Багровая стрела

Любимец Королевы – золотокудрый паж:
Глаза оттенка неба… ресниц сурьмяных взлёт…
Фигура Аполлона… маренговый палаш…
И родинка на шее… и сладкий, словно мёд…

Король подолгу в битвах, не молод, не горяч,
Причудам Королевы потворствует /любя/.
Ходить бы в фаворитах… и статус подходящ,
И манит Королева… Да вот беда – всё зря…

Не ищет паж богатство, не жаждет роскошь, власть.
/Душою из народа, корнями из нужды/
О даме сердца молится… Такая вот напасть.
Избранница – во фрейлинах, в наложницах судьбы.

Фортуна беспощадна – застигнуты врасплох.
/Наушниками славны и по сей день дворцы/
Изменницу остригли, сослали на село,
Строптивца – под присягу, в отряды, во стрельцы…

Что женское коварство? Как живописца кисть…
Рисует новый образ несбывшейся мечты:
Стрелу /как месть, кровавую/ наёмнику вручить,
И волю сжечь селение до мужа донести…

Во славу Королевы…

                ***

Да здравствует Король! – вскричало окруженье.
Да здравствует Король! – откликнулась толпа.
Да здравствует Король! – и армия – в движенье.
Да здравствует Король! ... а в окнах – снегопад…

Всклокоченные кони взрывают снег опавший,
Отточенные стрелы высматривают цель,
В предчувствии пожаров – посёлок задремавший,
Растёт казна на кро’ви… а за окном – метель…

Течёт вино рекою в харчевне приовражной,
Под жареного гуся для всех один пароль.
Здесь празднуют победу той силы, что продажна…
В окне – рассвет позёмкой… Да здравствует Король!

А истинная сила? В одном из них хранилась,
Схватившись с командиром за честь любимой в кровь,
В багровом оперении стрелою в спину впилась,
И на губах застыла – Да здравствует Любовь!

И в окнах – чистым снегом…

                ***

Святая Богоматерь стоит у изголовья,
Сквозь занавесь сочится луны янтарный свет.
Золотовласый ангел, спелёнутый с любовью,
В ажурной колыбели… как кукла в Рождестве…

Трещит камин устало, скулит январь метелью,
/Под звуки непогоды ребячий сладок сон/
На холст зимы-художницы ложится ночь пастелью…
В руках не спящей девы – потёртый медальон.

В нём – всё её былое, надежды и мечтанья,
В нём – память зим минувших, отполыхавших лет.
В нём – все её сомненья, мученья и страданья…
Золотокудрый локон. В багровой в кровь стреле…

Не тяжко быть сиделкой, вымаливать у смерти
Израненного друга… ведь рядом сердца друг.
Не в тягость быть одною, когда болеют дети,
И ни гроша в кармане… с охоты ждать к утру…

Но трудно быть бесслёзной, отказывать в ответах,
Не прятать глаз украдкой, закутываясь в плед,
Когда находишь розы в подаренных букетах…
Ведь под лопаткой мужа горит багровый след.

Точь-в-точь бутоном розы…