колуном.

Со  зла  шепча  слова  похабные 
и  встретя  утренню  зарю,
связал  вязанки  две  охапные 
и  бросил  под  ноги  Царю.
Тот  ёрзнул  недовольно  носиком:
«Что  ж  мало  так, ленивый  чёрт?
Да  раз  другие  не  подносят-ко,
уж  так  и  быть, приму  в  зачёт.
А  чтоб  сумленье  не  рожалось, ста,
что, дескать, я  убёг  в  кусты, 
сотки  ковёр  ты  мне, пожалуйста,
да  несказанной  красоты!»

Теперь  Ивашке  поздно  пятиться,
позор  от  всех  других  парней!
Ещё  разок  спытаю  счастьица,
такое  дело, чай, по  ней!»

«Ты  порадей, моя  родимая,
и  древний  сбудется  завет: 
твоя  краса  неразглядимая 
тот  час  пролупится  на  свет!»

Он  гладил  жёнушку  зелёную,
меж  лапок  пальцем  щекотал,
всё  подвывал  слова  влюблённые,
за  белу  грудь  себя  хватал. 
Та  вдруг  давай  чегой-то  тужиться.
Ивашка  закричал  ура,
да  глянул, а  под  нею  лужица,
а  не  витой  узор  ковра.

«Ах, тварь  ты, жаба  кривоногая!
Трепал  бы   весь  твой  род  срамной!
Аль  ты  забыла  технологию?
Аль  ты  смеёшься  надо  мной?!»
Тут  ретивое  в  парне  вздрыгнуло,
в  душе  проснулся  страшный  зверь.
Схватил  Лягушку  он  и  выкинул 
её, болезную,  за  дверь…

Пошёл  швыряться  мебелишкою,
всё  шарил  денег  наугад.
Да  накопленьями – излишками 
через  жену  не  стал  богат!
Когда  же  трёс  подстилки  ейные,
на  самом  донышке, чурясь,
узрел  билеты  лотерейные,
на  сдачу  братые  вчерась.
Для  смеху  он  в  таблицу  сунулся 
и  обомлел: «Ты  посмотри!
Должно, лешак  содеял  с  умыслом:
ковёр  размером  два  на  три!»

Побёг  с  Сельпо. То  в  дверь, то  лазами 
молил, юлил  и  удобрял, 
пока  завмаг,  поллитрой  смазанный,
приличный  цвет  не  подобрал.

У  паренька  заместо  радости 
начался  совести  угрыз:
по  чейной  милости  ковра  достиг 
и  ублажил  Царёв   каприз?
А  ну  как  жёнушка  несчастная
(дурак, комар  тебя  бодал) 
к  сим  чудесам  была  причастная,
а  он, подлец, не  угадал!
Спешил  всё  жисть  найтить  непотную,
у  трона  тихий  уголок!
Сгубил  Голубку  Земноводную, 
невинную, как  ангелок!

Принёс  Иван  в  палаты  дарево,
другой  исполнивши  урок,
свалил  пред  око  Государево,
а  тот  фуфыристо  изрёк:
«Хучь  в  ширпотребе  мало  зависти,
да  чёрт  его, пущай  висит.
Уж  то  лафа, что  не  по  записи:
ковёр-то  ноне  -  дефицит!
Ты  гож  в  царевичи  наследные 
назло  вельможам – дуракам.
Валяй  заданьеце  последнее 
и  дело  будет  по  рукам.
Раз  ты  постиг  такое  средствие,
так  и  устрой  на  силы  те  ж 
мне  пятикомнатную  секцию,
а  лучше,  ежели  коттедж!»

Душа  у  парня  рухом  рухнула: 
где  помощь  брать? Держи  карман!
Лягушка, чай, давно  протухнула 
с  твоей  же  дури, басурман!
«И  чем, родная,  провинилась  ты?
Что  в  кваке  смысла  не  усёк?
Что  сталося  с  тобой  в  немилости?
Хотя  б  взглянуть  в  один  глазок!
Как  я  тебя  бы  нянчил  нонче-то!
Кака  была  б  у  нас  семья!
Ой, Лапушка  ты  Перепончата!
Ой  ты, Амфибьюшка  моя!   
Да  покаянье – что  теперь  оно!
На  кой  нужна  вся  энта  муть!
Уж  что  по  дурости  потеряно,
во  веки  вечны  не  вернуть!»

Решил  молить  Царёвой  пощади.
Заныл  он, голову  схватив:
«Аль  мало, Царь, тебе  жилплощади!
Вполне  ж  законный  норматив!
Каки  тебе  хоромы  отданы!
Ты  глянь:  любая  из  квартир,
которая  для  верноподданных,
не  ширше, Царь, чем  твой  сортир!
Ахти, тоска  моя  противная!
Ждать  ордера  -  не  ближний  свет!
Три  года  на  коперативную, 
на  жековскую – двадцать  лет!»

Тут  Царь  притопнул  ножкой  белою:
«Аль  Трон  даётся  задарма?
 Ведь  я  тебе  карьеру  делаю,
с  тебя  ж  не  выжмешь  и  дерьма!
Не  можешь  мне  заделать  дарственной,
так  и  катись, откель  пришёл!
С  такой  башкой  негосударственной 
и  неча  думать  за  Престол!»

Знатьё   парнишку  скрозь  парадное 
на  вышвыр  под  руки   свело.
И  плюнув  в  хари  их  злорадные,
поплёлся  Ваня  на  село.
В  душе  его  прокислой  кашею 
бурлыкала  обиды  нудь:
«Ещё  начнёт  тут  сволочь  кажная 
доходы  из  меня  тянуть!
Всю  жисть  возися  с  энтой  цацкою,
хоть  зад  с  натуги  заголи!
Сегодня  дай  Палату  Царскую,
а  завтра, стал  быть, «Жигули»!
Судьбишка  сучья  невезучая!
Не  вышел  фарт, едрёна  мать!
Теперя  жди  другого  случая 
на  Тронушке-то  подремать!
Работка  там – не  бей  лежачего:
гуляй, да  пей, да  веселись!
А  тут  средь  царства  лягушачьего 
шукай  Премудрых  Василис!
Наймись  в  прислуги  к  Змей-Горынычу,
к  Яге  в  любовники-друзья!
У  нас  положено, что  иначе 
никак  уж  не  пролезть  в  князья!
Каки  ж  мы  робкие-бесправные!
Вот  прежде, что  ни  говори,
во  времена-то  стародавние 
жлобами  не  были  Цари!
Людям  башки-то  не  морочили,
тень  не  пущали  на  плетень.
Дарили  царство  да  полдочери 
за  никакую  хренотень!»

Эх, Ваня, Ваня, темь  Российская!
И  битый, вроде  бы, а  вишь 
всю  жизнь  за  мамкиною  сиською 
ты  схорониться  норовишь!
По-русски  ты  зовёшься  Ванею,
что  по-еврейски – «Милуй  Бог»,
а  цельный  век  в  Дурацком  звании 
всё  ходишь  горек  да  убог.
Тебе  б  всё  сказочки  красивые 
про  потерпеть  да  погодить.
И  ты  готов  последней  силою 
перед  Начальством  исходить.

Кончай, Иван, блажить  халявою!
Оставь  пустую  маяту!
Как  наши  предки  были  правые,
хлеб  добываючи  в  поту!
И  тяжкий  труд  им  был  не  лишкою.
Оно  известно:  без  труда 
ни  почесать, милок, под  мышкою,
ни  рыбку  вынуть  из  пруда!

А, кстати, вот  те  и  решеньеце!
Обратно  делал  ты  не  так!
Лишь  дураки  на  жабах  женятся,
в  пучинах  вязнут  за  пятак!
А  тот, кто  умный  от  рождения,
не  ищет  в  лености  покой.
Добьётся  он  вознаграждения 
своей  мозолистой  рукой! 

Ты  вспомни  про  свово  про  Прадеда, 
который  знатный  был  рыбак.
Каб  не  твоя  Прабабка-скареда, 
зажил  бы  он  ещё  бы  как!
Сколь  неводов  им  перештопано!
Сколь  рыб  пришлося  затравить!
Им  тридцать  три  годка  ухлопано,
чтоб  Золотую  заловить!
А  дедушка-то  твой, Емельюшко,
что  Диво-Щуку  схлопотал!
Небось, у  прорубей  по  бережку 
немало  валенок  стоптал! 

Вишь, как  твои-то  предки  хрячили,
чтоб  пропихнуться  в  Средний  Слой.
Кабы  тоды  не  раскулачили,
наследства  было  бы -  ой-ёй!
Зато  учти:  кажися, нынче  в  их 
потребность  снова  велика.
Для  деловых  да  предприимчивых 
прибытков  энтих – на  века!
Не  клянчи, Ваня, льготу-пенсию 
и  обещаньецев  пустых.
Купи  ты  у  Царя  лицензию 
на  ловлю  Рыбок  Золотых.
Тут  и  хлопот  не  надо  множество,
теперя  ваш  черёд  настал: 
продай  хатёнку,  из  одёжи  што 
и  наскребётся  капитал!
А  то  и  Банк  не  даст  умучиться,
твои   активы  утвердит 
и  под  залог  всего  имущества 
откроет   хошь  какой  кредит!
А  штоб  пошли  доходы  верные,
так  созданы  ж  на  радость  всем   
и  Общества  Акционерные, 
и  ООО,  и  эМэМэМ.
И  как  обещано  то  давеча, 
нам  светит  Шуба  с  Царских  Плеч,
а  за  один  Чубайсов  Ваучер 
ещё  и  Внедорожник – Печь!

Забудь  Лягушку  ты  дурацкую!
Об  ей  не  стоит  и  гадать!
Наплюй  в  болоту  коммуняцкую:
там  для  Пиявок  благодать,
для  всяких  Червяков  из  бентоса 
да  для  совковых  Пескарей.
Пущай  горит  баланда  энта  вся!
Нырни-ка  в  бизнес  поскорей!
Закинь  ты  сеть  в  Водицу  Мутную 
и  жди  улова  всяких  благ!

Вот  Дело  Верное  и  Путное!

Кто  скажет, что  Иван  -  дурак?!
               
                1988,  1998,  2002