Зря что ль от рюмки коньячной косеем

Зря, что ли, с рюмки коньячной косеем,
Жизнь получая взаём,
В городе изжелта-чёрно-осеннем
Плачем и маму зовём?

Сергей Арутюнов

Зря? Нет, не зря: вспоминая о боли,
правдой-неправдой взамен,
искренен в нашей горной юдоли,
красен периметр стен.

Туре-туттаре-ом, эта мантра
выше и крепче лети!
Жизнь получаем взаем у кадавра.
Глаз - василиска. И стих.

Пидор не скажет, сколько он стоит,
а проигравший, устав,
выстрелом бред свой вмиг успокоит
в матрице этой в уста.

Выстрелить легче, чем относиться
к людям с теплом и добром.
Катится в яму жизнь-колесница,
сил нет идти напролом.

И, как у Бриггса, брызжут глазницы
кровью прошедших побед.
Скажете, нету той колесницы?
Может. А, может, и нет.

Но - не судить. (Не судимым и будешь.)
А подсудимым - вполне.
Данью отдавши Будде, Иуде
несколько прожитых лет.

И в "Магазете" кто-то напишет:
"Кинул синолог коньки."
Луг мой не бежин, там я - не Пришвин,
Так, водевиль, шер ами.

Все - водевиль. Правда, в нашей кибутце
голос на голос не жаль.
Тихо ржавеет в комнате бутса:
в ней посадили миндаль.

Голос просел мой, хрипл и посажен,
я не могу не хрипеть.
Пеплом засыпан, белою сажей
в Литинституте как медь.

Книжное братство - горя сильнее,
рифма трудна и размер.
Вечно брожу я, вечным евреем,
как Агасфер, Агасфер.

5 су в кармане, много ли нужно,
чтобы взметать пыль дорог?
Веки совиные, вечная служба.
Четки, иероглиф и рог.

______________________________

В одной французской балладе, посвященной Вечному Жиду, говорилось, что в его кармане постоянно лежат пять су (французские деньги того времени), которые, несмотря на то, что он их тратит, снова появляются у него, - французский вариант русского неразменного пятака. Эти пять су вошли в поговорку. До сих пор говорят, что у того или другого есть "пять су Вечного Жида". Во французских провинциях Пикардии и Бретани и сейчас, когда ветер неожиданно взметает дорожную пыль, простой народ говорит, что это Вечный Жид прошел. В Альпах до сих пор верят, что Вечный Жид существует. Именно его слезы, замерзнув, превращаются в глетчеры, которые питают некоторые горные озера. В "Книге сумерек" есть запись, что когда-нибудь Вечный Жид, который во время суда над Иисусом он жил в Иерусалиме и вместе с другими евреями считал Спасителя лжепророком и возмутителем спокойствия, которого следовало распять или казнить каким-либо другим способом, когда ведомый на казнь Христос остановился у дверей его дома, чтобы отдохнуть, сапожник из злобы и тщеславного чувства, желая похвастаться перед своими соплеменниками рвением, стал гнать Иисуса и сказал, что он должен идти туда, куда лежит его Путь. На это Христос, строго взглянув на него, проговорил: "Я хочу здесь стоять и отдыхать, ты же должен ходить до второго Моего пришествия", когда-нибудь встретится с Буддой, который его освободит.Этот человек (кстати, не во всех вариантах легенды он представляется евреем) назывался в Англии Картафилусом, в Италии - Боттадио (или Бутадеус, т.е. ударивший Бога; говорили, что он ударил влекомого на казнь Христа сапожной колодкой), во Франции и Бельгии - Исааком Лакедемом, а в бретонских легендах - Будедео (толкнувший Бога). В одной из знаменитых немецких народных книг его называют Агасфером. Это имя получило наибольшее распространение. Легенда об Агасфере не имеет прямого отношения к еврейскому фольклору. Имя Агасфер - искажение имени персидского царя Ксеркса (Ахашвероша) из Книги Эсфирь. Не Агасфером был ли Пиндола из буддистской легенды, которого Будда приговорил к бессмертию за его заносчивость, сказав: "Пока существует мой закон, ты не попадешь в нирвану"?..