Еврей

В школе дух мой закалялся,
Хотя каждый издевался,
Ведь породу трудно скрыть,
А еврею надо жить.

И терпеть насмешки всюду,
Ненавидят как Иуду,
Лишь за то что ты еврей,
Ненавистный вроде змей.

У тебя и нос как флаг,
И поэтому ты враг,
Ну а пятая графа,
Хуже тяжкого греха.

И живешь ты как изгой,
Недоволен ты собой,
Всюду слышишь анекдоты,
Что жиды все идиоты.

Как подняться когда меч,
Готов голову отсечь,
Нужна гибкость как гимнаста,
Ведь еврей не просто каста.

Есть народ как в горле кость,
И он всюду вроде гость,
Не хозяин наблюдатель,
И по духу как мечтатель.

Но еврейское терпенье,
Где привычно унижение,
И усвоены маневры,
Укрепило в теле нервы.

В медицину держим путь,
Не пойдешь подковы гнуть,
Сила надобна Ивану,
Чтоб он страстно любил даму.

Он все лезет напролом,
Инструмент кувалда лом,
И зубило есть в придачу,
В деньгах видит он удачу.

А еврей грызет науку,
Переносит тягость скуку,
У еврея голова,
У Ивана лишь слова.

Клизмы ставить отвращение,
И для духа унижение,
Путь к успеху как баланс,
Где всегда запрятан шанс.

Отыскать не всем дано,
Жизнь не праздник не кино.
Жизнь движение вперед,
Чтоб увидеть труда плод.

Умер царь еврею зверь,
Так открыли в Сибирь дверь,
И студентка клизмачиха,
Сразу стала как купчиха.

Захотелось ей на Юг,
Вроде жил там папин друг,
Устремилась в Черновцы, 
Где еврейские концы.

Гостью скромно принимают,
И совместно все решают,
Что для девушки забота,
То приличная работа.

И в дурдоме мед сестрица,
То не повод чтоб гордится,
Полотенце как удавка,
Хоть больных бывает жалко.

Руки задницы мелькают,
А шприцы все наполняют,
И пары аминазина,
То опаснее бензина.

После смены мозг свинец,
Даже думаешь конец,
В сновидениях идиоты,
Все цари  и патриоты.

Ну не жизнь а унижение,
Лишь еврейское терпенье,
Помогает выживать,
Но приходится страдать.

Ну а в теле есть гормоны.
А у них свои законы,
Вот и чувства хотят ласки,
И рисуют в мозгу сказки.

Образ в мыслях создаем,
С этим образом живем,
Примеряем на всех маску,
Лишь во снах находишь ласку.

А в реальности кобель,
В мыслях держит одну цель,
Это цель мужчин успех,
Сладкий орган для утех.

Мозг мужчины ниже пупа,
Вот и мыслят они глупо,
У них орган как магнит,
И при женщине не спит.

А гормон у них тротил.
У них страсть и чувства пыл,
Устоять всегда искусство,
Укрощать природы чувство.

У нас орган наказание,
Бесконечные  желанья,
Лишь в касании наслаждение.
Кто придумал вожделение?

Понимаешь что природа,
Поместила там урода,
Чтоб мозги нам возбуждает,
Ну и жить всегда мешает.

Без восторга есть работа,
Но душа желает что-то,
Чтоб горело в душе пламя.
Как триумф победы знамя.

Это только институт,
Но евреев там не ждут,
И в процентах там есть квота,
На еврея патриота.

А для тех кто есть с деньгой,
То простой еврей изгой,
Его участь голый зад,
Ну и мизерный оклад.

Но был царь тогда Никита,
Он устроил свое сито,
Кто трудился стаж имел,
Трехгодичный был предел.

Он вне конкурса вступал,
Коль экзамены сдавал,
Этот шанс был и еврею,
Беспартийному злодею.

Но еврей народ упорный,
Хоть по виду и покорный,
Будет соки выжимать.
Чтобы только побеждать.

Тело наше, духу враг,
Здесь любовь победный флаг,
А учеба не для тела,
Если бой вести то смело.

Поступление в институт,
Где тебя совсем не ждут,
Это крепость Аккерман,
Когда с дыркою карман.

Ну а взятый бастион,
То здесь действует закон,
Ты студент стационара,
Все без лишнего базара.

Можешь ты попасть в общагу,
Превращаешься в салагу.
Где все общее по духу,
Тебя хлопнут здесь как муху.

Есть стипендия как пайка,
И за хлеб идет здесь лайка,
Как в блокаду выживаем.
Курс наук мы постигаем.

А учеба фармацея,
Это выдумка злодея,
Надо помнить все названия,
Вроде пытки наказание.

Ну а мышцы Бог создал,
С пассажирами вокзал,
На латыни мышцы связки,
Как герои старой сказки.

А болезни а симптомы,
Вроде римские законы.
И студент грызет науку,
И испытывает муку.

Где стипендии хватает,
Что желудок засыхает,
Прилипает к позвонкам,
Не похожи  мы на дам.

Как с концлагеря скелеты,
На ногах одни штиблеты,
Одно платье на года.
И не знали мы стыда.

Ну а практика в больнице,
Как касание синицы.
А диагноз предсказать.
Надо очень много знать.

Здесь искусство не в словах,
Вся оценка лишь в делах,
А объекту как труда,
Не доставить лишь вреда.

Здесь ошибки как сапера,
И носить клеймо позора,
Как убийцы по ошибке,
Для души не будет скидки.

Даже клятва Геппократа.
Как достоинства палата,
Там где честь то там и царь,
А без чести каждый тварь.