Пророк

Пророк выходит из пустыни,
Где нет ни школ, и нет людей.
Пришел к народу объявить,
О лицемерии вождей.

Как только он возвысил голос,
Его спросил один раввин.
Кто дал тебе на это право,
В какую школу ты ходил?

Я в раннем детстве жил в пустыне,
Духовных школ не посещал.
Но Бог, учил меня до ныне,
Чтоб тьму от света отличал.

Я не подвержен предрассудкам,
И, что мне мнения людей.
Мне Бог дал слово, для народа,
И я скажу его, поверь.

Нет! Ничего ты тут не скажешь,
Тебя никто не посылал.
Вот если б ты был образован,
Тогда за кафедру бы встал.

Ну, а поскольку ты босяк,
Сначала денег накопи.
А вот потом уж, за дипломом,
К нам, в синагогу приходи.

Пророк уселся при воротах,
Что ночью город стерегут.
С трудом дождался он рассвета,
А утром встал, где ходит люд.

Возвысил голос свой осипший,
Народ собрался посмотреть.
Не уж то ты, так близок к Богу,
Что не боишься умереть.

Тебя же со свету сживут,
За эти дерзкие слова.
А ты еще ведь очень молод,
Спасайся бегством от огня.

Огонь разжег ты среди знати,
Тебе такого не простят.
Они по дару "благодати",
Закроют рот кому хотят.

Закроют рот? Так это просто.
Сложнее гордость усмирить.
Чтоб верою и чистым сердцем,
Народу Господа служить.

Как много тут благочестивых,
Кому корысть, как кровный враг?
Кто презирает лицемерие,
Кто обличению сильно рад?

Ага! чего же замолчали?
Иль верно, знаете я прав!
Так вот, возлюбленные Богом.
Кто должен бдить, давно уж спят.

Они же слуги ради денег,
И льстят любому, кто богат.
Они живут грехом народа,
В грехе они руководят.

Вдруг налетели стражи "храма",
Толпу конями оттеснив.
Схватили Божьего пророка,
До без сознания избив.

За ноги оттащили в поле,
И бросили его вне врат.
Подумав, мертвого его,
Тут живо вороны съедят.

Пророк через часок очнулся,
Омывши раны у ручья.
Пошел тропой в соседний город,
Дух Божий вел его туда.