Старый сад
заменит лист шагов прикосновенье.
Однажды, потемнев от потрясенья,
Стволы октябрьским снегом облетят.
Мой бог, моя отрада, старый сад,
ты столько вынес в горестной разлуке…
Ветвей твоих опущенные руки
бессильно над дорожками висят.
Холодный взгляд зимы заворожил
твоих корней упрямое сознанье.
Ты ждал, как мог, весеннего свиданья
и только тем разлуку пережил.
Давно, под светом зимнего огня
безжизненные пальцы пианиста,
сыграв мелодию листа и Листа,
с надеждою зовут и ждут меня.
Приду, забыв про всех, кого люблю,
приду, устав от тех, кого жалею, –
с тобой, мой сад, лишь языком немею,
зато душой безмерно говорю.
Руками узловатыми стволов
разгладь морщин рисунок неуместный.
Среди друзей моих ты – самый честный,
И самый нежный ты – из стариков.
Меня к весне забудет старый сад,
заменит лист шагов прикосновенье.
Однажды, потемнев от потрясенья,
стволы октябрьским снегом облетят.
Мой бог, моя отрада, старый сад,
ты столько вынес в горестной разлуке,
но слышу я, – растут и крепнут звуки,
что к жизни наши души возродят.
1981
Рисунок Юлии Зисман
Свидетельство о публикации №110103107874