Нас разлучила Жизнь-река на рукова

Бывает время, когда хочется до боли в сердце пообщаться с любимым человеком, а его нет рядом и, даже если знаешь место предположительного нахождения, встретиться тут же немедленно не представляется возможным по ряду независимых от тебя причин Вот тогда белый лист бумаги становится своеобразным письменным автоответчиком, на котором можно записать интересующие тебя, пусть даже в одностороннем порядке, проблемы, поделиться ими с тем кто, возможно, даже не захочет обсуждать их в твоём присутствии, или только сделает вид заинтересованного собеседника. Как известно, бумага всё стерпит и даже сфантазированную предположительную ожидаемость той информации, которую задумал излить на неё соавтор одиночества.
Так было написано ниже приведённое письмо.

ВИКТОРИЯ,  ЗДРАВСТВУЙ!

Поздравляю тебя, моя дочь, с Новым Годом, счастливым началом Новой Жизни в периоде «Ночь». Жизнь в пелёнках сей год докачала. Но не будет он спать, как малыш. Ему грезится снежная буря. Дед Мороз скажет  мерзости: «Кышь!» – и сбежит, кто народ русский дурит. Будь добра и сердечна во всём. Жизнь таких собирает по крохам. Мы по праву в Израиль войдём, Иерусалим вновь открывши со вздохом. Сказкой пусть растекутся слова, в рот попав каплей мёда из лжи. Сказка – ложь. Но и правда права, когда ходит душой по межи. Ты услышь её песню-призыв, отзовись чистым сердцем с Добром. Алый деда Мороза язык будет в путь наш стелиться ковром. И малиновый звон всех церквей огласит праздник «Веры в Друзей». Пусть придут не из жидких кровей Други-Молодцы в наш Колизей.


Нас разлучила Жизнь-река на рукава,
но мы одною нитью связаны судьбы.
ты – моя дочь и пьеса жизни такова,
что я плачу, а переПЛАч(К)ИВАЕШЬ ты.

Я столько бед тебе не прошенных принёс,
хотя, казалось бы, ушёл и навсегда.*
Воспоминаний жгуче-колющий мороз
не раз сжигал крутой обидой сквозь года.

Ты не причём, моя дочурка. Всё во мне:
то я ошибся, рассчитав свой ход судьбы.
Но были правы Небеса – кольцо на дне, **
и если я не утонул – лишь для борьбы.

Я так
           давно не волновался о тебе.
Да, ты, уж, больше, чем та девочка с мячом,
что уронила в речку мячик.
                На заре
ты может любишь парня даже горячо.

Я так хочу знать о тебе не от других.
Не часто сходятся речные рукава.
Мы – не два берега таёжных и глухих.
Цивилизации мы дети – Жизнь права.

Ты позвони, прошу тебя, в который раз.
Не думай будто я лентяй, иль папа-трус.
Я так хочу взглянуть в зрачки зелёных глаз,
твоих, родная, в коих канул бы, как гРуз.

Мне, может, голос твой, как Неба камертон:
скажи Душою, что угодно по-про-СИ.
Не Дед Мороз я, но его хрустальный трон
я привезу тебе на голубом так-СИ.

                27.12.98 г.

* - Моя первая жена Светлана (в девичестве Захарова) (Небо меня дважды перед свадьбой и на смой свадьбе предупреждало: НЕ ТВОЯ ЖЕНЩИНА…тихим женским голосом) после семи лет замужества, в течение которых я так и не смог написать ей посвящённые стихи,  ушла с ребёнком к ей близкому по духу мужчине. Была убеждённой материалисткой, ей и осталась, за ЧТО к старости нахватала кучу болячек. И только благодаря мне и моей второй жене Елене, лицо которой Небо высветило на потолке детсада, когда я задал вопрос: КТО БУДЕТ МОЕЙ ЖЕНОЙ?,  психологической перезагрузке отношений между дочерью и матерью НА-СТРОИЛИ-СЬ ПОНИМАНИЕ, МИРООЩУЩЕНИЯ, ибо дочь моя оказалась, несмотря на большую размолвку ближе ко мне душой.
** - На второй день свадьбы мы купались в пруду. Воды – по грудь, ила – на ступню. У меня соскальзывает обручальное кольцо. На деньги со свадьбы купили новое. Потерялось за месяц до обрыва отношений.


В ЛАД И МИР