Друг

                Воистину человек царь зверей,
                ибо какой ещё зверь сравнится с ним в жестокости.»      
               Леонардо да Винчи (итальянский живописец, скульптор,   архитектор, инженер-изобретатель и учёный)



         «Иван  шел по широкому коридору и широко улыбался. «Как же мне повезло! Как же повезло-то!» Он невольно начал насвистывать что-то очень веселое, совсем забыв, где же он находится. Больные и медсестры, уставились на него, разинув рты. Не дав им опомниться, он начал каждого обнимать и говорить очень теплые и трогательные слова, которых никто никогда раньше от него не слышал.
- Как же я счастлив, что вы у меня есть! Спасибо вам всем!
      Все молчали, только старушка в выцветшем халате начала тихо плакать. Он обнял ее за хрупкие плечи и прошептал ей на ухо:
- Теперь все будет по-другому, обещаю...
- Я Вам верю, доктор,  -  отозвалась женщина, всхлипывая.
- Спасибо!
        Он притянул ее к своей могучей груди и начал гладить, словно маленькую девочку, потерявшую любимую игрушку».


- Ну и бредятина! Еще бы в ладоши захлопали, как в голливудском кино!
       Иван закрыл книгу и недовольно бросил на пол. «Зря только время убил! И еще это идиотское имя вечно на нервы действует! Этих Ванек сейчас, как нерезаных собак! Фантазии что ли у родителей не хватило на большее? Да ну их всех!» Иван включил телевизор. «Как удачно-то, как раз «новости». Как всегда - цены растут, алкаши за рулем давят всех и вся, Америка опять кого-то бомбит - тоска!» Он начал свое привычное путешествие по каналам. «Как же они все достали! Реклама и дешевенькие фильмы, и все! Кодируют что ли нас так? Итак, все заработанное им обратно в лавки несем, что еще-то надо?» Запищал мобильник. «О, нет, только не это!»
- Алло!
- Приветик!
- Привет.
- Как дела?
- Так себе.
- Почему?
- Не знаю.
- Что-то случилось?
- Да нет...
- У тебя что-то болит?
- Да все нормально.
- А что делаешь?
- Телик смотрю.
- Как на работе?
- Нормально.
- Может, приехать к тебе?
- Не стоит... Все нормально. Просто устал немного. Не переживай.
- А я приглашение на свадьбу получила!
- Поздравляю.
- Между прочим, ты тоже идешь!
- Я?
- Естественно! Уж не думаешь ли, ты, что я пойду одна?!
- Нет, Иринка, прошу тебя, только не это!
- Да что с тобой, в самом деле?!
- Устал я от всего!
- От чего же, интересно? Может, и от меня тоже?!
- Да при чем тут ты?!
- Значит, я уже не при чем?! Ну, спасибо, дорогой! Чао!
       Иван не успел ответить. «Ох уж эти женщины! Без нее тошно! Ничего, перебесится, позвонит. Куда же этот проклятый сон подевался? Неужели, опять всю ночь промучаюсь? Нет, так дальше не может продолжаться! Надо что-то делать. Надо будет Славке позвонить, с ним посоветоваться. Точно. Завтра. Сейчас бы какое-нибудь старое кино посмотреть. Спокойное и не замысловатое. Так, что тут у нас? Миронов по полу ползает и какие-то нечеловеческие звуки издает. Интересно. Он обычно в хороших фильмах играет, можно попытаться посмотреть. Ясно, в паука превратился, бедолага. А как играет натурально, сразу понятно кого изображает. Умеют же некоторые! Надо же, родные даже врача не позвали! Человек ни с того ни с сего превратился в насекомое, а они заперли его и все! Окна закрасили, что бы его не видеть. Боятся к нему приблизиться, даже родная мать! Он же их, по-прежнему, любит и все понимает! Почему же они так быстро вычеркнули его из своей жизни? Как же все-таки мы жестоки! Вот он умирает и все с облегчением продолжают жить дальше. Уже им никто не мешает... И совесть молчит. Не они же его убили. Умеют же иногда киношники задеть за живое! И кому такие идеи в голову приходят? А Кафку мы в школе даже и не проходили... Как же грустно-то мне, люди! Мне так плохо, а я никому не могу об этом рассказать! Почему? Почему я не верю вам больше?!»



*****

         На  работу Иван не пошел. От нее его просто тошнило. В прямом смысле. Договорился с институтским приятелем о встрече и позвонил в свою лабораторию, сказавшись больным. О Славке, вернее Вячеславе Романовиче, он вспомнил случайно, наткнувшись на статью в медицинском журнале. Оказывается, «очкарик» разработал какую-то свою методику борьбы со стрессом, чем накликал на свою голову массу проблем. Ну, по этой части он всегда у нас был мастак! Иван улыбнулся. До чего же «башковитый», зараза! А подлаживаться, где надо, так и не научился! За это качество Иван ценил его больше всего. «Вот бы и мне так же жить! А то вечно иду у всех на поводу! Трудно, наверно, идти против ветра?»
      Славка принимал пациентов в своей квартире, в просторной светлой комнате с удивительно удобной мебелью и свежим воздухом. Вместо белого халата ему служил черный классический костюм. Вячеслав Романович встретил Ивана своей знаменитой «гипнотизирующей» улыбкой и крепким объятием.
- Ну, здравствуй, «старина»!
- Здравствуй, Вячеслав Романович!
- А не выпить ли нам чайку, Иван Иванович?
- Не знаю, я, вообще-то, не думал, что это надолго?
- А зря! Когда идешь в гости, в первую очередь нужно рассчитывать на гостеприимство хозяина! Катюша, будь так добра, сделай нам чайку!               
       Славка усадил Ивана в удобное кресло, сам расположился напротив. Миловидная молодая женщина принесла чай и тут же удалилась.
- Симпатичная девушка!
- Это моя жена.
- Когда же ты успел?
- Два года назад. Когда читал лекции у нее в городе.
- Что, любовь с первого взгляда?
- Что-то вроде этого. Если не брать в расчет, что к этой встрече я готовился всю свою сознательную жизнь.
- Что ж, поздравляю!
- Спасибо! А ты сам уже обзавелся семьей?
- Да, нет пока. Хотя и подходящие кандидатки имеются... Рано мне еще.
- Пожалуй, ты прав.
          Иван от неожиданности застыл с чашкой в руках.
- Да ты пей чай-то, а то остынет, - спокойно продолжал Славка.
- А ты, как всегда, непредсказуем...
- Что же тебя все-таки беспокоит, Ваня?
- Даже не знаю, смогу ли я тебе это объяснить?
- А ты попробуй.
- Постараюсь. Видишь ли, у меня пропал сон. Вернее, я просто боюсь спать.
- Какие же кошмары обычно тебя мучают?
- Практически, один и тот же. Даже не знаю, как такое рассказать?
- Попытайся, Ванечка. Это очень важно.
- Мне снится, будто, я - подопытная собака и на мне проводят опыты!!!
- Ты что же, дружище, в лаборатории работаешь?
- Да. Будь она неладна!
- Как же тебя угораздило?
- Если честно, хотелось убежать от трудностей.
- От больничной вони, стонов, жалоб, ночных дежурств?
- Да. Как-то встретил Витьку-зазнайку. Помнишь, верзилу такого с параллельного потока?
- Любителя непечатных выражений?
- Ну да, это он. Правда, сейчас он остепенился. Матом почти не ругается. Ну, так вот, разговорились мы с ним, конечно, и о работе. Я возьми, да и пожалуйся ему, что мне завотделением одних старух подсовывает лечить. Что мол, достали они меня своим нытьем. И все такое прочее. А Витька мне и говорит. У них в лаборатории как раз место младшего научного сотрудника освободилось. Работа мол, не бей лежачего. Оборудование самое современное. Зарплата всегда во время и больше моей раза в два. Позавидовал я ему тогда! А он и говорит: «И чего ты, «дурень», прямо так и сказал «дурень», маешься? Да с твоей-то головой, говорит, ты нигде не пропадешь! Давай к нам, пока кто-нибудь из «наших» кого-нибудь «своего» не запихал!» Я на следующий же день поехал с Витькой в его институт и договорился, что они подождут меня, пока я уволюсь из больницы.
- А как же твои старушки?
- Да ну их! Кому они нужны? Сам ведь знаешь, для общества они не представляют никакой ценности!
- Знаешь, мне иногда кажется, что мы с тобой учились в разных институтах?
- А мне, иногда кажется, что ты, вообще, живешь в какой-то другой, тобой самим же выдуманной стране?!
- Спасибо на добром слове. Однако продолжим?
- Ну, значит, уволился я, на прощанье «пару ласковых» заведующему отделением сказал все-таки, не сдержался. А он гад, знаешь, что мне ответил?
- Погоди, дай подумать... Что-то вроде: «всегда  будем рады принять Вас назад».
- Точно! Вот гад! Сам надо мной издевался!
- Или тебе так казалось?
- Да точно тебе говорю! Я же не мальчик все-таки! Разбираюсь в людях!
- И что на новой работе?
- Ты знаешь, меня от нее тошнит уже!
- То есть, позыв на рвоту всякий раз, как хочешь переступить порог здания?
- Точно так. Но что делать, я не знаю...
- А уйти нельзя?
- А куда? Опять в вонючую больницу?
- Открой свою практику.
- Смеешься?
- Нет. Я вполне серьезно. Если ты хороший специалист, почему бы и нет?
- Не знаю я, какой я специалист? Скорее, никакой!
- Откуда такая уверенность?
- Практики мало.
- А как же твои старушки?
- Да я их слишком ненавидел. Анамнез собирал для вида. Лечил так же.
- Плохо.
- Знаю теперь.
- Расскажи о своей работе в лаборатории?
- А то ты не знаешь?
- Нет.
- Ставил опыты над животными...
- Над какими?
- Чаще над собаками.
- Что за опыты?
- Да разные...
- Например?
- Ну, вызывали бронхит у собак.
- И?
- Наблюдали за течением болезни...
- Зачем?
- А ты не знаешь?
- Нет, не знаю. Разве бронхит у собаки и человека протекает одинаково?
- Нет.
- Тогда зачем вы это делали?
- Госзаказ.
- Ясно. Что же ты еще там натворил?
- Мы изучали эффективность антиинфекционных вакцин при серьезных ожогах.
- Можешь рассказать подробно?
- Зачем тебе?
- Это не для меня.
- А для кого же тогда?
- Для тебя!
- Ой, даже не знаю, как и начать... Мы взяли щенков от дворняжек и подстригли им шерсть от шеи до хвоста. Потом чернилами пометили участки, которые нужно сжечь... Потом мы пропитывали марлю керосином и поджигали, давая ей гореть 60 секунд... Потом тушили мокрым полотенцем.
- Как долго они умирали?
- Некоторые выжили! Те, которые получали вакцину!
- А остальные?
- Они погибли в течение 3-4 месяцев.
- От заражения?
- Да.
- В тяжких мучениях?
- Не знаю...
- Уж не хочешь ли ты меня убедить, что животные не чувствуют боли?
- Чувствуют, конечно...
- И ты это прекрасно знаешь. От того и возникла твоя депрессия.
- Отчего же ты так строг ко мне?
- Потому, что я хочу тебе помочь. Доверься мне.
- Я тебе верю. Потому и пришел сюда.
- Расскажи все, что тебя мучает.
- Мне пришлось наносить собакам различные ранения и потом наблюдать за процессом восстановления...
- Они получали какие-нибудь лекарства?
- Нет.
- Самое страшное событие из всех, которые произошли с тобой там?
- Одна полукровка всегда ласкалась ко мне, и я часто кормил ее из рук и гладил. Даже не знаю почему? Это было так глупо с моей стороны! Когда мы с Витькой проводили очередной опыт, тот пес кинулся ко мне и начал лизать мне лицо и заглядывать в глаза, как бы моля о пощаде. Вся голова его была в крови. Он жалобно скулил, а сам облизывал меня. Мне стало плохо. Тогда меня и вырвало в первый раз.
- А пса добил твой друг?
- Да.
- Ты чувствуешь удовлетворение, когда мучаешь животных?
- Что ты?! Конечно, нет!
- Зачем же ты позволил себе заниматься этим?
- Но это же научная работа!
- А ты сам-то в это веришь?
- Это все знают!
- Что же знают все, чего я не знаю?
- Научные исследования нужны нам всем!
- А кто же спорит?
- Ты!
- Не вижу смысла в спорах, дружище. Просто, мне интересно, что же заставило отдельно взятого человека, превратиться в монстра?
- Это я что ли, по-твоему, монстр?!
- Ты, Ванечка.
- Ну, знаешь! Такого я от тебя не ожидал! Вот это лечение, так лечение!
- Пока это всего лишь разговор «на чистоту».
- Могу себе представить, что будет дальше!
- Не можешь, дорогой! И даже не пытайся! Лучше расскажи, как у тебя складываются отношения с близкими тебе людьми?
- Сейчас никак не складываются...
- Почему?
- Не хочу никого видеть.
- У тебя сформировалось чувство вины за то, что тебе пришлось делать с переходом на новую работу?
- Возможно.
- Значит, все-таки, ты понимаешь всю бессмысленность и жестокость подобных опытов?
- И не я один! Все это понимают!
- Кто-нибудь из твоих коллег имеет уравновешенный, спокойный характер?
- Скорее нет. Многие  какие-то замкнутые. Другие слишком нервные. Один Витька всегда всем доволен. Думаю, у него просто мания причинять кому-то боль.
- Бедные, несчастные люди! Зачем же вы не прекратите свои страдания?!
- Как?! Если бы я знал, как?!
- А вспомни-ка своего мудрого завотделением.
- Этого говнюка, который мучил меня, ты называешь мудрым?
- Представь себе. Он мог бы научить тебя терпению. Согласись, не последнее качество для хорошего терапевта? Но ты струсил, испугался трудностей, сбежал. Ради собственного блага пошел на преступление.
- Что ты называешь преступлением? Работу, которой занимаются тысячи и тысячи людей во всем мире?
- Назови мне хоть одну причину, оправдывающую любое убийство? Можешь?
- Но это же не люди!!
- И это их единственная вина перед нами? А чувствовать боль они могут?
- Само собой! И что это за допрос ты мне устроил? Уж не хочешь ли ты мне провести показательный суд?
- Я думал, мы друзья? И можем говорить откровенно?
- Все это бередит мне душу, понимаешь?! Не думаю, что этим можно мне помочь?!
- Обычно в таких разговорах и находится ответ.
- Правда?
- Да уж поверь мне.
- А знаешь, Славка, я так тебе верю! Я с такой надеждой к тебе шел! Ты же всегда был у нас, как мерило справедливости.
- Ну, не преувеличивай! Давай-ка лучше выпьем кофейку. Моя Катюша такая мастерица его варить! Катюшенька, голубушка, сделай нам, пожалуйста, кофейку!
- И как ты умудряешься так жить?!
- Как?
- В свое удовольствие, что ли?!
- Не знаю. Никогда не думал об этом.
- А о чем обычно думают гении, вроде тебя?
- Вань, да не знаю я, о чем думают гении!
Катюша принесла ароматный кофе и молоко. Мужчины дружно поблагодарили и долго молча наслаждались напитком.
- За что же ты так ненавидишь медицину? - неожиданно прервал молчание хозяин.
- Я? Ты что, спятил? Да я ее люблю больше всего на свете! Да нет же ничего гуманнее и человечнее на земле?!
- Еще бы старушек не было, да?!
- Да уж!
- А, может, взять, да и поубивать их всех?
- Слав, ты чего это?
- А почему бы и нет, раз мешают?
- Это же люди все-таки, а никакие-нибудь там собаки?!
- Вот и я говорю, установить строгую иерархию. Всех «лишних» или под пулеметы или на опыты.
- Пожалуй, ты прав! Сегодня - крысы и собаки, завтра - старики, послезавтра - все мы! А как жить-то, когда все вокруг только и ждут, что бы подловить?!
- А ты не ловись, Ванечка.
- Тебе легко говорить! У тебя с рождения столько ума, сколько у меня и к старости никогда не будет!
- Не преувеличивай, пожалуйста! Просто, мне больше повезло, вот и все!
- Чем же тебе повезло?!
- Возможно, меня чуть больше любили. Чуть меньше баловали. Чуть реже наказывали. Чуть чаще хвалили.
- Как у тебя все просто?!
- Да. И с этим мне тоже повезло. Никто не научил меня все усложнять.
- Ты счастливый человек! Тебе можно позавидовать!
- А зачем? Мне будет гораздо приятнее,  если ты уйдешь отсюда чуточку счастливее.
- Твои бы слова да Богу в уши!

*****

 Запищал мобильник.
- Алло?!
- Привет!
- Привет, дорогая!
- Как дела?
- Спасибо, хорошо!
- Чем занимаешься?
- Читаю.
- Что за книга?
- «Не рычите на собаку».
- Никогда не слышала!
- Ничего, бывает! А как у тебя в школе?
- Нормально. Скоро выпускной. Жалко со своими детками расставаться! Они такие замечательные! Таких у меня никогда больше не будет!
- Ты каждый раз так говоришь! Тебя послушать - наша молодежь теперь уж никак не семи пядей во лбу, а минимум - сотни две!
- Они, правда, такие! Ты что, не веришь мне?
- Да просто ты любишь детей, дорогая, вот и все!
- И это тоже, правда! А что, заметно?
- Очень!
- Я вижу, у тебя хорошее настроение! Я так рада! Я так соскучилась по твоему смеху!
- А я по твоим глазам!
- Правда?!
- Конечно! Знаешь, если ты все еще хочешь, я могу пойти с тобой на ту самую свадьбу?
- Как здорово! А ты не шутишь?!
- Нисколечко! Говори дату?
- В эту пятницу.
- Во сколько?
- Бракосочетание в 15 : 00.
- Замечательно. Я заеду за тобой в два?
- Хорошо, спасибо тебе!
- Не благодари, мы же пойдем на торжество,  а не в оперу.
- А какой на тебе будет костюм?
- Думаю, что серый в полоску?!
- Да, да. Он как раз подойдет к моему новому платью!
- Ты, как всегда, будешь самая красивая?!
- Надеюсь!
- А как же невеста? Не стыдно тебе?
- Невеста не в счет! Они, все равно, всегда самые-самые!
- А как на счет выходных? Может, махнем куда-нибудь на природу?
- Опять с палаткой?
- Это, как хочешь.
- А давай поедем к моей бабуле? И места красивые и не нужно на улице ночевать?
- Хорошо, договорились. Предупредишь ее?
- Конечно!
- Я завтра тебе еще позвоню?
- Хорошо!
- Тогда спокойной ночи, дорогая!
- Приятных снов, милый!
      «Это она как раз в точку попала!» - подумал Иван, положив мобильник на ночной столик. «Я был бы просто счастлив, даже совсем никаких снов никогда не видеть, не то что бы хороших!»

*****

- Можно?! - Иван приоткрыл дверь кабинета заведующего лабораторией.
- Да, входите Иван Иванович. Вы уже поправились? Присаживайтесь.
- Спасибо, мне уже лучше.
- Вы имеете что-то сообщить?
- Да... Я хочу уволиться. Вот мое заявление.
- Что ж, я очень рад, Иван Иванович!
       Иван замер, в недоумении глядя на старого профессора.
- Да не удивляйтесь Вы так! Давайте-ка лучше чайку выпьем на прощанье? У меня настоящий, крупно-листовой. Только что заварил. Я в это время всегда чайком балуюсь. Надеюсь, не откажете старику в компании?
- Конечно, Валентин Георгиевич.
- Вот и славно!
         Профессор разлил ароматный цейлонский чай по фарфоровым чашечкам. Достал из стола коробочку «Рафаэлло».
- Угощайтесь, дорогой! Значит, решили все-таки вернуться к любимому делу?
- В общем, да.
- Это прекрасно! Вы мне всегда нравились! Жаль было смотреть, как Вы насилуете свою природу в нашем «зверинце».
- А я всегда думал, что Вы - энтузиаст своего дела?!
- Я тоже когда-то так о себе думал. Когда занимался тем, что действительно приносило пользу. И пока по материальным соображениям не оказался на этой «свалке».
- Но Вы же занимаетесь наукой в чистом виде?!
- Вот именно, друг мой, как Вы выразились, «в чистом виде»? То есть, наука ради науки? Разве об этом я мечтал, когда шел на медицинский факультет? Я мечтал спасать жизни! Надеюсь, как и Вы?
- Конечно!
- А чем мы с вами занимались все это время? Убивали!! А все для чего?
- Деньги?!
- А то! Когда не знаешь эту кухню, думаешь, что живешь в цивилизованном мире... Грустно, батенька... Однако, я очень рад за Вас. Вы таки смогли оторваться от этой чудовищной кормушки!
- Почему же Вы этого не сделаете? Вы-то знаете обо всем этом гораздо больше меня?
- К сожалению, я не так свободен, как Вы, молодой человек. Мне нужно оплачивать дорогостоящее лечение своей единственной дочери. Если бы только моя бедная девочка узнала, сколько живых душ погубил ее несчастный отец, что бы поддерживать ее жизнь? Думаю, она никогда бы мне этого не простила!
- Зачем же так убиваться? Вы же все это не ради своей личной выгоды делаете?
- Опять ошибаетесь, голубчик! Как раз ради своей личной выгоды! Если бы не это, давно бы предал всеобщей огласке результаты нашей бесполезнейшей работы. И все здесь молчат и убивают только по тому, что ничего другого не умеют! «Легкий хлеб», так сказать! И абсолютно ни какой ответственности!
- Но это же страшно! Страшно для тех, кто здесь работает! Я же вижу, как люди постепенно превращаются в бесчувственных роботов! А потом они возвращаются в свои семьи, воспитывают детей! Я сам почти стал таким!
- Поэтому-то я и рад за Вас, дорогой Иван Иванович! Вы прошли жестокую школу и не сломались. Поздравляю!
- Я бы предпочел, вообще, никогда и ничего об этом не знать!
- Понимаю! Поэтому-то эта система так эффективно работает! Людям свойственно обходить стороной неприятные моменты, как будто их на самом деле и не существует вовсе!
- Да, все труднее не попадаться на всевозможные уловки.
- И все-таки, есть еще такие, которые умудряются. Значит, есть надежда, дорогой Вы мой человек.

*****

- Иван Иванович! Умоляю! Помогите!
          На пороге его квартиры стояла испуганная соседка. Руки ее дрожали, и она никак не могла объяснить, что случилось. Была уже половина второго, и Иван собирался спуститься в гараж, что бы на своей новенькой «тойоте» отправиться за Ириной.
- Марья Ивановна, прошу Вас, успокойтесь же! Что случилось?
- Мой муж...
- Ему плохо?
- Да...
- Вы вызвали «неотложку»?
- Да.
- Что же Вы от меня хотите? Чем же я могу помочь?
- Они... Они... Так долго их нет... Я боюсь, что он... - женщина почти беззвучно заплакала, уткнувшись лицом в кухонный фартук.
- Хорошо. Хорошо. Не надо плакать. Идемте. Я посмотрю, что с ним?
          Когда Иван и Мария Ивановна зашли в комнату, в которой сильно пахло «корвалолом», сосед лежал на полу и не подавал никаких признаков жизни. Иван кинулся к нему, нащупал пульс. «Жив, слава Богу!»
- Марья Ивановна, есть у вас аппарат, давление измерить?
- Да, конечно.
- И еще мне нужна аптечка.
- Сию минуту. Что с ним, доктор? Он жив?!
- Конечно, жив! Что Вы, в самом деле? Давление зашкаливает. Принесите-ка мне ложку. Так, хорошо, одну таблетку под язык. Лед дома есть?
- Да, конечно!
- Несите!
- Вот! Кажется, «скорая» пришла?! Скорее, пожалуйста! Сюда! Сюда!
      Иван вздохнул с облегчением. Давление немного снизилось. Больной начал что-то бормотать и шевелиться. Иван сел на диван и уставший и довольный, наблюдал за быстрыми действиями своих собратьев. Молодой парнишка в очках передал Ивану только что снятую кардиограмму и уверенно заявил:
- Слава Богу, обошлось без инфаркта!
       «Башковитый пацаненок» - подумал Иван, внимательно вглядываясь в ЭКГ.
- Иван Иванович, состояние больного стабильное. От госпитализации категорически отказывается. Мы можем ехать, вызовов много, видно, из-за жары?
- А мы разве знакомы?
- Вы, наверно, и не помните меня? Я два года назад у вас в отделении  на практике был.
- Как же, как же, вспоминаю! Такого разве забудешь?! Это ты у нас трех старушек взбаламутил лечиться народными средствами?
- Но им же помогло!
- Хорошо работаешь, братишка! Идите. Я присмотрю за больным.
     Мария Ивановна сидела возле задремавшего мужа и держала его за руку. Иван смотрел на пожилую пару, и ему совсем не хотелось никуда идти. Только что у него на глазах чуть не умер человек. Да, старый мужчина, пенсионер, «обуза» для общества. За что же его так любит эта маленькая старая женщина? Запищал мобильник.
- Алло?!
- Иван, ну ты где?!
- Извини, Ириша, мужу Марьи Ивановны плохо...
- И что?
- Мне нужно побыть с ним.
- А что «скорая»?
- Была. У них очень много работы. Они не могу возле каждого больного сидеть по несколько часов.
- А ты, значит, можешь?
- У меня работа такая, милая.
- А как же я?
- Приезжай ко мне. Марья Ивановна нас на пирог пригласила.
- А свадьба?
- На своей потанцуем!
- Конечно! Если ты и с нее не убежишь кого-нибудь спасать?!
- Какая же ты у меня умница!
- Хорошо. Тогда я сейчас еду на такси в ЗАГС. Поздравлю молодоженов. Потом домой переодеться. И к тебе.
- Договорились.
- Тогда до встречи!
- Пока, родная! Спасибо!

*****
   
       К пяти часам приехала Ирина. Как же он соскучился по ней! 
    Больной чувствовал себя довольно хорошо. Но вставать ему сегодня с постели Иван запретил. Мария Ивановна накормила мужа легким бульончиком и пригласила молодых людей на кухню пить чай. Ивану хотелось больше узнать о своем случайном больном.
- Марья Ивановна, а сколько Вы сказали Вашему мужу лет?
- Шестьдесят пять.
- А чем он до пенсии занимался?
- Он работал на нашем заводе мастером.
- А сколько лет вы вместе?
- В прошлом году сорок лет справили.
- Ничего себе?! А дети есть?
- А как же? Трое. Три сыночка! Всех выучили, оженили. У нас и внучка уже подрастает!
- А где они живут?
- Все в разных городах.
- А хватает ли вам пенсии?
- Нам с мужем - да. Живем мы скромно. Муж никогда не курил. Болеем редко. Если хотим поехать в гости к детям, они сами оплачивают нам дорогу. Мы даже иногда вместе с ними ездим отдыхать на море. Не каждый год, конечно.
- Такое взаимопонимание сейчас редко можно встретить?!
- Думаю, что это не совсем так. Почти все дети моих знакомых помогают своим родителям. Иногда, наоборот. Одна моя подруга вышла замуж за шведа. Так она сама постоянно своим деткам и внукам подарки шлет. Даже совсем неродные люди, часто помогают друг другу.
- Почему же я не замечаю этого?
- Не знаю, Ванечка! Вас, наверно, другие проблемы больше занимают? Сейчас все стремятся решать всемирные проблемы, а на «мелочи» не обращают внимания.
- Возможно, Вы и правы?! А Вы не обижаетесь на государство?
- За что же?
- Вот Вы всю жизнь работали, а сейчас получаете мизерную пенсию?
- Да, Ванечка, работали мы и в самом деле очень много. Строили «светлое будущее» для своих деток. И этим были счастливы. За мизерную пенсию я не обижаюсь. Мы свои деньги вкладывали в своих сыновей. А сейчас они вкладывают в нас. Я не чувствую себя чем-то обделенной. Вот если бы я потеряла сегодня своего Сашеньку... тогда бы все вокруг почернело...
- Как врач могу Вам обещать, что при соблюдении режима, Ваш муж спокойно может и до ста лет дожить!
- Дай-то Бог! Как хорошо, что Вы были дома! Если бы не Вы! Даже не знаю, что бы со мной было! Спасибо Вам огромное! Вы, Ванечка, такой добрый, душевный, настоящий врач!
- Не хвалите меня много, Марья Ивановна, а то еще загоржусь?
- Как я рада, что мы оставляем страну такому поколению, умных, честных людей.
- Спасибо Вам за гостеприимство! А нам пора. Завтра утром едем в деревню.
- И Вам, Ванечка, огромное спасибо за моего Сашеньку!
- Если что, всегда обращайтесь. Я вот тут еще и телефон свой написал.
- Хорошо. Спасибо. Спокойной ночи!
- До свидания!


*****

- Какая славная женщина, - тихо сказала Ирина, когда они остались наедине.
- У тебя все славные!
- Ну, не все, конечно! Но большинство!
- И я славный?!
- Конечно!
- Ириша, если бы ты знала, чем я занимался последний год, ты бы разговаривать даже со мной не захотела!
- О чем это ты?
- Не хочу об этом говорить с тобой!
- Почему?
- Ты слишком ранимая.
- Я сильная!
- Конечно, того и гляди, в талии переломишься!
- Тебе что, моя талия не нравится?!
- Отчего же?! Из-за нее и глаз на тебя положил!
- Ах так! Ну, держись! Кто не спрятался - я не виновата!


*****
   
        Прежде, чем вернуться в больницу, Иван решил еще раз проверить свои ощущения. Он подошел к еще не старому зданию. Во дворе, как всегда, много машин, многие с красными крестами. На крыльце курят, как всегда.
          Прошел через главный вход. Поднялся на третий этаж. Знакомый запах, смешавшихся запахов всевозможных лекарств. Он дома. Как же ему тут хорошо. Белые халаты. Стройные сестрички. Заглянул в ординаторскую - пусто. «Наверно, на обходе». Иван направился прямиком в кабинет завотделением. Постучал. Вошел.
- Доброе утро, Дмитрий Сергеевич!
- Доброе, доброе, Иван Иванович! Какими судьбами? Да Вы присаживайтесь.
- Спасибо. Вот, пришел обратно к вам проситься. Если возьмете, буду рад. Нет, не обижусь.
- А как же Ваша научная работа?
- Я почему-то думаю, что настоящая наука сидит у постели больного. Не знаю, может, я и ошибаюсь?
- А как же ненавистные старушки?
- Думаю, что мне есть чему и у них поучиться.
- Не узнаю я Вас, Иван Иванович!
- Что, не подхожу?!
- Да нет... Напротив. Сочту за честь с Вами вместе работать.
- Значит, я могу писать заявление?!
- Пишите.
- Спасибо.

*****
    
        В один из выходных дней Иван пригласил Ирину погулять. Они сидели у фонтана и весело поедали мороженое, когда вдруг появились два интереснейших экземпляра. Все присутствующие тотчас уставились на них. Во-первых, невысокого роста девчушка с ярко-рыжими кудряшками и вся сплошь покрытая конопушками. Она так весело и звонко смеялась, что люди, что отдыхали у фонтана, невольно поддались этому ее невидимому гипнозу. С этим необыкновенно обворожительным созданием играл какой-то странного вида пес. Он был настолько безобразен, что невозможно было и предположить, что такие, вообще, существуют в природе! Можно было спокойно подумать, что псину когда-то переехала машина, а потом его по кусочкам собрал сам Виктор Франкенштейн. И двигалась она совсем не так, как нормальные собаки. Было видно, что многие движения ей давались с трудом. Девочка, казалось, не замечала ничего такого, что видели в ее псе все окружающие. Она смеялась своим необыкновенно звонким смехом, часто обнимала своего спутника, придумывала какие-то невероятные игры и не замечала больше никого вокруг. И девочка, и пес были счастливы. Это все сразу почувствовали и сидели, как зачарованные каким-то необыкновенным чудом. «Красавица и чудовище» - чуть было не вырвалось у Ивана. И, вдруг, он понял, что это «чудо» предназначалось для него лично.
     В изуродованной псине он узнал ту самую дворнягу, что когда-то просила его о пощаде. Но тогда он смалодушничал, а Витька быстро добил собаку и вытащил труп. Это же был тот самый «Дружок», как Иван прозвал его. Не может быть сомнений. Иван засвистел, подзывая собаку. Пес посмотрел в его сторону. Застыл на несколько секунд неподвижно. И вдруг кинулся к Ивану так быстро, как только могло позволить его искалеченное тело. Псина положила лапы Ивану на колени и принялась неистово лизать его в лицо. Пес скулил и вилял хвостом. И пес, и Иван были безумно рады встрече.
- Друг! Ты чего?! Идем! - девочка стояла, подперев руки в бока, готовая в любой момент защитить своего питомца.
        Пес тут же кинулся к ней, лая и скуля и виляя всем телом. Он метался между Иваном и девочкой и, наконец, не в силах принять какое-либо решение, опустился на бетон между ними, положив голову на лапы и затих.
- Это моя собака!
- Хорошо.
- И я никому ее не отдам!
- А на взаимовыгодных условиях?
- Нет! Это мой Друг, и точка!
- Я могу купить тебе другого щенка! Гораздо красивее, к тому же, породистого!
- Я не торгую друзьями!
         Подошел мужчина лет сорока на вид, такой же конопатый, как и девчушка.
- Анжелика, что случилось?
- Этот человек хочет забрать моего Друга!
- Почему, позвольте спросить?! - обратился мужчина к Ивану.
- Не то что бы забрать, конечно! Просто мы с вашим псом раньше были знакомы, а потом я его потерял... Я думал, что он погиб...
- Я бы никогда не потеряла свою собаку!
- Погоди, Анжела. Видите ли, моя дочка нашла Друга полумертвого. Мы еле выходили его.
- Я все понимаю. Я согласен возместить вам все расходы! Но если это возможно, верните его мне?!
- Нет, папа! Нет! Я не отдам Друга! Никогда! Это моя собака!
- Возможно, ему будет лучше со своим прежним хозяином? Может, их многое связывает?
- Нет, папа! Он не берег Друга! Помнишь, какой он был израненный? Ты же сам тогда говорил, что это люди с ним такое сделали! Может, это был этот самый человек?
- Ну что ты, дочка, видишь, как Друг смотрит на него? Он любит этого человека!
- А меня он, по-твоему, не любит?!
- И тебя любит, конечно!
- Почему тогда я должна его отдать?!
- Видишь ли, милая, никогда еще в своей жизни я не видел, как плачет взрослый мужчина при встрече со своей собакой. Поверь мне, это очень добрый человек. Другу будет с ним очень хорошо.
- Ну ладно, пусть забирает! Только я буду приходить иногда, и проверять, как поживает моя собака! Если ему будет плохо, я его сразу же заберу!
- Хорошо, милая, договорились!
         Иван не мог поверить своему счастью и сидел заплаканный и с глупой улыбкой. Ирина хотела как-то помочь ему.
- Знаешь, Анжелика, если хочешь, мы купим тебе щенка?
- Нет, не хочу! Я знаю, где есть много бездомных собак! Я сама себе найду новую собаку!
- А ты самостоятельная девочка!
- Я не девочка, я - человек!
- Это заметно! Спасибо тебе, что помогла моему другу Ивану!
- Пожалуйста!
     Девочка присела на корточки и осторожно погладила пса по голове.
- Дружок, ты не думай, что я бы тебя отдала просто так! Папа прав, я сильнее того дяди. Ему ты нужнее. А я всегда буду любить тебя!
     Девочка выпрямилась, взяла за руку отца, и они ушли, не оглядываясь.
- Вот это характер! - воскликнула Ирина. - Такая ни себя, ни друзей в обиду не даст!
       Она тайком взглянула на Ивана. Дружок уже лежал у него на коленях. Иван гладил собаку и оба они улыбались почти одинаковой счастливой улыбкой. Ирина только покачала головой.
- Теперь все будет по-другому. Обещаю. Ничего не бойся. Я так рад, что нашел тебя. Ты даже не представляешь себе, как я счастлив. - Иван все гладил пса и тихо разговаривал с ним, как со старым другом, которого нашел после долгих и тщетных поисков. Ирина тихо сидела рядом и гладила Ивана по голове. «Как же мало я знаю о нем» - думала она.

*****
   
        Иван шел по широкому коридору отделения широким размашистым шагом и улыбался во весь рот. Он был счастлив. Наконец, душевное равновесие вернулось к нему. В тот самый день, когда он вновь встретил своего Дружка и понял, что пес простил его. Иван никак не мог понять, за что же пес так полюбил его? И почему спокойно ушел от людей, которые выходили его и были ему очень дороги? Может, кто-то просто хочет чему-то его научить в этой такой сложной и такой простой жизни? Как бы там ни было, спасибо! И за Друга и за Ирину и за Марью Ивановну и за Славку и за всех-всех! «Я так счастлив! Как же мне повезло!»
     В холле у окна стояла маленькая старушка в выцветшем халате. Плечи ее вздрагивали. Иван подошел к дежурной медсестре.
- Леночка, что случилось с Ниной Ивановной? Почему она плачет?
- Понимаете, Иван Иванович... Она так ждала эти свои анализы... Ну, и я ей показала... Простите меня... Я же не знала, что она в них разбирается.
- Леночка, как же Вы могли? Вроде, не первый день работаете? Теперь все лечение пойдет насмарку.
- Простите меня, Иван Иванович!
     Иван подошел к Нине Ивановне и положил руку ей на плечо.
- Как Вы себя сегодня чувствуете?
    Женщина обернулась к нему и прижалась к его могучей груди. Рыданий она больше не сдерживала. Он обнимал ее своими крепкими руками и гладил по спине, как маленькую девочку, потерявшую любимую игрушку.
- Ну, ну, не надо так убиваться! Разве Вы не знаете, что сейчас медицина все лечит?
       Женщина перестала всхлипывать и недоверчиво посмотрела в его зеленые, широко распахнутые глаза.
- Это правда?
- Конечно, правда. Неужели, Вы мне верите?
     Старушка на секунду задумалась.
- Я верю Вам, доктор.

*****

Июль 2010 г. Загреб.