Утро умирающих птиц

Может быть,
                на языке африканских масаев
это утро,
                растущее из лунных ресниц,
называется «величественным»,
                но я его называю
                «утром умирающих птиц».

Был вечер.
                Ветер,
                с тёмного моря хлынув,
чайку ударил о мраморный берег,
выломал крылья,
                бросил на камень мылен,
                пеной обдав серой.

В красный чувства свои перекрасьте,
пусть красивым станет последнее утро:
красное солнце,
                красные перья,
                красный – настежь
                мир открытый и мудрый.

Пуговицами,
                выскальзывающими из петлиц,
прячутся в бельмах
                чайкины чужие глаза…
…гляжу в помутневшее…
                воспоминание-блиц
                откидывает меня  назад.

Там,
         в прошлом далёком,
                огромно далёком вчера
всё было,
                кроме берега каменного,
был полёт,
                были вокзал и игра,
                чувственная, неправильная.

Были масаи в величественном прыжке,
был вечер,
                капающий из закатных глаз,
и я,
         выводящий кровью на твоей щеке:
                иже…, рцы…, аз…




Ты когда-то летала.
                И я,
                оказывается,
                летал.
Ты погибаешь.
                И я устремляюсь ниц.
Пусть эта жизнь –
                всего лишь неудобный вокзал,
но –
          как красиво исчезнуть
                «утром умирающих птиц»!


*   *   *