Цыганка

Тянулись в небе облака,
Как уходящие обозы.
Махала черная рука,
Дымящей на холме березы.

Когда здесь табор жег костер,
Она стояла самозванкой.
Раскинув лиственный шатер,
Себя представила цыганкой.

Они разбили жизни тишь,
Потом уехали без вести.
Ты ручку словно золотишь,
Качаясь на обычном месте.

Волною катится туман,
И собирает в росы слезы,
Забытой песней у цыган,
Бродяжьей вкопанной березы.

Горят веселые костры,
Цыганской осени бедовой.
И разноцветные шатры,
Она расставила по новой.

Здесь одиноко знаем мы,
Тебе и мне. Себя зря губишь!
Любовь не выклянчишь в займы,
И свой удел не перерубишь.

Я обнимаю чуткий стан,
И слышу, как она вздыхает.
С душой кочевников цыган,
Стоит, как столб и засыхает.

И у меня болит в груди!
Своя печаль томится  в этом.
Жизнь никогда не победит,
Когда стремленья к жизни нет.

Скрипит на колтуне корней,
И в безысходном положении.
Желает броситься в движенье…
Но  ствол становится темней.

Слабеют бурые запястья,
И голова склонилась вбок.
Цыганка призрачного счастья,
 Больших не пройденных дорог.


Все  машет облачным упряжкам ,
Что проскрипели и  ушли,
Оставив брошенной  бедняжку,
На самом краешке земли.