Я давил эти строки как нечто чужое

Я давил эти строки как нечто чужое
Они рвались наружу, застывая тушью на перьях
Задевали, тревожили что-то живое,
Заметали следы, растворяясь в поверьях.

Я хотел взять взаймы у полярного ветра
Ледяное дыханье и «закапать за веки»
Только ветер ответил:  «оно не для смертных,
а от рези в глазах - в каждой аптеке…»

Я старался прочесть стертый текст на скрижалях
Приходил не один в миттершпиле сиесты.
А когда уходил – меня не держали,
Потому что такие тут неуместны.

Я совсем не робею и того реже трушу,
Что за гордость со мной рассчитается киллер.
Кто-то дал мне совет: «Загляни в свою душу»
Я пытался (не, честно), но там только ливер.

Я был взят китобоем на поморские лодки
Жил на долю с продажи рыбьего жира,
Но спустя десять лет ничего кроме водки
Да еще у виска пульсирует жила.

А у старых карманов - новые дырки
И в одной затаился самый главный калибр
Как у всех, у меня свои заковырки
Вот пишу белый стих, а лезет верлибр