Осенний сон

                «А я? Я стал тебе неведом...»
                А.Ф.
               
– Скажите, друг мой Фа-Бемоль,   
                как Вам теперь живётся,
утихла  ли земная  боль,               
                домой душа  не  рвётся?
Вы разрешите рассмотреть            
                Вас   чуточку   поближе,
мне не подняться к Вам самой,      
                на вздох спуститесь ниже.

...Что ж, перемен  не сосчитать,
                с  лица  усталость  смыло.
Скажите, милый,  умирать   
                насколько страшно  было?
От седины  нет и следа’,   
                и  плечи  будто б  шире…
О,  как  Вам  сбавили  года 
                в  потустороннем мире!

А Мастерам в  мастеровых
                по  вере  ли  даётся?
Листок посмертных наградных,
                скажите, Т а м - зачтётся?
Как Вам к лицу тот самый френч
                советского покроя...
Так значит горевать o Вас
                по осени  не стo’ит?

             – М-да… тело... Что ж, помолодел!
             Тут, знаешь,  детка, – в с е так...
             Кто юным был – тот повзрослел,
             кто сед был – тот в брюнетах.

             Живу  привольно  без  вериг,
             без лавров, без богатства,
             я ж не пацан и не старик
             за славой увиваться.
               
                Моя  душа... она – бекар,
                она  то  вверх   восходит,
                а то,  незрима  и  дерзка,
                по «Велотрекам» бродит.

                Нет, не бемолем век звучать,
                путь к  фа-диезу  ближе:
                мне чёрной клавишей стоять
                на этажерке  книжной.
 
       Пора. Проснись, пусть щегольнёт
       твой  день  в пурпур одетый,
       оставив тёмным переплет
       невольничьих сонетов...