Невер мор... Лунные часы 8

РИСУНКИ АВТОРА. ПРАВА ПОДТВЕРЖДЕНЫ КНИЖКОЙ-ИГРОЙ "ЛУННЫЕ ЧАСЫ" ("ПЕЧАТНЫЙ ДВОР", МОСКВА, 2006г)
Внимание! Использован рисунок книжки-игры, где вместо Качалкина изображён Суховодов.

*   *   *

ГЛАВА 9
          В КОТОРОЙ МЫ ОТПУСКАЕМ НА ВОЛЮ ВОРОНА, НО НЕ ОТСТУПАЕМ ОТ СВОИХ ПРИНЦИПОВ

*   *   *

Волк выл на весь дворец, а я сразу успокоился - значит, голодный, пока никого не сожрал.
 От его воя Стражники, видимо, разбежались кто куда, и я свободно проник во дворец.

Вверх по лестнице, по коридору, побыстрей отпер дверь, за которой слышался вой, и...

          Петрова, Макар и Варвара, совсем белые от страха, стояли на подоконнике, готовые в любую минуту прыгнуть вниз, во двор.
А Суховодов самоотверженно отражал атаки разъярённого Волка, который бросался на Суховодова, тут же с визгом отскакивая, будто его током било.
Но от суховодовской неприкосновенности ещё больше свирепел.
          Как же я был прав, что оставил Суховодова здесь!

          Я швырнул Волку несчастного барашка, которого тот тут же проглотил вместе с бумажкой.
Брюхо у Волка раздулось, глаза погасли. Он зевнул, лёг на толстое своё пузо, положил голову на лапы и грустно уставился в Лес.
          Петрова свалилась с подоконника мне в руки и заревела в голос.
          - Что тут бы-ы-ыло! Ты нарочно так долго шлялся, чтоб он меня сожра-ал! У, тварь!
          Петрова пнула Волка ногой в бок. Тот даже не шевельнулся.

          Понемногу все успокоились, и я стал рассказывать про царство Непроходимой Глупости, про чёрный город, про то, какие в нём дурацкие порядки.
Как Дураки обманывают друг друга и самих себя.
Про пироги с нерыбонемясом, про посёлок "Крайняя глупость", где у всех хата с краю...

          - А что с Вороном? - перебила Петрова, - Почему он такой грустный? И молчит...Ну, пожалуйста, скажи что -нибудь.
          - Я - Белая Ворона, - едва слышно произнёс Ворон.
          - Что? Какая ещё Ворона?
          - Белая. Всегда непр-рава. Белая Ворона всегда непр-рава.
          - Алик, что с ним? Он болен. Что ты с ним сделал?

          Конечно, можно было бы соврать, но, как говорит папа, надо иметь мужество. Пришлось рассказать правду.
          - Эх ты! - только и сказал Петрова.
Остальные молча смотрели на меня, а я бы охотно провалился сквозь землю, если бы знал, как.
          - Ты был прав, - вытирая слёзы, уговаривала Петрова Ворона, - Ты конечно же Чёрный Ворон, ты всегда прав. А они - Дураки.
Ну скажи что-нибудь правильное, умное...
          - Невер мор! - каркнул Ворон.
          - Это он по-английски, - перевёл я хмуро, - Что означает "никогда".
          - Что "никогда"?

          Этого Ворон не стал объяснять. Только вяло, без выражения повторял:
          - Невер мор. Невер мор. Белая Ворона.

          Видимо, бедняга сошёл с ума. Немудрено, конечно, когда ты всю жизнь был Чёрным Вороном, Который Всегда Прав, а тут весь мир твердит, что ты - Белая Ворона.
Что ты вовсе не прав, что ты - вовсе не ты, и даже твой хозяин от тебя отрекается.
Ох, до чего было тошно!
          - Невер мор. Я - Белая Ворона.
          - Хочу Белую Ворону! Хочу в свой зверинец!

          Это кричал толстопузый мальчишка, который вбежал в коридор, волоча за собой на верёвке такую же пузатую бутылку с себя размером.
          - Сам ты Белая Ворона! Это наша птица, она больна. Отвали!
          - Хочу-у! Дайте! Я - знатный принц Гламур!
          - Гламур из рода дур... Отвали, тебе говорят.
          Я пнул его совсем легонечко, а Гламур так завизжал, что на люстре зазвенели подвески.
Волк ощетинился и оскалил зубы.

          Мальчишка визжал, вопил, топал ногами, и его вой оказался покруче волчьего.

Дверь, за которой шёл Разговор в Пользу Бедных, распахнулась. Из неё посыпались Круглые Дураки, и к мальчишке..
А тот залез в свою пузатую бытылку и оттуда продолжал вопить.
Из восклицаний да причитаний я понял, что Гламур - царицын сын.  И что ВОрона у нас всё равно отберут.
          - Я Белая Вор-рона! Невер Мор.
          Я взял Ворона на руки и шепнул.
          - Лети-ка назад к Чьёйтовой Бабушке. Она тебе скажет, кто ты на самом деле. Ведь она всезнающая!

          Ворону моё предложение понравилось. Он оживился, каркнул, забил крыльями и выпорхнул в окно.
Гламур взвыл пуще прежнего. Стражники бросились к нам.
И вдруг откуда-то сверху послышалось грозное:
          - Замрите, Дураки! Пусть гости из мира Людей войдут.
          Нас с Петровой провели в зал заседаний.

          Раскрасавица-царица сидела на троне. Длинное чёрное платье, золотая корона на золотых локонах, лицо даже на настоящее непохоже, до того красивое.

Говорила царица как-то странно, одними губами.
Она сказала, что рада приветствовать в своём царстве гостей из Мира Людей.
Что она нас, так и быть, пропустит к Лесу.
Но мы, со своей стороны, должны ей обещать, что, когда вернёмся, расскажем людям, какое у неё замечательное и правдивое царство.

          Тут меня и прорвало.
Так приятно было после истории с Вороном отвести душу, что я , не обращая внимания на предостерегающие гримасы Петровой, заявил, что в Непроходимой Глупости ничего замечательного нет.
И вообще - что это за страна, где дважды два - пять, где на неделе - одни рабочие пятницы и нет права на отдых...
Где дураки едят пироги, а народ - отходы с нерыбонемясом.
Где у всех хата с краю.
И даже Чёрному Ворону врут, будто он - Белая Ворона, и всё такое.

          Говорил я, говорил, а у царицы на лице по-прежнему ничего не изменилось. Ни удивления,ни возмущения, ни гнева...
Будто я не с самой царицей общаюсь, а с её портретом.
          Мне стало не по себе, и я замолчал.

          - Кто ему позволил выйти из дворца? Господин Держатель Ухо Востро!
          Из-под трона выполз господин с огромным торчащим ухом, похожим на лопух.

          - Не могу знать, Ваше Сверхсовершенство! Расследую и доложу.
Виноват, Ваше Сверхсовершенство! Вы сегодня прекрасны, как никогда, Ваше Сверхсовершенство!

          - Ладно, ладно, - голос у царицы смягчился, - А ты, Качалкин? Ты тоже находишь, что я - раскрасавица?
          - Нахожу, - сказал я, - Вы даже красивей Стакашкиной из шестого "А".
Но всё равно внешность - не главное.

          А Петрова как-то странно на меня взглянула, хмыкнула, но промолчала.
          - Так как мы поступим с этими Умниками? - спросила царица Держателя Уха Востро.
          - Предлагаю вправить мозги, Ваше Сверхсовершенство!
          - Не годится. Что тогда про нас подумают в мире Людей?
Нет, раз уж они так хорошо изучили наше царство, то...пусть признают и наши принципы!
          - Сверхглупо, Ваше Сверхсовершенство! - восхитился Держатель Уха Востро.

          - Что признать? - спросил я, - Что дважды два - пять?
          - Что дважды два - пять. Что на неделе - семь пятниц и ни одного выходного. Что чёрное - это белое, а белое - чёрное...
Что порядок, при котором Дураки едят пироги, а умные - отходы с нерыбонемясом - и есть подлинная демократия...
          - И что наша царица - раскрасавица, - подытожил Лопоухий.

          - Тем более, что с последним утверждением вы уже согласились, - улыбнулась голосом царица, - Подумайте. Мы с господином Держателем Уха Востро даже выйдем покурить, чтобы не мешать вам думать.

          Мы остались в зале одни.
          - Ну, Петрова?
          - Слушай, может, признаем их дурацкие принципы, и дело с концом?
          - И у тебя повернётся язык подтвердить, что дважды два - пять? Что ты восхищаешься порядками в стране, где нет права на отдых?

          - Ой, не знаю. Но зато... Зато мы отыщем Тайну и спасём нашу страну.
          - Значит, ври, предавай свои убеждения, лишь бы добиться своего? А ещё пионерка!
          - Так я разве для себя? - закричала Петрова, - Мы же для всех её ищем! Для человечества!

          Неужто права Петрова?
Нет, не права!
Я вспомнил Ворона, какую-то там птицу надоедливую, и как мне было скверно. А ведь я его тоже предал "для дела"!

          - Нет, Петрова, - сказал я, - Тайна. С ней мы даже фашистов победили. Это что-то такое...Разве можно, чтобы такое - и враньё?
Чтобы такое - и подлость?
          - Ладно, решай сам. Я - как ты, - сказала Петрова.

          Так она всегда говорила, когда мне удавалось её в чём-то убедить.

          - Ну что ж, с вами всё ясно, - по-прежнему улыбаясь прекрасным лицом, но ледяным голосом сказала царица, когда мы ей сообщили наше решение, - Пусть войдут остальные.
          Вошли Суховодов, Макар и Варвара.

          - Ваши спутники отказались признать замечательные принципы нашего демократического царства, - объявила им царица. - Поэтому мы вынуждены их задержать. Их задержим, а вас пропустим.
Вот такие пироги.
Идите себе спокойненько к Лесу, и желаю вам найти то, чего вы ищете.

          Все трое молча смотрели на нас с Петровой.

          - Так надо, ребята, - сказал я, - Мы иначе не могли. Не обижайтесь, ладно? Идите к Лесу одни. Забирайте Волка и идите.
          - А как же вы?
          - А они пусть подумают, - сказала царица, - У них ещё двенадцать лет в запасе.

          - Додумаются, что персонажами станут, - захихикал Лопоухий, - Вечными мыслителями. Шибко умные, видишь ли.
Они будут думать, а вы эту, как её...
Тайну меж собой делить.

          Хоть мне и было невесело, но я расхохотался.
Что он понимает в Тайне? Небось, представляет её в виде огромного пирога. Или слитка золота. Или мешка с деньгами.

          - Я, конечно, очень хотел бы найти Тайну, - сказал Бедный Макар, - Найти и узнать - почему мне всегда не везёт? Почему я такой несчастный, что все шишки на меня валятся?
Но без вас, Олег и Петрова, я никуда не пойду.
Потому что, пока мы были все вместе, я понял - нет ничего дороже дружбы. И никакие беды не страшны, когда рядом друг.

          - И я мечтал о Тайне, чтобы она меня избавила от одиночества и тоски, - сказал Суховодов, - Но, путешествуя с вами, я узнал, что когда помогаешь друзьям, делишься с ними своей удачей, ты вовсе не одинок.
Я согласен с Макаром - нет ничего дороже дружбы. Поэтому я тоже остаюсь с вами.

          - Очень любопытно, что же это за Тайна? - заговорила Варвара, - Так интересно, что дух захватывает. Но мне лично ещё интереснее поглядеть на тех, кто думает, что Любопытная Варвара ради какого-то любопытства бросит в беде друзей!
А жить и без носа можно.

          И бесцеремонно, во все свои любопытные глазищи, уставилась на царицу.

          - Вон! - царица орала, продолжая ласково улыбаться, и от этого её злобный хриплый крик казался ещё страшнее, - Немедленно вышвырнуть этих наглецов из моего царства!
А они,..- царица повернулась к нам с Петровой, - Они пусть думают.
Отвести их туда, где можно думать с утра до вечера и с вечера до утра!

          Мы даже не успели проститься - нас схватили и поволокли в разные стороны. Последнее, что я успел заметить - Круглые Дураки, замершие в коридоре всё в тех же нелепых позах.

(продолжение следует)...