Посещение кочегара

Миска (полная баланды!),
хлеб, перо, стиха клочок,
кружка. В кружке белый ландыш
и венерин башмачок.

Смесь нелепая предметов,
да, как кочка, голова
в стельку пьяного поэта
на блевоты кружевах.

Это - стол; а рядом - койка.
Старшину сюда бы - он
застонал бы. На Иоко,
не мигая, смотрит Джон

Леннон - это фото. Больше
на стене как будто нет
ничего, но есть хороший
(в рамке!) Ленина портрет

на шкафу. Подзапылился
наш Ильич, да это вздор! -
можно протереть... А лисий
глаз прищурен: матадор!

Сломанная швабра, тряпка -
две подружки! Кто на ком
ездил? Тряпке было зябко:
сохла да в углу, комком

сморщившимся, задубела,
околев ещё зимой.
А истопнику и дела
нету! Спит себе! Такой

гадкий. Под столом окурки,
миска молока для Мурки,
сапоги. На них носки
длинные как языки

кочегаров, А напротив -
шкаф зеркальный. То, что в нём,
в зеркале, то и напротив
зеркала... Тогда о чём

я толкую?! Перед Вами
зеркало. Сейчас смахну
пыль... Теперь глядите сами.
А истопника спихну

с койки. - Эй! вставай, пьянчуга!
соловьи поют! - пора!
Угости портвейном друга!..
Он мычит. Он пьян с утра.

Ухожу. Пускай проспится.
Пьян и сам я без вина...
Пруд, намылив щёки, бриться
собирается... Весна!

1980